Ныне со мной будешь в раю. рассказ, основанный на

КОСАРЕВСКИЙ А.
НЫНЕ СО МНОЙ БУДЕШЬ В РАЮ…
;
1
К городу подходили двое. По внешнему виду они ничем не отличались от других, входивших через главные врата. Лишь начальник стражи пристально проводил их взглядом, как будто встретил знакомых, но не помнил, где видел и кто они такие. Эти двое шли и о чём-то мечтательно беседовали. Их осунувшиеся лица говорили, что путь, который они проделали, был далеко не близким. Но глаза… После того, как они прошли ворота, их глаза стали стремительно захватывать всё, что попадалось в поле зрения. Слух настроился на мельчайшие звуки. Точность и плавность их движений были безупречны.
– Вот и на обед подарочек! – это один из пары, улыбаясь, держал мешочек с монетами.
– Ну, ты мастер! – произнёс второй. Его слова и тон явно одобряли тот способ, которым был добыт мешочек.
Это были два разбойника, которые гастролировали из города в город, промышляя воровством и мошенничеством. Назовём их условно Первый и Второй. Их не пугали разносившиеся по окрестностям вести о них. Слишком ловко проходили их дела, и всё, что о них знали, лишь то, что их двое. Ещё никому не удавалось их поймать.
На ужин было мясо и вино. Заботы ушли на второй план. До ушей доносились звуки музыки и песен, гомон весёлой толпы. Это невольно настораживало приятелей. Нет, опасности эти звуки не несли, наоборот, радующаяся толпа – это лёгкий способ пощипать карманы, а также покушать бесплатно. Переглянувшись, воры собрали ужин в котомку и направились на звук веселья. На подходе к дому их остановило то, что слуги носили воду в сосуды, которые стояли во дворе. Мимо них пройти не замеченными было невозможно. Поэтому, в ожидании лучшего момента, воришки сели и стали наблюдать за слугами. Сосуды наполнятся – слуги уйдут. Рассматривая сад около дома, они увидели человека в добротной белой рубахе, который сидел под тенью дерев и тоже наблюдал за слугами, возможно ожидая, когда они наполнят сосуды водой.
– Лишние глаза, – подумали воришки и ещё более постарались уйти в тень деревьев. Наконец, слуги наполнили сосуды; было видно, как вода переливалась через края. И тут приятели услышали, как человек в белой одежде сказал:
– Теперь возьмите, наполните кувшин и отнесите распорядителю пира.
Слуги переглянулись, взяли небольшой кувшин и, наполнив его водой из сосуда, пошли вглубь сада, откуда слышался радостный перелив праздника. Через некоторое время из-за деревьев вышел полноватый мужчина и восторженно, но и с ноткой упрёка, сказал: – Хорошее вино подают в начале праздника, а потом худшее, а вы такое прекрасное вино сберегли на конец пира!
– Он точно пьяный вдрызг, если воду перепутал с вином! – сказал Второй. – Это надо же так напиться!
Первый посмеялся с ним. Ещё посидев и не дождавшись желаемого момента тишины для проникновения в дом, воришки пошли доедать ужин в гостиницу. По пути Второй задумался, как человек в белом внушил распорядителю пира, что вода – это вино. Ну, ладно только распорядителю, но и другим: слугам и служанкам, гостям, которые пили из сосудов и восхищались вином.
– Вот бы мне такие способности внушать, – думал Второй. – Я бы завертел дела по-крупному!
В самый разгар мечтаний и размышлений он вдруг вспомнил, что человек в белом на мгновение повернул голову в его сторону и очень пристально посмотрел на него. Видеть в тени он его не мог, но взгляд всё-таки дошёл и остался в сердце.
– Непростой этот человек в белом, – сказал Второй.
– Да ладно, он нас, если и заметил, не различит, мы были в тени, – молвил Первый.
– И всё-таки надо быть поосторожнее, – закончил Второй.
Ночь прошла тихо, но перед глазами Второго долго ещё был взгляд человека в белом.
2
– Завтра будет торговля, прибудут рыбаки, у нас есть возможность хорошо поживиться! – произнёс Первый.
– А то! – восторженно ответил Второй, потирая руки.
– Ну, тогда выпьем за наш успех!
– Выпьем и закусим.
Кружки столкнулись в воздухе так, что вино взлетело россыпью тёмных капелек.
– Жить хорошо!
– И чтобы у нас всё было, и нам за это ничего не было…
Тост за тостом звучали в гостиничном кабаке. Два человека, внешне могли сойти за торговцев, успешно провернувших дело, и теперь щедро транжирящих деньги.
3
– Пора вставать! – прозвучало в воздухе, прервав утреннюю дремоту.
