Это же наша Аннушка!

В прошлой части, я попытался показать отрывки с описанием казни, разбросанные по роману М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита". Вот еще один такой же отрывок. Это уже зачитывание приговора (глава "Понтий Пилат").

***

"И когда  этот момент наступил, прокуратор выбросил вверх правую руку, и последний шум сдуло с толпы.

     Тогда Пилат набрал, сколько мог, горячего воздуха в грудь и закричал, и сорванный его голос понесло над тысячами голов:

     — Именем кесаря императора!

     Тут в  уши ему  ударил  несколько  раз  железный  рубленый  крик  —  в когортах, взбросив вверх копья и значки, страшно прокричали солдаты:

     — Да здравствует кесарь!

     Пилат  задрал голову  и  уткнул  ее  прямо  в солнце. Под веками у него вспыхнул  зеленый  огонь,  от  него загорелся  мозг,  и над  толпою полетели хриплые арамейские слова:

     —  Четверо  преступников,   арестованных   в  Ершалаиме  за  убийства, подстрекательства  к мятежу и  оскорбление  законов  и  веры,  приговорены к позорной  казни —  повешению на столбах! И эта казнь  сейчас  совершится на Лысой Горе! Имена преступников — Дисмас, Гестас, Вар-равван и Га-Ноцри. Вот они перед вами!

     Пилат указал вправо рукой, не видя никаких преступников, но  зная,  что они там, на месте, где им нужно быть.

     Толпа  ответила длинным гулом как бы удивления или облегчения. Когда же он потух, Пилат продолжал:

     — Но казнены  из них будут только трое, ибо, согласно закону и обычаю, в честь праздника пасхи одному из осужденных, по выбору  Малого Синедриона и по утверждению римской власти, великодушный кесарь император  возвращает его презренную жизнь!

     Пилат выкрикивал слова  и в то же время слушал,  как на смену гулу идет великая  тишина. Теперь ни  вздоха,  ни шороха не доносилось до его  ушей, и даже  настало мгновение,  когда  Пилату  показалось,  что все кругом  вообще исчезло.  Ненавидимый им город умер,  и  только  он  один  стоит,  сжигаемый отвесными лучами, упершись лицом в небо. Пилат еще придержал тишину, а потом начал выкрикивать:

     — Имя того, кого сейчас при вас отпустят на свободу...

     Он сделал еще  одну паузу, задерживая  имя,  проверяя, все  ли  сказал, потому  что знал,  что  мертвый  город воскреснет после  произнесения  имени счастливца и никакие дальнейшие слова слышны быть не могут.

     "Все? — беззвучно шепнул себе Пилат, — все. Имя!"

     И, раскатив букву "р" над молчащим городом, он прокричал:

     — Вар-равван!

     Тут ему  показалось, что солнце, зазвенев, лопнуло над ним и залило ему огнем уши. В этом огне бушевали рев, визги, стоны, хохот и свист.

     Пилат повернулся и пошел по мосту назад к ступеням, не глядя ни на что, кроме разноцветных шашек настила  под  ногами, чтобы не оступиться. Он знал, что теперь у него за спиною на помост градом летят бронзовые монеты, финики, что в  воющей толпе люди,  давя  друг друга,  лезут  на плечи, чтобы увидеть своими глазами чудо — как человек, который уже был в руках смерти, вырвался из  этих  рук!".

****

Но возникает вопрос. Неужели кто-то смог спастись?. Посмотрим еще раз доклад Афрания.

 "Афраний начал  рассказывать  и  рассказал,  что  в  то  время,  как  он занимался  делом Иуды,  команда тайной стражи,  руководимая его  помощником, достигла  холма,  когда  наступил  вечер.  Одного  тела на  верхушке она  не обнаружила. Пилат вздрогнул, сказал хрипло:

     — Ах, как же я этого не предвидел!".

****

Так кто же это мог быть?

Для этого нужно внимательно читать роман. Казнь царской семьи постоянно снится одному сумасшедшему по имени Иван Бездомный.

От этих страшных снов он с криком просыпается по ночам. В этой же клинике проживает еще один сумасшедший со шрамом на шее. Чтобы понять о чем идет речь, посмотрите фильм "Цареубийца". Там детально разъясняется, что за психушка и при чем здесь доктор Стравинский.

Вместе с тем, известно что такие сумасшедшие действительно существовали. Один из них в советское время проживал в психиатрической клинике.

Другая, по имени, Анна Андерсен ("это же наша Аннушка!") объявилась в Германии, выдавая себя за Анастасию (это имя означает "воскресшая").


***

К их истории в романе я вернусь в следующей части. Пока же напомню, что история Анны Андерсен начинается с попытки самоубийства, прыжком в ледяную воду где-то в Берлине.

Ее бегство из России было связано с каким-то солдатом по фамилии Чайковский (не композитор). Далее Аннушка оказывается в лечебнице, где ее долго пытают, пытаясь выяснить детали ее жизни, информацию о родственниках и о самой казни. Само собой, что ей никто не верит.

Ей дают карандаш и бумагу и просят описать как все было. Но это почти невозможно. Ее память разорвало на мелкие обрывки и разнесло ветром. Она даже не помнит своего имени.

Ей предстоит невыполнимая задача. Вспомнить все.

***

" — Хорошо-с, но самому-то зачем же  бегать? Изложите на бумаге все ваши подозрения  и  обвинения  против  этого  человека.  Ничего  нет  проще,  как переслать ваше заявление куда  следует, и  если, как вы полагаете,  мы имеем дело с преступником, все это выяснится очень скоро. Но  только одно условие: не  напрягайте головы  и старайтесь поменьше думать о Понтии Пилате. Мало ли чего можно рассказать! Не всему надо верить.

     — Понял! — решительно заявил Иван, — прошу выдать мне бумагу и перо.

     —  Выдайте  бумагу  и  коротенький карандаш,  — приказал  Стравинский толстой женщине, а Ивану сказал так: — Но сегодня советую не писать.

     — Нет,  нет, сегодня же, непременно  сегодня, — встревоженно вскричал Иван.

     —  Ну хорошо. Только  не  напрягайте мозг. Не  выйдет сегодня,  выйдет завтра.

     — Он уйдет!

     —  О нет,  — уверенно возразил Стравинский,  —  он никуда  не уйдет, ручаюсь вам. И  помните, что здесь у нас вам всемерно помогут, а без этого у вас ничего не выйдет.  Вы меня  слышите? —  вдруг многозначительно  спросил Стравинский  и завладел обеими руками  Ивана Николаевича. Взяв их в свои, он долго, в упор глядя в глаза  Ивану,  повторял:  —  Вам  здесь помогут... Вы слышите  меня?..  Вам здесь  помогут...  вам  здесь помогут...  Вы  получите облегчение. Здесь тихо, все спокойно. Вам здесь помогут...

     Иван Николаевич неожиданно зевнул, выражение лица его смягчилось.

     — Да, да, — тихо сказал он".