Биржевики и музыканты, - в чём их разница?

Ну, - так функционирует система...)

+)

Ну, - так функционирует система.
Вот лишь представь себе, - один:
Гой-монетарий, на велфере научном,
Хочет гранта, не хочет подаваться в
Эмигранты.)

А у него еврей-начальник, - гуте-юде.
Вот он уже, - функционер системы, и
У него гой-монетарий шабес-гоит, ну он
Лишаться просто не желает, ни велфера,
Ни грантов, равно темы, своей ну вроде
Как, слегка научной, а может даже по-
Просту, - наушной...)

А над евреем, тем что тут начальник,
Над ним вот, вроде будут полицаи, а
Вот над ними будут комиссары, от той
Вот самой, больной системы, а далее
Там будут копмрадёры, ну что ещё мне

Тут, по этой теме...+)

Элнаэлькотин11   08.01.2022 11:32   Заявить о нарушении

Написано на кащенитском сленге.)

Гой-монетарий, - это гуманитарий.!

Элнаэлькотин11   08.01.2022 11:32   Заявить о нарушении

Текст здесь вот:

http://stihi.ru/2022/01/08/3272

Элнаэлькотин11   08.01.2022 11:34   Заявить о нарушении

http://annyshka-travel.livejournal.com/15947.html

От annyshka_travel. December 9th, 2013.

Отрывок из "Священной книги оборотня" В.Пелевина. ...
...
"...Ты можешь только дать позорным волкам нефти, чтобы кукис-юкис-юкси-пукс отстегнул своему лоеру, лоер откинул шефу охраны, шеф охраны откатил парикмахеру, парикмахер повару, повар шоферу, а шофер нанял твою Хаврошечку на час за полтораста баксов… И когда твоя Хаврошечка отоспится после анального секса и отгонит всем своим мусорам и бандитам, вот тогда, может быть, у нее хватит на яблоко, которым ты так хотела для нее стать, пестрая корова…»

...

Элнаэлькотин11   08.01.2022 12:01   Заявить о нарушении

Из того же источника.

Текст авторства Виктора Олеговича Пелевина.

+)

...

"...«Пестрая корова! Слышишь, пестрая корова? Это я, старый гнусный волк Михалыч, шепчу тебе в ухо. Знаешь, почему я здесь, пестрая корова? Моя жизнь стала так темна и страшна, что я отказался от Образа Божия и стал волком-самозванцем. И теперь я вою на луну, на небо и землю, на твой череп и все сущее, чтобы земля сжалилась, расступилась и дала мне нефти. Жалеть меня не за что, я знаю. Но все-таки ты пожалей меня, пестрая корова. Если меня не пожалеешь ты, этого не сделает никто в мире. И ты, земля, посмотри на меня, содрогнись от ужаса и дай мне нефти, за которую я получу немного денег. Потому что потерять Образ Божий, стать волком и не иметь денег – невыносимо и немыслимо, и такого не допустит Господь, от которого я отрекся…»