Неспешно потянувшись, Второй протянул руку к бокалу, допил остатки вчерашнего торжества и крякнул для бодрости. Быстренько собравшись, обсудив стратегию, двое гастролёров пошли на набережную. Шум торговых рядов был слышен издалека и манил своим гомоном. Прогулявшись по рядам торговцев овощами и фруктами, пощёлкав халявных семечек, двое друзей пошли к месту скупки свежей рыбы. Запах моря и рыбы резанул нос.
– Ну и вонь тут, – произнёс Первый, закрывая нос платком.
– Спокойно! Вариант неплохой, можно прикрыть лицо, будто от запаха! – смекнул Второй.
Уже приближались лодки с рыбаками, и берег ожил – выстроилась очередь, тут и там раздавались заманчивые предложения цены за свежие дары моря. Обычно радостно приветствующие берег, рыбаки неспешно собирали снасти и даже не смотрели на покупателей.
– Тут что-то не так, – пронеслось по толпе. – Видать не сложилось с уловом.
– Опять цены взлетят на рыбу! – недовольно прошёл гул в толпе.
Двое друзей с сочувствующими репликами, подбадривали потенциальных покупателей-торговцев, постукивая по плечам и тепло обнимая толстосумов. О как были лживы объятья! Таким нехитрым способом они незаметно пытались срезать кошельки.
К моменту швартовки лодок к берегу, воришки обошли почти всех продавцов. Толпа ринулась к рыбакам, ожидая ответов на вопросы о улове. Разочарование пронеслось по торговым площадям, словно лавина.
– Что случилось? – летел вопрос из толпы.
– Рыбы нет! – звучало по цепочке рядов.
Воришки пробрались сквозь толпу к рыбакам, с целью увидеть тех, кто даёт наибольшую цену на рыбу, и тем самым выследить самую выгодную жертву. Взгляд Второго остановился на человеке в белом, вокруг которого был народ, этот в белом о чём-то говорил с народом и наставлял людей. Быстро порывшись в памяти, он вспомнил, что видел его в саду в день свадьбы. Это тот, который внушил гостям, что вода – это вино. Интерес Второго сосредоточился на человеке в белом, ожидая ещё одного чуда внушения. А вдруг и представится возможность познакомиться?
– Отплывите подальше и закиньте сети свои для лова! – донеслось до уха Второго. Это говорил человек в белом.
– Наставник, мы трудились всю ночь и ничего не поймали, но по слову твоему мы снова закинем сеть! – ответил рыбак.
– Этот в белом, видать, авторитетный человек, если его слушают рыбаки, – подумал Второй.
– Лодка Симона выходит в море! – толпа зашумела второй волной. – Он что, ополоумел?
– Иисус ему что-то сказал, – молвил кто-то.
– А кто этот Иисус, что Симон его слушает и выставляет себя на посмешище?
– Какой-то учитель что ли, ходит тут, проповедует...
– Ещё не хватало здесь проповедников! Есть нечего, а он тут распроповедовался. Небось, денег хочет с народа собрать! – ворчала пожилая женщина, стоявшая в рядах с продавцами семечек.
– Смотрите, что творится! Симон зовёт на помощь, что-то случилось! – третья волна пронеслась над толпой. – Иаков, Иоанн, давайте быстро на помощь плывите!
Зрелище привлекло толпу к берегу. Все тревожно смотрели вдаль, где тяжело осела лодка Симона. К нему быстро приближались Иаков и Иоанн. Все изумились, когда, подровнявшись, рыбаки с обеих лодок стали поднимать сеть полную рыбой и распределять по судам. Сильно просев, лодки повернули к берегу. Торговцы опять ринулись к пристани.
Выйдя на берег и будто позабыв про улов, Симон припал к коленям Иисуса и сказал: – Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный!
– Господи? Что-то тут не так, – размышлял Второй. – Пора рвать когти.
– Украли-и-и! – пронеслось в толпе отчаянным криком. – Всё украли! Ловите воров!
– Пора! – сказал Первый. – Только не спеши, не привлекай внимания.
– Не в первой! – улыбнулся Второй, оглянувшись ещё раз на Иисуса. Их взгляды встретились. Второй почувствовал, будто сердце его затрепетало, а кожа покрылась мурашками.
– Валим отсюда, – засыплемся! – улыбка Второго исчезла, и тревога неподдельно отразилась на лице. Что за человек этот Иисус? Он всё видел, и взгляд был строг и в тоже время сострадателен, и ведь не сдал римлянам… Мысли Второго кружили в голове, не давая покоя, оставляя глубокий отпечаток в душе.
