Владимир Подлузский

ВЛАДИМИР ПОДЛУЗСКИЙ
(1953 - 2020)

СНЕГИРИ

Так легко бывало после бани
В детстве по дороге вдоль зари.
Мерялись с ней красными зобами
Круглые от песен снегири.

Шёл я к ним, неся охапки пара
И мечтаний не окрепших гул.
Восседал у нашего амбара
В киверах горячий караул.

Со звездою опускался полог,
Не боялся я за огоньки.
Никогда на них в полесских сёлах
Из пеньки не ставили силки.

Походили на церковных певчих,
Звавших к всенощной семью тайком.
Над сугробами в морозный вечер
Снегири горели за окном.

Клали в чай малиновые прутья.
Жизнь понятной становилось сплошь.
Чудных птиц заря кормила грудью,
Расстегнув берёзовую брошь.

РУСЬ

Русь моя, державная и царская,
Взбалмошная, громкая, советская.
Скифская, угорская, татарская,
Дикая, как пляска половецкая.

Русь святейшая и патриаршая,
С синими басистыми соборами.
То невеста в белом, а то падшая
Девка с кумачами-триколорами.

Русь крестьянская, великосветская,
Разбазаренная, ремесловая.
Замороченная и простецкая,
То осиновая, то сосновая.

Русь казаческая, есаульская,
В доску нашенская и свободная.
Трижды мученная, трижды русская,
Очарованная и голодная.

Русь срединная и азиатская,
Забайкальская и черноморская.
Саморайская и самоадская,
Петербургская и санкт-московская.

Русь рождественская и пасхальная,
Подрастрёпанная, как язычница.
Русь намоленная и охальная,
И общинная единоличница.

Русь любая, всю жизнь бело-красная,
И продольная, и поперечная.
Вельми страстная и беспристрастная,
Русь отходчивая и сердечная.

ТАЙНЫЕ ОБОЗЫ

На просёлках жутких то скрипят обозы,
То поют церковные хоры.
Ночью чует путник, пьяный и тверёзый,
Рядом проходящие миры.

Будто на телегах катится порожних
Никому невидимый народ.
Явственно испуг высвистывают вожжи,
Разрывая животине рот.

Шум пронзает искушением по полной,
Словно приглашая на постой.
Русь моя не раз казалась мне поповной,
Разведённой с небом, но святой.

Коль порушены, как русским ни печально,
С небесами все договора,
Между Русью и колечком обручальным
Матовая светится дыра.

Оттого и помним даже на карачках,-
Голоса блуждают не к добру.
И не списывайте, люди, на горячку
Мир, что проявляется в миру.

О мороке мне крестились очевидцы:
Не глаза, а буйные виры.
Вечно ль будут по России волочиться
Тайные обозы из дыры.

РУССКИЙ ХАРАКТЕР

Нас склоняли книзу топоры,
Возносили до небес пророки.
Оттого так русские добры.
Потому так русские жестоки.

Получали ангелов дары
И поэтов обречённых строки.
Оттого так русские добры,
Потому так русские высоки.

Убивали лучших до поры,
Видевших заезжие пороки.
Оттого так русские добры,
Потому так часто одиноки.

Нас толкали в чуждые миры,
Требуя опасные зароки.
Оттого так русские добры,
Потому на истину глубоки.

Женимся у западной зари,
У зари воюем на востоке.
Потому так русские добры,
Что пришли на землю как пророки.

РОССИЯ ПРОСЫПАЕТСЯ

Подрагивают вежды
И борются с истомою.
Лежит Россия
Между
Молитвою и дрёмою.

По-бабьи растелешась,
Сопит и улыбается.
Промеж чужим и лешим
Святое обретается.

Изорваны одежды
Истоков и словесности.
Лишь вздрагивают вежды
У люда и окрестности.

Сбываются, похоже,
Старинные пророчества:
Вот-вот покинут ложе
И имена, и отчества.

У самого одонья
Ключ спрятан заповеданный.
Что натворим спросонья,
Самим ещё не ведомо.

За правду не взыщите,
Которая кусается.
Чужие, трепещите,
Россия просыпается.

РУССКАЯ ПОЭЗИЯ

Дервишная розовая Персия,
Бардовская синяя Британия.
Что у них известно как поэзия,
То у русских место обитания.

Ключ у Александра свет Сергеевича,
Ключик у Сергея Александрыча.
Где стихи упали, там и селище
С золотыми рифмами-усадьбами.

Без поэзии вокруг да около
Бегать нам, как будто кто-то гонится.
То ли в тереме не видно сокола,
То ли в хате не хватает горлицы.

Странноватость мудрая, волшебная
Окормляет родину словесностью.
Лирика настолько совершенная,
Что сама становится окрестностью.

Строчки звонкие страдают ласкою
И готовы обернуться песнею,
Потому и любят птицу райскую,
Домостроя русского поэзию.

Хокку – это в сакуре Япония,
Веды – нашафраненная Индия.
Наша стихотворная гармония
Улеглась венцами общежития.