Евгений Семичев

ЕВГЕНИЙ СЕМИЧЕВ
(род. в 1952 г.)

Приходит время мудрого прозренья.
С души спадает розовый туман.
Метафоры, эпитеты, сравненья
Покорно на второй отходят план.

Вперёд выходит простота и ясность.
Их не пугает вековая тьма.
И в слове утверждается согласность,
Как равновесье сердца и ума.

Летят на стихотворные задворки,
Пылятся по заброшенным углам
Ходульные котурны и подпорки –
Лишь до поры востребованный хлам.

И шумных машкерадов побрякушки,
И шелуха словесной суеты...
Всё к чёрту!
Остаётся только Пушкин.
И с вечностью беседует на ты.

КРАЙ

Не надо ни ада, ни рая.
Я был и в аду, и в раю.
Что хата родимая с краю,
Когда вся страна на краю?

Поднявшись на зореньке ранней,
Сутулясь, бреду на закат...
Кто Родину любит – тот крайний,
А крайний во всём виноват.

Ни адом кромешным, ни раем
Вовек не загладить вину.
Не я ли отеческим краем
Свою называю страну?

Не я ли, не я ли, не я ли
Пронёс вас сквозь ад и сквозь рай,
Бескрайние русские дали –
Погибельной пропасти край?

Мир грешный давно б завалился
В провал огнедышащих вод,
Когда б на краю не толпился
Пропащий мой русский народ.

* * *

Закатилось за осинник лето,
Почернело речки серебро,
Где, лучась, как звонкая монета,
Солнце становилось на ребро.

А теперь оно не ярко светит.
Свечечкой рассеивает мрак.
И печально богомолка крестит
Солнышка копеечный кругляк.

Жители села и горожане,
Этот мир принадлежит не нам.
Все мы в этой жизни прихожане
И зашли случайно в Божий храм.

МЛЕЧНАЯ РЕЧКА

Млечная речка, вселенская речка,
Ты пробегаешь в небесном раю.
Там перед Богом замолви словечко
За молчаливую маму мою.

Мама просить никогда не умела.
Только горела, почти не дыша.
Тает, как воск, её бренное тело...
В чём-то и держится только душа?!

Млечная речка, небесная речка,
Верю, Господь эту просьбу простит!
Мама моя угасает, как свечка.
Чистое пламя небес не коптит.

Мама всегда перед небом немела.
Всё-то старалась молчать да терпеть.
То, что болело, давно отгорело:
Так что и нечему больше гореть.

Маме терпеть уж недолго осталось...
Тает огарочек маминых дней.
Я и прошу только самую малость –
Господи! Маму мою пожалей!

Может, найдётся какое местечко
Где-нибудь с краешку в Божьем раю.
Млечная речка, замолви словечко
За терпеливую маму мою!

* * *

В стороне моей тихой, заветной,
Там, где пели в садах соловьи,
Протрубили осенние ветры
Хрипло в медные трубы свои.

Дом мой полон прозрачной печали,
Завершается дачный сезон.
Голубые вагоны умчали.
Тёмно-синий пришёл эшелон.

Уезжаю, но я не в убытке.
И тепло заготовлено впрок.
Тихо всхлипнули петли калитки,
И обиженно клацнул замок.

* * *

Ну что, бедолага застрешный,
Не сладок удел воробья?
Опять из тесовой скворешни
Скворцы вышибают тебя.

Но только ли горькое лихо
В твоей горемычной судьбе?
Недаром твоя воробьиха
Доверчиво жмётся к тебе.

Клочок прошлогоднего сена
Да солнечный лучик во мгле...
Не так уж уныло и серо
Твоё житие на земле.

Хватает под солнышком вешним
И света тебе, и тепла.
Зачем тебе эта скворешня?
Всего-то четыре угла...

* * *

Собаке снится речка, не иначе...
Вот почему, вздымаясь среди сна,
Колышется ребристо грудь собачья –
Как за волной вздымается волна.

А лодке снится, что она собака,
Прикованная к берегу реки.
И вздрагивают волны среди мрака,
Как вздрагивают спящие щенки.

А человеку снится: гибнут люди
И нету сил скрываться взаперти.
И человек встаёт, собаку будит,
Спускает лодку на воду с цепи.

И человек, собака, лодка, речка
В ночной и неспокойной тишине
Плывут куда-то по стремнине млечной...
А может, это всё приснилось мне.

* * *

Месяц плывёт молодой
Мимо окошка доверчиво…
Каждая лужа звездой
Высшей небесной увенчана.

Каждый земной водоём
Орденом высшим пожалован.
Сколько брильянтов на нём –
Бог сыпанул – не пожадовал.

В наших краях и чужих
Видел картину я схожую.
Щедрость правительств земных
Меркнет пред милостью Божией.

Реки, деревья, поля,
Не пропадём мы в безвестии.
Наша планета Земля
В Божие входит созвездие.

Где бы я ни был – везде
Жизнь принимаю с отрадою:
К Божьей представлен звезде,
Высшей отмечен наградою.

ЗВЁЗДЫ

Грустные эти звёзды
В сумрачной вышине
– Господи! –
Твои слёзы
Горькие
обо мне.

Что ж от меня Ты прячешь
В сумраке скорбный лик?
И почему Ты плачешь,
Если Ты так велик?