– Пора немного лечь на дно! – голос Первого вывел из размышления Второго. – Еле ноги успели унести! Видел, как римляне окружили ряды? Вряд ли бы мы выпутались, если задержались, но бог хранит нас…
– Да уж, повезло! Ну улов у нас тоже хорош, на какое-то время хватит. А ты видел что случилось у рыбаков?
– Нет, некогда было смотреть. Тот растяпа, который устроил панику, стал хорошей добычей. Это только мой профессионализм поможет нам сейчас безбедно жить. А у тебя каков улов?
– Тоже неплохо! Там рядом отирался мытарь, высматривая, каков у кого доход, планировал собрать налоги для римлян. Ну, я его немного облегчил. Он точно кричать не стал бы, компенсирует за счёт налогов.
– Ну, ты мастак! – восторженно сказал Первый, ободряюще похлопав партнёра по плечу.
– А ты видел, как Иисус направил рыбаков на место улова? – не унимался Второй. – Вот бы его в нашу команду, он, наверное, и улов знает, где какой, и внушает людям, что хочет.
– Ты сдурел? Нам надо тихо дела делать. Видел я его, вокруг него столько народа, но и осведомителей римских тоже не мало.
– Может, ты и прав, – Второй задумчиво согласился, оставаясь в размышлении. – Что-то в нём необычное, в этом Иисусе. Никогда не доводилось встречать таких людей.
С этими мыслями путь к гостинице прошёл незаметно. Войдя туда, друзья погрузились в вино и развлечения. Так и проводили время, растрачивая наворованное.
4
Неожиданно разговор двух солдат-римлян привлёк внимание приятелей.
– Как только толпа, так сразу эти воришки тут как тут. Воруют у уважаемых людей – у римских граждан! – в голосе солдата зазвучали нотки осуждения.
– Слышал, сейчас готовится подсадная утка, несколько наших солдат переоденутся в богатые одежды и будут ходить по городу.
– А вдруг воры на них выйдут, тут мы их и сцапаем! – вторил другой солдат.
– Тут ещё одна проблема. Евреи начинают воду мутить. Там какой-то Иисус из Назарета проповедует, толпы собирает. Говорят, против Римских законов учит, – первый воин начал философствовать и размышлять. – Исцеляет больных, мудро говорит. Одна проблема – опять толпы народа.
– Толпа – это хорошо, значит, там будут и наши воришки.
– Ты слышал? –сказал Первый. – Нам туда никак нельзя, да и вообще надо повременить, просто походить по городу, присмотреться, взять куш разом и покинуть город.
– Да уж, походим… – задумчиво ответил Второй, – завтра схожу посмотрю на этого Иисуса поближе, может кто из богатеньких там будет.
На следующий день воришки разошлись по разным местам. Второй последовал за небольшой группой людей, которые шли, разговаривая об Иисусе. Впереди была возвышенность, на которой стоял тот самый человек в белом и что-то говорил. Народу было очень много, и он всё прибавлялся. Вдруг наступила тишина и до Второго донеслись слова.
– Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное! Блаженны скорбящие, ибо они будут утешены! Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю! Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они будут насыщены! Блаженны милостивые, ибо они будут помилованы! Блаженны чистые сердцем, ибо они увидят Бога! Блаженны миротворцы, ибо они будут названы сынами Божиими! Блаженны гонимые за правду, ибо их есть Царство Небесное! Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и злословить и лгать на вас из-за Меня!
– Радуйтесь и веселитесь, – продолжал Иисус, – ибо награда ваша велика на небесах: так гнали пророков, бывших прежде вас! Вы соль земли. Если же соль станет пресной, чем сделает её солёной? Ни на что она больше не годна, разве только выбросить её вон, чтобы топтали её люди. Вы свет мира! Не может укрыться город, расположенный наверху горы. И когда зажигают светильник, не ставят его под сосуд, но на подсвечник, и светит всем в доме. Так да воссияет свет ваш пред людьми, чтобы увидели они ваши добрые дела и прославили Отца вашего, Который на небесах! Не подумайте, что я пришёл упразднить Закон или Пророков. Я пришёл не упразднить, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: пока не пройдут небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не пройдёт в Законе, пока всё не сбудется. Поэтому, кто упразднит одну из заповедей этих малейших и научит так людей, малейшим будет назван в Царстве Небесном; а кто исполнит и научит, тот великим будет назван в Царстве Небесном.
– Ибо говорю вам: если ваша праведность не будет больше праведности книжников и фарисеев, не войдёте вы в Царство Небесное. Вы слышали, что было сказано древним: «Не убивай; кто же убьёт, будет подлежать суду». А я говорю вам, что всякий гневающийся на брата своего, будет подлежать суду; кто же скажет брату своему: «рака» будет подлежать синедриону, кто же скажет: «глупец», будет повинен геенне огненной. Поэтому, если ты принесёшь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, – оставь там дар твой перед жертвенником, и иди, прежде помирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.
