в городе Алчевске

В городе Алчевске, когда он еще был Коммунарском,
В парках гнездились вороны, и голуби заполоняли площади.
Меня заставляли: прописи без помарки,
Голубые банты, никакого "творчества".
В городе Алчевске я тянула из библиотеки
Антологии сказок, от прохладной Нормандии, до Карика с Валей.
Я искала на карте синие-синие реки
И завидовала тем, кто у них бывали.
В городе Коммунарске, за вороньим парком Дека,
За Дека аттракционы и чертово колесо
И сахарная вата, и недорека,
И заросшие рельсы, - и в подорожник лицо,
Прячешься за кустами. Казалось, что Луганск далеко,
А Москва вообще на другой планете.
Бабушка добавляла мед в молоко
Я объедалась ватрушками, повидло плыло по манжете...
В городе Алчевске черно-белый экран
Пытался внушить мне, как прекрасно быть Золушкой
А я хотела - Гердой. И в голубой туман
Во сне, особенно в декабрях, уносили соловые.
Пока не принесли на форпосты, где камни белы,
А глина красна, где ночами слышно сеиров
И муэдзинов, где холмы жуют закат, как волы,
Где между перестрелками говорят о неизбежности мира.
Пока не принесли туда, где под ногами лимоны,
Где из окон до полуночи орет мизрахи,
Где с меня посбивали иллюзии и короны,
А заодно аллюзии и стихи.
Но все-таки в старом Коммунарске галдели вороны.
В "Лакомке" уверяли, что ситро это вкусно.
Троллейбусы доходили до терриконов...
Под старую сказку о битве Нагов с мангустом
Я выросла, и доросла до Золя,
До Диккенса, до Булгакова... До бульварных романов.
Леденцовый закат кладенцом разбивает туман декабря
Надеясь расколоть мечты и самообманы...