Часть 1 - Чехословакия. Глава 5 - Первый праздник

   Словакия, двадцатые годы двадцатого века.

   Время шло неумолимо, отсчитывая минуты, часы, дни. Молодая семья жила жизнью своего малыша. От кормления до кормления, от купания до засыпания, от крика до желанной тишины. Всё вертелось вокруг детской кроватки маленького Янко.
   Его любили. Милое дитя никого не оставляло равнодушным. Говорят, что все дети милы и не может быть иначе. Но, вы знаете, всё же бывают такие дети, которых невозможно не полюбить сразу, хотя бы единожды пообщавшись. Вот Янко был таким ребёнком. Светлые глаза выдавали какую-то непонятную для такого возраста внимательность и разумение происходящего вокруг. Он разговаривал как бы взглядом, издавая милые звуки. Это казалось забавным, удивительным и очевидным одновременно ведь с первых моментов общения с ним было ясно, что ребёнок всё понимает. Но не все взрослые могли поверить в такую недетскую понятливость совсем крошечного существа. А вот отец, любящий его безмерно, понимал и чувствовал своего сыночка как самого себя. Ян стал не просто отцом, он стал душой, впитывающей каждое движение только начавшейся жизни Янко. Внимание и ежесекундная забота превращались в некую защиту для малыша.
   Эвка радовалась, что муж так заботится о сыне. Для неё это было огромной поддержкой, так как ночные кормления и бесконечные пеленания забирали всю, ещё не окрепшую, силу молодой мамы. Уже с самого утра вымученная и обессиленная она валилась с ног. Ян, конечно же, нанял женщин для работ по дому и в помощь с маленьким, но ночь оставалась на Эвке. Замечая, что ночные недосыпания отрицательно сказываются на состоянии здоровья любимой жены Ян принимает решение перестроить графики своей службы с раннего утра на после обеда, по вечерам. Всё для того, чтобы Эвка могла высыпаться. А с маленьким Янко по утрам может побыть и он, папа. Молодая мама никому бы не доверила сына, ведь был совсем крошечным. Ян это прекрасно понимал, так как и сам никому бы не доверил малютку. Вот и принял такое решение. Жить в новом режиме всем стало комфортнее и легче.
   Пролетели три долгих месяца. Малыш подрос, стал агукать. А вот Эвка, несмотря на помощь со всех сторон, совсем спала с лица. Бесконечные недосыпания всё же возымели своё действие. И видя неутешительные изменения в облике и настроении жены, которая по своей натуре не любила жаловаться, Ян принимает особое решение - нанять кормилицу для сына. Он молча, не сообщая в этом Эвке, находит женщину, недавно родившую ребёнка. И договаривается с её мужем о том, чтобы она могла ночевать у него в доме и по ночам кормить Янко за приличную оплату. Женщину звали Пэтра. Она была немолода, имела кроме грудничка ещё двоих детей, вполне взрослых, сына и дочь. Её муж работал пастухом, и в связи с этим зачастую по нескольку недель не бывал дома. С напарником, отгоняя стада овец для выпаса на полонины, они неделями там жили пока не придут сменщики. Поэтому мужчина был не против предложения Яна, ведь лишняя копейка в доме ещё никому не помешала. По обоюдной договорённости Пэтра днём могла сходить домой, проведать старших детей, дать указания по дому. Но ночью она должна была быть у Новаков, чтобы кормить и пеленать Янко.
   Ян знал, что Эвка наверняка стала бы возражать по поводу такой затеи. Но на данный момент считал это единственно верным выходом. Заботясь о здоровье и мамы и сына он даже не предполагал какой извечный кол вбивает между ними на всю оставшуюся жизнь, до конца их дней! Не представлял!!!
   Дело было сделано! Ян привёл Пэтру и стал знакомить с женой. Удивлённая Эвка никак не могла понять, кто эта женщина с младенцем на руках в старых заштопанных одеждах и почему Ян привёл её в их дом. Когда же муж начал объяснять происходящее, она оставаясь в недоумении, попросила его выйти, чтобы поговорить наедине.
- Почему ты со мной не посоветовался, ни разу?! Даже не намекнул об этом? Почему сразу привёл её сюда? Ян! Я не понимаю? - говорила Эвка недовольным тоном.
- Дорогая, ведь если бы я рассказал или намекнул, ты бы согласилась?
- Ну..., не знаю!  - задумчиво ответила она.
- Вот, вот! Именно поэтому ничего и не говорил. А так, я уже договорился, и вообще мне нужна здоровая, весёлая жена, а Янко мама! Что я не прав? - улыбаясь и целуя жену, объяснил он.
- Ну, хорошо. А почему эта женщина так бедно одета? Я не хочу, чтобы за Янко смотрели в заштопанных одеждах. Он должен всегда видеть аккуратную и красиво одетую женщину около себя - села на свой конёк Эвка. В этих вопросах Ян узнавал свою любимую жёнушку. Они договорились взять Пэтрушку с собой на ярмарку, чтобы накупить ей новой одежды.