– Мирись с противником твоим без промедления, пока ты с ним на пути, чтобы не предал тебя противник судье, а судья служителю, и не был ты брошен в тюрьму. Истинно говорю тебе: не выйдешь оттуда, доколе не отдашь последнего кодранта.
– Вы слышали, что было сказано: «Не прелюбодействуй». А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своём. Если же глаз твой правый соблазняет тебя, вырви его и брось от себя; ибо лучше тебе, чтобы погиб один из членов твоих, а не всё тело твоё было брошено в геенну. И если правая рука твоя соблазняет тебя, отруби её и брось от себя; ибо лучше тебе, чтобы погиб один из членов твоих, а не всё тело твоё пошло в геенну. Было сказано: «Если кто отпустит жену свою, пусть даст ей разводную». А я говорю вам, что всякий, отпускающий жену свою, кроме как по причине блуда, подвергает её опасности прелюбодеяния, и кто женится на отпущенной, прелюбодействует…
– Ещё слышали вы, что было сказано древним: «Не приноси ложной клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои». А я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно Престол Божий; ни землёю, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоей не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Да будет же слово ваше: «да, да», «нет, нет»; а что сверх этого – от лукавого.
– Вы слышали, что было сказано: «Око за око, и зуб за зуб». А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую; и желающему с тобою судиться и взять рубашку твою, оставь ему и верхнюю одежду. И кто принудит тебя идти с ним тысячу шагов, иди с ним две. Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отворачивайся. Вы слышали, что было сказано: «Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего». А я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас, чтобы стать вам сынами Отца вашего. Который на небесах, потому что солнце Своё Он возводит над злыми и добрыми и изливает дождь на праведных и неправедных.
– Ибо, если возлюбите любящих вас, какая вам награда? Не то же ли самое делают и мытари? И если приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не то же ли самое делают и язычники? Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.
От этих слов мурашки шли по коже, неведомая сила влекла ближе и ближе. Со стороны могло показаться что человек был словно заворожён и шёл, как овечка в пасть льву. Голос тихий, но достигал каждого сердца, слова были обычные, но проникали до самой души. Устои, сложившиеся годами, начинали трещать по швам, боль, копившаяся годами, затухала. Второй даже не заметил, как был уже недалеко от Иисуса. Он сразу обратил внимание что рядом сидели те рыбаки, которые поймали много рыбы, тот мытарь у которого он украл кошелёк, и другие знакомые люди.
Иисус мельком посмотрел в глаза Второму и продолжил говорить в народ.
– Наблюдайте за тем, чтобы праведность вашу не выставлять перед людьми напоказ: иначе нет вам награды от Отца вашего, Который на небесах. Поэтому, когда творишь милостыню, не труби перед собой, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославили их люди. Истинно говорю вам: они получили награду свою. Когда же ты творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что творит правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий втайне, воздаст тебе.
– И когда молитесь, не будьте как лицемеры, которые любят молиться в синагогах и стоя на углах улиц, чтобы показать себя людям. Истинно говорю вам, они получили награду свою. Ты же, когда молишься, войди во внутренний покой твой; и затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий втайне, воздаст тебе. Молясь же, не разглагольствуйте как язычники; ибо они думают, что в многословии своём будут услышаны. Итак не уподобляйтесь им: ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде чем попросите у Него.
– Вы же молитесь так: Отче наш. Который на небесах! Да святится имя Твоё. Да придёт Царство Твоё. Да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Хлеб наш насущный дай нам сегодня. И прости нам долги наши, как и мы простили должникам нашим. И не введи нас во искушение. Но избавь нас от лукавого. Ибо Твоё есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
– Ибо, если вы простите людям согрешения их, простит и вам Отец ваш Небесный; если же вы не простите людям согрешений их, то и Отец ваш не простит согрешений ваших. Когда же поститесь, не делайтесь как лицемеры сумрачными; ибо они искажают лица свои, чтобы показать себя людям постящимися. Истинно говорю вам, они получили награду свою. Ты же, постясь, помажь твою голову и лицо твоё умой, чтобы показать себя постящимся не людям, но Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий втайне, воздаст тебе.
– Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и тля разрушают, и где воры подкапывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни тля не разрушают, и где воры не подкапывают и не крадут; ибо, где сокровище твоё, там будет и сердце твоё. Светильник тела есть глаз. Итак, если глаз твой будет чист, то всё тело твоё светло будет. Если же глаз твой плох будет, всё тело твоё темно будет. Итак, если свет, который в тебе, есть тьма, то как велика эта тьма!