Зов был полон странной, завораживающей силы и искренности: Михалыча не было жалко, но его претензия звучала вполне обоснованно по всем центральным понятиям русской жизни. Он, если можно так выразиться, не требовал от мира ничего чрезмерного, все было логично и в рамках принятых в России метафизических приличий. Но с черепом, на который я смотрела в бинокль, ничего не происходило.
Михалыч выл еще минут десять, примерно в том же смысловом ключе. Иногда его вой делался жалобным, иногда угрожающим – страшновато становилась даже мне. Но все оставалось по-прежнему. Я, впрочем, не знала, что должно случиться и должно ли вообще – я ждала этого, поскольку Александр велел мне смотреть на череп. Но по коротким репликам, которыми Александр обменялся с военным, стало ясно, что Михалыча постигла неудача.
Может быть, ее причиной была некоторая химическая ненатуральность в его вое. Сначала она не ощущалась, но чем дольше он выл, тем сильнее я ее чувствовала, и под конец его партии дошло до того, что в основании моего горла сгустился неприятный комок.
Вой оборвался, я опустила бинокль и увидела, что волка на вершине холма больше нет. Вместо него там стоял на четвереньках Михалыч. Он был отчетливо виден в свете фар – до последней складочки на шинели. Его лицо, несмотря на холод, покрывали крупные капли пота. Встав на ноги, он поплелся вниз.
– Ну? – спросил он, добравшись до нас.
Военный поднес к уху рацию, послушал немного и опустил ее.
– Без изменений, – сказал он.
– Потому что пятый раз уже этот пласт разводим, – сказал Михалыч. – По второму разу у меня всегда получается. И по третьему почти всегда. Но по пятому… Как-то непонятно уже, о чем тут выть.
– Мужики, надо придумывать, – озабоченно сказал военный. – По отрасли почти все скважины на четвертом цикле. Если на пятый не выйдем, атлантисты из нас за два года бантустан сделают. Александр, есть идеи?
Александр встал с места.
– Сейчас узнаем, – сказал он, встал и посмотрел на череп прищуренным взглядом, прикидывая расстояние. Затем пошел вверх по холму. На полпути к черепу он сбросил шинель с плеч, и она, раскинув рукава, упала в снег.
«Идет, словно Пушкин на дуэли, – подумала я, посмотрела на шинель и додумала, – или как Дантес…»
Из-за военной формы вернее было второе.
Дойдя до шеста, Александр осторожно положил руки на череп и развернул его на сто восемьдесят градусов, так, что он уставился прямо на меня – я отчетливо видела в бинокль пустые глазницы и металлическую скобу, скреплявшую трещину над одной из них, Александр пошел вниз. Дойдя до шинели, он остановился, поднял голову к небу и завыл.
Он начал выть еще человеком, но вой превратил его в волка даже быстрее, чем любовное возбуждение. Покачнувшись, он выгнулся дугой и повалился на спину. Трансформация произошла с такой скоростью, что он был уже почти полностью волком, когда его спина коснулась шинели. Ни на секунду не прекращая выть, этот волк несколько секунд бился в снегу, поднимая вокруг себя белое облако, а затем поднялся на лапы.
В сравнении с бочкообразным и жирным Михалычем особенно бросалось в глаза, как Александр хорош собой. Это был благородный и страшный зверь; такого действительно могли бояться северные боги. Но его вой не был жутким, как у Михалыча. Он звучал тише и казался скорее печальным, чем угрожающим.

«Пестрая корова! Слышишь, пестрая корова? Я знаю, надо совсем потерять стыд, чтобы снова просить у тебя нефти. Я и не прошу. Мы не заслужили. Я знаю, что ты про нас думаешь. Мол, сколько ни дашь, все равно Хаврошечке не перепадет ни капли, а все сожрут эти кукисы-юкисы, юксы-пуксы и прочая саранча, за которой не видно белого света. Ты права, пестрая корова, так оно и будет. Только знаешь что… Мне ведь известно, кто ты такая. Ты – это все, кто жил здесь до нас. Родители, деды, прадеды, и раньше, раньше… Ты – душа всех тех, кто умер с верой в счастье, которое наступит в будущем. И вот оно пришло. Будущее, в котором люди живут не ради чего-то, а ради самих себя. И знаешь, каково нам глотать пахнущее нефтью сашими и делать вид, что мы не замечаем, как тают под ногами последние льдины? Притворяться, что в этот пункт назначения тысячу лет шел народ, кончающийся нами? Получается, на самом деле жила только ты, пестрая корова. У тебя было ради кого жить, а у нас нет… У тебя были мы, а у нас нет никого, кроме самих себя. Но сейчас тебе так же плохо, как и нам, потому что ты больше не можешь прорасти для своей Хаврошечки яблоней..."

...

+)

А вот всё то, что здесь и было далее, по оригинальному тексту в его книге "Священная книга оборотня", это всё я уже и процитировал, - чуть выше...+)

Элнаэлькотин11   08.01.2022 12:06   Заявить о нарушении

А теперь вот и с иллюстрацией...+)

Элнаэлькотин11   08.01.2022 12:14   Заявить о нарушении