   С того времени жизнь Эвки пошла привычным руслом, как раннее, до рождения сына. Сутра она была бодрой, всегда прекрасно выглядела. Аккуратно причёсана, одета в накрахмаленные блузки и фартуки. Дневные кормления Янко, совсем не напрягали. Но молоко в груди стало понемногу убывать. Из-за пропуска ночных кормлений лактация постепенно снижалась. И вот однажды его совсем не стало. Малыш, конечно же, ничего не потерял, ведь его продолжала кормить Пэтрушка, теперь и днём. И так как всё происходило постепенно никто ни о чём не сожалел. Эвка всё реже имела контакт с сыном. Она окунулась в свои привычные обязанности по руководству всем хозяйством и домом. Когда Ян возвращался со службы он сразу же бежал в комнатку Янко, хватал его на руки и уже не выпускал до отхода ко сну. Эвка в такие моменты всегда была рядом с ними. И это были, в большей степени, именно те минуты, какие она тоже проводила с сыном. Нельзя сказать, что мать вообще о нём не заботилась, нет! Она очень строго контролировала все действия Пэтрушки. Постоянно спрашивая о том, покормила ли кормилица маленького, как он кушал, когда и как заснул и т.д. Но сама редко брала его на руки и общалась, чтобы выказать свою любовь. Янко рос в любви Пэтрушки. Кормилица полюбила его всей душой. Умный взгляд малыша, понимающий всё, покорил её чуткое материнское сердце. Она заботилась о нём как о родном сыне, совсем не разделяя их.
   Жизнь шла своим чередом, Янко рос, хорошо развивался, почти не болел. Он привык ко всем окружающим его людям. В большей степени всё улыбался всем кто бы к нему не обратился. Игрался с сыном Пэтрушки , Гонзой. Его уже подкармливали протёртой обычной пищей. Несмотря на это, ни у кого не возникало вопросов по поводу того как долго ещё будет необходимость в услугах кормилицы. Никто об этом совершенно не задумывался. Настолько весь жизненный уклад семейства был привычен, что о другом и не думалось.
   Летели дни, недели, месяцы.Приближался первый день рождения Янко. Это грядущее событие внезапно вывело всю семью из состояния неизменности жизненного уклада. Все как будто бы проснулись и вспомнили, что пролетел целый год и Янко уже вырос, стал довольно крепеньким, смышлёным мальчиком. Он уже сам ходил, немного кое-что говорил. Знал как зовут отца, Гонзу. А вот с мамой оказалась проблема. Сын называл Эвку  мамой, но Пэтрушку тоже называл мамой. Все домашние к этому привыкли, для них это было само собой разумеющимся.
   На день рождение было решено пригласить бабушек, дедушек, всех близких родственников, друзей и сослуживцев Яна. Праздник намечался шикарный.  Эвка, как всегда, со всей ответственностью взялась за подготовку. Наводился везде идеальный порядок. Так что ко дню празднования всё было готово, на высшем уровне.
   Торжество в итоге получилось весёлым и запоминающимся. Единственное, что немного не вписывалось в идеальную картину, так это удивление гостей тому, что Янко двух женщин называл мамой. Молодые супруги как могли с улыбкой, объясняли родителям и гостям, что ничего страшного в этом нет и Янко когда вырастет, сам разберётся кто же его мама. Но некоторый неприятный осадок от этого всё же остался у всех. Поднимать эту тему к обсуждению между собой молодые родители не стали. Эвка чувствовала свою безусловную вину не перед гостями или родными, а прежде всего перед сыном хоть изменить весь свой внутренний эгоизм было не в её силах. Если честно сказать, она до конца и не понимала причину появления чувства своей вины. Поэтому отбрасывала от души всякие мысли о нём. Жила дальше как обычно. Ян же был более рассудителен, и прекрасно понимал в чём проблема, но он всей душой обожал свою жену и весь её неосознанный эгоизм ведь любил именно такой, какой она была. И не имелось в его сердце никакого осуждения или желания менять сущность своей любимой Эвки какими-либо наставлениями. Поэтому в семье царили, как и прежде, любовь, взаимопонимание и ответственность друг перед другом и перед маленьким Янко.
   Кормилица Пэтрушка, ещё долгие годы жила в доме Новаков. В последующем никогда и ни у кого уже не возникало никаких вопросов о её статусе и времени пребывания на службе у этой семьи. Старшие дети женщины со временем переженились, создали свои семьи. Муж привык и принимал за должное её отсутствие. Хотя она всегда оставалась дома, когда он спускался с полонин на побывку. А зимой всегда были такие короткие дни, что пролетали мигом. Но Пэтрушка всё же успевала обслужить всех. И опять уходила к Новакам.
   Подрастая, Янко и Гонза стали как родные и уже не могли друг без друга. Они вместе выросли, вместе пошли в школу. Сидели за одной партой. Все вокруг относились к ним как к братьям. Эвка жила своей обычной жизнью. Её заботой был дом, хозяйство, руководство нанятыми работниками, контроль за качеством переработки молока в молокопродукты, торговля на ярмарках. Туда они ездили, как правило, с Яном и это было самое долгое время, которое проводили вместе. Лесная служба и хозяйственные дела фермы не оставляли им много времени для возможного постоянного общения. Но даже эти недолгие моменты были радостью и счастьем для обоих.

Фото из родового архива автора.

Продолжение в главе 6 - "Исторические события и жизнь".