– Никто не может служить двум господам: или одного возненавидит, а другого возлюбит; или к одному привяжется, а другим пренебрежёт. Не можете Богу служить и богатству. Поэтому говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть или что пить, ни для тела вашего, во что вам одеться. Душа не больше ли пищи, и тело – одежды?
– Посмотрите на птиц небесных: они не сеют, и не жнут, и не собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Разве вы не гораздо лучше их? И кто из вас, заботясь, может прибавить к сроку жизни своей малую меру? И об одежде что заботитесь? Поглядите на лилии в поле, как они растут: не трудятся и не прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей никогда не одевался так, как любая в них. Если же траву в поле, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так наряжает, не гораздо ли больше вас, маловеры? Итак, не заботьтесь и не говорите: «что нам есть?» или: «что пить?» или: «во что нам одеться?». Ибо всего этого ищут язычники: знает Отец ваш Небесный, что вы нуждаетесь во всём этом. Ищите же прежде Царства и правды Его, и это всё приложится вам. Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний день сам позаботится о себе: довольно для каждого дня беды его.
Воспоминания детства всплывали перед глазами Второго, как он с отцом ходил в синагогу, как молились с матушкой, как вели беседы о Боге. Детство было проведено рядом с Храмом, но однажды пришли римляне, всех разогнали, а отца и мать угнали на работы в Рим. Скитания, голод, холод и растерянность привели его в школу воров, что нелегально была создана при дворе одного богатого господина. Все сюсюканья были выбиты палками. Злоба и ненависть наполнили сердце мальчика. Вырваться из этих стен мог только мёртвый. Однако поучившись и заслужив доверие, Второй был выпущен в свет. В тот момент как он покинул школу, римские солдаты нагрянули туда и всех, кто там был, убили. И опять он оказался без крыши над головой. Бродя по городу, Второй повстречал Первого, который чудом уцелел, выпрыгнув с третьего этажа и сбежав. Так они и стали гастролировать по городам. Дело шло, и с каждым удачным днём утихала совесть и забывались наставления матери и отца. А сегодня всё вспомнилось и ожило. А Иисус продолжал:
– Не судите, чтобы и вы не были судимы; ибо, каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою отмерено будет вам. Что ты смотришь на соринку в глазу брата твоего, а бревна в твоём глазу не замечаешь? Или как скажешь брату твоему: «дай, я выну соринку из глава твоего»; а у тебя бревно в глазу? Лицемер, вынь сперва из глаза твоего бревно, и тогда увидишь, как вынуть соринку из глаза брата твоего.
– Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не затоптали его ногами и, обернувшись, не растерзали вас. Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучитесь, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащемуся отворят. Или есть между вами такой человек, у которого сын его попросит хлеба, а он подаст ему камень? Или рыбы попросит, а он подаст ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете давать дары благие детям вашим, тем более Отец ваш, Который на небесах, даст благо просящим у Него.
– Итак во всем, как хотите, чтобы люди поступали о вами, так о ними поступайте и вы; ибо это – Закон и Пророки. Входите узкими вратами, ибо широки врата и просторен путь, ведущий в гибель, и многие идут им. Ибо узки врата и тесен путь, ведущий в жизнь, и немногие находят его.
– Остерегайтесь лжепророков, которые приходят к вам в одежде овечьей, внутри же – волки хищные. По плодам их познаете их. Разве собирают с терния виноград или с репейника смоквы? Так всякое хорошее дерево производит добрые плоды, плохое же дерево производит дурные плоды: не может хорошее дерево приносить дурные плоды, ни плохое дерево приносить добрые плоды. Всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубается и бросается в огонь. Итак, по плодам их познаете их.
– Не всякий говорящий Мне: «Господи! Господи!» войдёт в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего, Который на небесах. Многие скажут Мне в тот день: «Господи! Господи! Не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли? И не Твоим ли именем много чудес совершили?». И тогда объявлю им: «Я никогда не знал вас: удалитесь от Меня, делающие беззаконие». Поэтому всякий, кто слушает эти Мои слова и исполняет их, подобен будет мужу разумному, который построил свой дом на скале. И пролился дождь, и разлились реки, и подули ветры, и обрушились на дом тот; и он не рухнул, ибо основание его было положено на скале. И всякий, слушающий эти Мои слова и не исполняющий их, подобен будет мужу безрассудному, который построил свой дом на песке; и пролился дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он рухнул, и разрушение его было великое.
