Владимир Курбатов

ВЛАДИМИР КУРБАТОВ
(род. в 1949 г.)

МОЛИТВА О РОДИНЕ

Опять над нами небо в проседи –
хоть пяди все исколеси.
Не погуби Россию, Господи!
В последний раз её спаси!
Хоть что-нибудь покуда значим мы,
не дай разбить нас в прах и пух.
Слепых, о Боже, сделай зрячими.
Глухим верни, о Боже, слух!
А если встанешь перед выбором,
то даже жизнь мою возьми,
но, чтоб стране удача выпала,
Ты неразумных вразуми.
Чтоб не смотреть глазами тусклыми,
не погуби в нас ум и честь.
Дай, Боже, человеку русскому
таким остаться, как он есть:
открытым, чистым перед Будущим
и в этом Будущем – живым.
Счастливым, искренним и любящим,
и, Боже, – грешником Твоим.

ОТЦОВСКИЕ ДЕРЕВЬЯ

Мой старый двор...
но всё теперь в нём ново.
Лишь я вошёл — жильцы настороже.
Назвал себя — не знаете такого?
Мы жили здесь
на первом этаже.
Ещё не знают
и уже не помнят.
И я к деревьям повернусь лицом,
к деревьям, что смотрели в окна комнат,
к деревьям, что посажены отцом.
И будет миг и сладок, и печален,
когда качнётся ветка под птенцом,
и я пойму:
они меня узнали —
деревья, что посажены отцом.

НОСТАЛЬГИЯ

Ну что с того, что кошельки тугие,
есть что купить поесть или надеть?
Покоя нет — болею ностальгией,
хотя и не хотелось бы болеть.
Как только город
ночь утихомирит,
в его цветной прозрачной тишине
спать не могу — я думаю о мире:
о целом мире и моей стране.
Какой пророк, а может быть мессия
ответит мне, пусть даже леденя:
найдётся ль в мире место для России,
ну а в России — место для меня?
Я не сошёл с ума от перегрузки.
А чтоб понять, откуда что взялось,
скажу: а разве редко просто слово «русский» —
простое слово — вызывает злость?
Злой человек не думает о мире
в далёкой или близкой стороне.
А если посмотреть на это шире —
его страна не думает о мире,
но очень может думать о войне.
Свои тревоги словно на весы я
опять бросаю с мыслью об одном:
достаточно ли силы у России,
чтоб утро было добрым день за днём?..
Ведь было так во времена другие —
не все и помнят эти времена.
Осталась там, в далёкой Ностальгии
моя непревзойдённая страна.

ЗЕМЛЯ

Оправдывая всё и вся,
мы жили весело,
когда, по весям колеся,
прокуролесили.
Мы, строя замки на песке,
как на картиночке,
держали мир на волоске,
на паутиночке.
Выделывая кренделя,
мы жили временно.
Топтали землю, а земля
была беременна.
Мы признавались ей в любви!
Терпи, любимая!
Дождинки горькие лови –
пои озимые.
Что зрело в недрах у неё?
Увы, не ведали.
Расплачивались за житьё
её поэтами.
Но, пылью позанесена,
земля хоронится.
…А мы не знали, что цена
ещё утроится.