Всё было... мозг, измученный, больной...

"Всё было..." -- мозг, измученный, больной,
воспроизводит, словно изучая
реакцию твою. Конца и края
нет этим мыслям, ангел падший мой.
Твои глаза привыкли к темноте,
твоя спина привычно непрямая.
И комнату съедает снова тьма. Я
тут слышу чёрный, чёрный смех везде.
Ты здесь, я здесь, но нас с тобою нет.
А ведь когда-то были, были, были.
Теперь мы стали частью мёртвой пыли;
и нам не нужен вовсе больше свет.
А ране -- бред, и спешка, и борьба.
И мы бежали, гаркали, толкались
и даже, может быть, любили, малость,
а может быть, любить -- нам не судьба.
Но помнишь ты и помню всё же я,
как мы во что-то верили, не веря,
теряли, да и бог с ним, ведь потеря --
невелика твоя, моя... ничья.

Размашисто крестились и крестом
крестили себя суетным и мелким
и с чудом заключали тут же сделки,
загадывая чудо на потом,
и сразу всё, и мерно, по чуть-чуть
мы тратили: и деньги, и надежды,
а после воздевая руки: "Где ж ты,
единственный, неповторимый путь!" --
мы восклицали. Весело, темно,
и страшно, и немножко неудобно...
но нехотя смотрели мы в окно.
И стих, неловкий, неуклюжий, пробный,
рождался, через хаос темноты
слог пробивался, словно стебель к свету,
и был подобен ереси и бреду...
И снег ложился прямо на листы.
Чисты глаза, и полная Луна,
и снова так живы воспоминанья:
все наши встречи, наши расставанья...
И ты опять больна, опять одна.