С огромным трудом Второй покинул гору и направился в гостиницу. Сильный толчок в спину столкнул его с дороги. Это перед колесницей фарисея бежал раб и, расталкивая толпу, расчищал дорогу. Второй взглянул на фарисея и его пронзил взгляд полный ненависти и какой то обиды.
Странно, – подумал Второй, – этот же фарисей стоял там же, на горе и слушал.
Вернувшись в гостиницу, Второй лёг на кровать, уставился в точку на потолке и попытался вспомнить, какие на сегодня были планы. Но всё было тщетно. Пустота в голове и сердце. Иисус – кто он? Сон успокоил тело и душу и Второй уснул.
5
– Ну ты и соня, давай вставай, ты спишь уже ровно сутки! Что случилось? – голос Первого прервал тишину.
Так долго и спокойно Второй не спал с того момента, как мать и отец покинули дом. Руки не хотели двигаться, ноги – ходить, голова – думать. Усталость долгих лет тяжёлым грузом проявилась сразу и во всей полноте.
– Просто очень устал от всего, – Второй неохотно ответил и открыл глаза.
– Ты не поверишь! – Первый с ходу стал рассказывать. – Там на площади поймали двоих воришек. Масть мелкая, не нашего фасона. Но нам то что, мы теперь спокойнее можем передвигаться. И есть идея… – Первый закатил глаза, – Тут скоро будет встреча с зелотами. Им нужны деньги на поддержание отряда. Нам светит хороший куш. До конца дней хватит. Откроем своё дело и будем жить в почёте.
– Когда встреча? – Второй начал анализировать ситуацию. Одно из правил школы, где его учили было таковым – никогда не связываться с разбойниками. Вор – это вор, ремесло почётное и уважаемое. Разбойник – это убийца, и ничего святого у него нет.
– На следующей неделе, – молвил Первый, начав умываться.
После утренних процедур два товарища спустились в кабак покушать. За трапезой разговор о сотрудничестве с зелотами, несколько раз менял тона. Второй никак не хотел соглашаться, но Первый ничего не хотел слушать.
– Пойду пройдусь, – сказал Второй и вышел из кабака. – Интересно, где сейчас Иисус? – подумал он, и пошёл за город. Присмотревшись к народу, увидел несколько групп, двигающихся в одном направлении. Пристроившись к одной из групп, Второй направился в путь. Близ моря он увидел множество народа – похоже собрался целый город. На камне сидел Иисус и говорил. Второй обратил внимание на то, что впереди ковылявший мужчина, подойдя к Иисусу и поговорив с ним, ушёл уже без костылей. Начинало вечереть, подкрадывались сумерки. Второй вспомнил, что завтрак свой он проспал, обед недоел, ужин рискует пропустить, а желудок уже начал возмущаться и требовать своё, как вдруг услышал слова Иисуса, обращённые к своим ученикам: – Вы дайте им есть!
– У нас всего две рыбки и пять хлебов, и то у мальчика, а чтобы накормить такую толпу, надо идти в город и купить еду, а им и на двести динариев будет недостаточно.
– Ого, сколько у них монет! – услышал Второй за спиной голос Первого. – Это ты хорошо сделал, что сюда пришёл. Разрабатываешь план?
– Подожди, не шипи, – оборвал Второй, – тут что то происходит.
Иисус сказал: – принесите их Мне сюда! – и велел народу возлечь на траву и, взяв пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив, дал хлебы ученикам, а ученики пошли разносить их людям. К воришкам подошёл один из учеников и дал по куску хлеба и по рыбке.
– Мир вам! – произнёс ученик.
– Ну что ж, перекусим на халяву, – сказал Первый, – хотя от этого не наешься.
– Спасибо, Господи, за пищу сию! – сказал Второй, – и принялся кушать.
Такого вкуса он не испытывал с родительского дома. Невольно взгляд обратился в сторону Иисуса, тот тоже смотрел на него и улыбался, как будто желая приятного аппетита. Это нехитрая еда была в сотню раз вкуснее, чем самые изысканные блюда лучших кафе и ресторанов.
Друзья молча ели, погрузившись в собственные мысли. Сытость наступила очень скоро. Вскоре раздался голос ученика Иисуса: – Друзья мои, положите остатки хлеба в короб! – друзья посмотрели на хлеб и заметили, что осталось его ещё порядочно, а от голода не осталось и следа.
– Вот, чудо так чудо! – сказал Первый. – Это волшебство какое-то!
– Воду – в вино, две рыбы и пять хлебов – на целую толпу народа… Это Господь! – Второй начал размышлять вслух. – Это Господь!
– Что ж, неплохой ужин! – молвил Первый. – Хотелось бы походить за этим Иисусом, может, ещё что достанется бесплатно. Вон сколько народу к нему сходится, а он всех принимает. Но у нас дела, свои заботы.
