из неизданного 818

Не может Пушкин в магазине
Стоять, как все, в отдел мясной -
Купить два фунта солонины,
Но... на три дня уйти в запой -

Легко! И повод здесь не нужен!
Мы двести лет - одна семья!
Мы кое-как за деньги служим,
Играя в карты до утра;

Сидим порой на карантине -
Он в Болдино строчит стихи,
А я - в своей пустой квартире,
Как ни крути, пока что жив...

И он, и я от чар бесовских
Графинь, курсисток, белошвеек
С ума в любви ночами сходим,
Пытаясь ромом сердце склеить;

С друзьми любим посмеяться
Над накрахмаленной толпой,
Что на балах под шелест платьев,
Кичится скукой наносной...
*
Мы с братом Пушкиным похожи,
Но в этом нет его вины:
При всём желании не мог он
Прочесть того, что пишем мы.

Как знать... А вдруг он там на небе -
И блажь ему на ум придёт
Вкусить под рюмку наши бредни,
И он воскликнет: "Что за чёрт!

Дантеса нет на стихоблудов!
К барьеру всех! Твою же мать!
Как можно так слова запутать,
Что без портвейна не понять!

Срамные мысли, многоточия,
Мудрёный слог, ошибок тьма!
Одна сплошная патология
Не для цензуры, для врача!"

Рука спешит наполнить кубок,
Хмельной нектар стекает в рот,
И по-другому смотрит Пушкин
На то, что только что прочёл:

Поэты - те же, что когда-то:
Есть графоманы без узды,
А есть и те, что жизнью платят
За сумасшедшие стихи!

Жгут по ночам сердца и свечи.
И курят всё, чего нельзя,
Забыв, что подсадили печень,
Пьют, прославляя дар Творца!