Проститут

    Вяземский переулок  был одним из глухих углов Петроградской стороны. Настолько глухим, что там совершенно свободно можно было помочиться на приподъездную тумбу.  Никто не помешает. Или раздавить на троих  чёрную головку. Тоже никто не помешает.

      В центре двора дома №5 трое подростков за шахматным столиком  в свете жёлтых  окон давили не чёрную головку, а тройной одеколон.  Три фуфырика на троих – это не ахти что, на тем не менее Толька Одноглазый вопросил:

     -- Разводить будем?

     -- Чего там разводить? Шестьдесят градусов. Переварим, -- отреагировал Витька Огурец.

     --  Тем более от воды раствор мутным получается, -- добавил Мишенька Ишак.

      Достали из под столешницы дежурный гранёный стакан и под чесночную колбасу опростали фуфырики. Конечно возникло желание добавить и одновременно потянуло на подвиги. Эта тяга вывела их через Песочную улицу на Кировский проспект.  На этом участке проспект вечером был пустынен.  Ни зрелищных, ни спортивных, ни питейных заведений там не было. А они пацанам были и не нужны. Их целью была пивная за Карповкой, известная ядрёным бочковым пивом и пухлыми горячими сардельками. Там они намеревались освежится кружкой пива под сардельку, на большее их финансовые возможности не тянули.

       В пивной было людно, дымно и матерно.  За каждым столиком сидела компания. Помимо последнего проигрыша «Зенита» во всю обсуждался слух  о том, что скоро в Питер привезут волосатую бабу , пойманную на Алтае, и будут показывать её в зоопарке. Пацаны отоварились пивом и устроились в углу на подоконнике.  Пиво употреблялось с удовольствием. В середине пивного кайфа кто-то сильно ткнул Огурца в спину.  Он воинственно развернулся в готовности врезать обидчику.   Таким обидчиком оказался парень года на два старше Огурца.  Он хлопнул Витьку по плечу: «Извини друг! Случайно получилось. За мной пиво.»  Извинился и исчез меду столиками.  Вскоре он появился вновь с двумя кружками в руках.  Одну кружка он поставил перед Огурцом, а другую приподнял и сказал: «За знакомство! Меня Юркой кличут.»  Огурец назвался, они чокнулись и сделали по нескольку глотков.
Потягивая пиво, Витька ощущал какую-то особенность его вкуса. Он не знал, что новый знакомый плеснул в его пиво пятьдесят граммов водки.
Потом было ещё пиво. Потом Толька и Ишак куда-то пропали. Потом Огурец вырубился.

         Осознал он себя только на проспекте Щорса. Проспект он опознал по недавно построенному громадному кирпичному зданию.  Новый знакомый под руку, настойчиво влёк его в глубь Петроградской стороны. Огурец безвольно и послушно переставлял ноги, не понимая, куда его ведут.  Вскоре они свернули то ли  на Бармалееву, то ли на Подковырову улицу.   Прошли под арку какого-то дома., пересекли тёмный двор, прошли ещё  через одну арку и  очутились в типичном ленинградском «колодце» . Прошли в дальний угол и спустились вниз на три ступени.  За дверью была обширная прихожая вся в красных бархатных шторах,  с красивым ковром на полу. В воздухе пахло парикмахерской.  Юрий провёл Огурца очевидно на кухню, усадил за стол. Там он налил в большой бокал  какую-то жидкость, накапал в неё из хрустального  флакона   несколько капель и поднёс Огурцу: «На выпей, хмель на раз пройдёт.»
Витька покорно выпил. Действительно вскоре в голое просветлело. Юрий спросил:

     -- Ты кем работаешь?

     -- Токарем.

     -- Сколько поучаешь?

    -- Восемьсот – девятьсот.

     -- Так вот за сегодняшний ночь ты сможешь наработать на недельную зарплату.

     -- А, что мне нужно делать?

     -- Наша контора абсолютно конфиденциально обслуживает бабёшек, жаждущих хорошей елды. Для этой цели у нас, конечно есть штатные ёбари, которые полностью удовлетворяют наших клиенток, но сегодня вышел прокол. Дама потребовала мальчика не старше шестнадцати лет, желательно невинного.  Вот ты такого мальчика и будешь изображать.

     Огурец опешил, испугался. Вот это влип!

      --Кстати, ты с девочками имел дело?

     Огурец засмущался, пробормотал:

      -- Да так. Трахался с одной.

      -- Даме об этом не говори. Мол, не пробовал ещё.


      Милый друг постепенно превращался в жёсткого хозяина:

     -- Всё, что будет просить дама, исполнять безусловно.  И не вздумай выкобениваться.  Бебики отнсём!

     После инструктажа Юрий отвёл Огурца в душ и пояснил:

     -- Свою одежду сложи  в корзину.   После душа надень вот этот голубой халат
.
         Все указания Огурец выполнял с полным равнодушием, автоматически. Может быть отходняк  продолжался, а может быть действовал напиток, которым напоил его Юрий.

         Юрий постучался в одну из дверей, открыл её и впустил  внутрь  душевно трепещущего Огурца. За столиком, рассматривая иллюстрированный журнал,  сидела в розовом халате довольно молодая, красивая женщина. Очевидно, исстрадавшаяся  ждать, она порывисто поднялась навстречу Витьке , обняла его и стала гладить его волосы.  После ознакомительных фраз женщина усадила  Огурвца  на диван, распахнула голубой халат и стала играться его гениталиями.  Затем мгновенно восставший Витькин член она обцеловала и взяла в рот. После того как Витька истёк энергией она увлекла его не кровать.

       Ранним  утром тащился Огурец по Кировскому, прокручивая в уме события минувший ночи: «Ну вот я и проститутом стал!»  Быть проституткой, а тем более проститутом в стране Советов было бесконечно позорно.  По сравнению  с теперешним разгулом проституции , пуризм Советов следует воспринимать  как неоценимое достижение коммунистической  этики и эстетики.

        Огурец взошел на Пионерский мост, подошел к решётке моста, извлёк из кармана пачку купюр и швырнул их в Карповку.  Совершив сей акт, он направился в сторону Песочной улицы, а купюры в свете зари медленно поплыли в сторону залива.
    --