– Ты прав, пора идти, – ответил Второй и уже без азарта побрёл в гостиницу. Никто так не желал ему приятного аппетита взглядом кроме отца, а Иисус смог.
6
– Завтра встреча с Вараввой, – сказал Первый, – разработка плана, который принесёт нам немало серебра!
– Не к добру всё это! – ответил Второй. – Надо бы остановиться, чувствую, ждёт нас с тобой провал.
Обед привычно перешёл в разработку стратегии. Не желая больше участвовать в воровстве, Второй попытался остановить Первого. Что-то внутри было против воровства как такового. До него донеслись слухи, что один человек покончил с собой из-за того, что у него украли все деньги; как рыдала семья, узнав, что им не на что больше жить из-за того, что пропали все средства к существованию. Первый воровал у всех без разбору, не гнушаясь и простого люда. Второй же принципиально брал у тех, кто мог это сильно и не ощутить. Это казалось ему благородным и даже в какой-то мере справедливым.
На встрече был разработан план по захвату повозки с налогами для Рима. Ворам отводилась задача вскрыть ящики с серебром. Зелотам же нужно было произвести возмущение в толпе и отвлечь тем самым охрану от повозки.
В назначенный час, по сигналу, началась смута на площади. Зелоты атаковали римскую охрану и увлекли воинов в сторону от повозки, а воры ринулись к заветным ящикам. Не успели они прикоснуться к замкам, как их окружили воины, успешно отразившие атаку зелотов. Требование сдаться без сопротивления, как кинжалом, ударило в сознание воров.
– Сдаёмся –сказал Второй.
– Я не сдамся! – сказал Первый и бросился на ближайшего солдата, тот от неожиданности отскочил и напоролся на обнажённый меч сослуживца, который стоял сзади наготове. Солдаты быстро окружили воров и скрутили их. Пока их вели в тюрьму, они узнали, что солдат умер, и их ждёт смерть на кресте. Такая же участь ожидала и Варавву, которому не удалось сбежать.
– Вот, чувствовал же, что не стоит участвовать в этом деле! – молвил Второй.
– Прости, друг! – отозвался Первый.
Камера, в которой их заперли, не пустовала. Там уже сидели несколько человек и очень оживлённо разговаривали. Иногда разговор переходил в ожесточённый спор. Второй, пододвинулся к спорящим. Они разговаривали об Иисусе.
– Да я сам был там и видел, как он воскресил девочку, дочку двоюродной сестры моей жены! – молвил один из беседующих. – Иисус это сделал, а я рассказал это нашему раввину, и меня упекли сюда, чтобы не болтал про это чудо.
– Ну, это вполне возможно! – ответил его собеседник с тоном превосходства. – Я видел, как он воскресил Лазаря, который был похоронен уже почти неделю. Лазарь вышел весь в пеленах, его размотали и он был живой. А я сам закрывал вход в пещеру камнем, когда его хоронили. Я ещё долго ходил за Лазарем и смотрел, как тот жил и не тужил. Вот это чудо, так чудо!
– Так что же ты тут делаешь? Тоже рассказал раввину? – с грустью съязвил собеседник.
– Не-е-ет, соседке! А та – раввину, раввин – фарисеям, а те – сюда. Сказали, ненадолго, чтобы одумался.
– А кто видел его силищу? Приближалась Пасха и Иисус пришёл в Иерусалим и нашёл, что в храме продавали волов, овец и голубей, и сидели меновщики денег. И, сделав бич из верёвок, выгнал из храма всех с их скотом и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул. И сказал продающим голубей: «Возьмите это и уходите вон из дома Отца моего, а не делайте из него рынок!». Представляете? Он Бога назвал Отцом, видать и власть его не земная, а небесная. Кто ещё мог устроить погром в храме, как не царь небесный? –последние слова прозвучали с осторожной ноткой.
Второй вор решился спросить про чудо с хлебами. – А кто видел, как он немногими хлебами и рыбками накормил целый город? Тысяч пять было не меньше!
Ему с улыбкой ответил один из рассказчиков, до сих пор не вступавший в спор. – Пять тысяч! Ха-ха-ха! Меня послали следить за Иисусом и доносить про то, что Он делает. Я солдат, и просто выполняю приказы. Я долго ходил и смотрел, записывал и рассказывал начальству. Плохого Иисус не делал ничего. Даже слепого от рождения сделал зрячим. А когда я рассказал начальству об этом, мне более не давали денег на еду, сказали, что пью и мне всё мерещится. А когда я слушал одно из наставлений, мне стало плохо от голода. Тогда Иисус посмотрел на меня, а я поймал его взгляд – он как будто прожёг меня огнём, но очень добрым огнём так, что мне стало тепло. Рассадив народ, накормил всех людей, а их было более десяти тысяч! Ведь кроме мужчин, там были и дети, и жёны, и вдовы с сиротами. Вкуснее я ничего не пробовал. У меня даже хлеб остался, но его попросили положить в корзину. Положив, я спросил, откуда столько хлеба? Один из учеников ответил, что Иисус из семи хлебов размножил. Было чувство, что он это сделал для меня лично. Я вернулся и доложил командиру что отказываюсь далее следить за Иисусом. Меня выпороли и бросили сюда.
Второй задумался над многими свидетельствами из жизни Иисуса. Какая-то надежда о другой жизни поселилась в его сердце. «Вот, если бы выйти из тюрьмы и пойти в ученики этого Иисуса», – подумал вор. Там добро. И почему его ненавидят? И ненавидят те, кто проповедует в синагогах любовь и закон. А сами злые и гордые, деньги для них более значат, чем Бог. Скольких они обобрали под прикрытием пожертвования Богу. Наверное, как те, что торговали в храме. Религиозное предпринимательство, а не спасение душ. А Иисус ходит и исцеляет. Денег не берёт, а, наоборот, кормит. Не делает имя себе, но о Боге лишь говорит. А Бог Его Отец. Отец…
7
Сон накрыл тюремные стены. Все спали. Все, кроме Второго. Утро застало его в глубоких размышлениях. Вдруг с тюремного двора до них донеслось: – Иисуса арестовали и повели на допрос!
Второй воспринял с горечью и обидой эту весть. В голове зашумели вопросы: За что? По той же причине, что людей, сидящих с нами? За правду? А может, его посадят в эту камеру? Может, он сможет всех освободить?
Многие часы Второй ожидал, что камера откроется и Иисус войдёт сюда, но вместо Иисуса вошёл стражник и сообщил ворам: – Вашего друга Варавву отпускают фарисеи на свободу, а вы будете распяты вместе с Иисусом.
Первый вор вскочил и стал бегать по камере, истерично крича о том, что они не виновны, а их подставил Варавва. Горечью безысходности наполнилась душа Второго. Вопли Первого стали невыносимыми. Второй задавался вопросами: – За что? Что Иисус такого сделал, чтобы его подвергнуть столь жестокой казни?
Дверь открылась, и вошли римские воины. Они связали воров и вывели из камеры. Первый начал имитировать обморочные конвульсии, но воины быстро его привели в чувство, ударив щитом по лицу. Тогда Первый начал петь воровские песни, те, что они пели в кабаках перед кражами и после; те, которыми они гордились, бравируя своим ремеслом. Но воины наградили Первого таким ударом, что не то, что петь, – дышать не было сил. Во дворе тюрьмы на них взвалили тяжёлые перекладины и повели через город на гору.
– Голгофа, – подумал Второй. Он вспомнил, как много раз бывал там и смотрел, как умирают те, кто попался на преступлении. Он считал их неудачниками.
Гвозди пронзили руки и ноги Второго. Потемнело в глазах от боли. До слуха доносились проклятия Первого. Земля ушла вниз. Иерусалим смотрел на них и, казалось, облегчённо улыбался, избавившись от очередных преступников. Взгляд упал на крест, который ещё был внизу. К нему брёл человек весь в крови. На голове его был терновый венец. Какой-то сочувствующий помогал нести перекладины от креста.
– Иисус? – вырвалось из уст Второго.
Глаза не хотели верить что этот изуродованный, еле живой человек – Иисус. Забыв про свою боль и участь, Второй плакал от вида Иисуса. Они сделали столько зла, и их просто распяли, а он же творил только добро. И как он ещё дошёл в таком состоянии до Голгофы?
Когда крест был поднят, народ стал яростно и злорадно оскорблять Иисуса, плевать в его сторону. Первый, вися на своём кресте, злословил Его и говорил: – Если ты сын Бога, спаси себя и нас! Второй же, напротив, унимал его и говорил: – Неужели ты не боишься Бога, когда и сам осуждён на то же? И мы осуждены справедливо по делам нашим, а он ничего худого не сделал! – и сказал Иисусу: – Помяни меня, Господи, когда придёшь в Царствие Твоё! – Иисус же ответил: – Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мной в раю!
Из-под тернового венца, сквозь спёкшуюся на лице кровь, Второй увидел взгляд Иисуса, тот взгляд который сопровождал его всякий раз при встрече. Этот взгляд был полон любви даже на кресте...
– Истинно говорю тебе, ныне со мной будешь в раю…