Давно усталых рыб замыслил я побег
из океана вверх, от широты к истокам,
от вольности шальной на истощённый брег
раздаривать тела медведям и сорокам.
Сквозь пену дней — туда, где в пене скрыта цель,
отборные войска выводит Афродита
на выход, на покой — в кипящую постель.
Молоки ждёт икра — и племя плодовито.
Жизнь более чем смерть ведёт их погибать,
а думаю-то я — и значит я причастен
к стремлению продолжить генную печать,
обязанности сдав дежурного по части.
По части перемен, движения времён
уже я не могу командовать разводом,
как рядовой лосось: крючок-кукан-безмен —
вытягиваюсь вслед по струнке беспородной.
Да, так и есть. И в этом мы все похожи. Рыбы - не взлетевшие птицы, но как и птицы летят вверх по течению, чтобы отдать икру и умереть. Многим птицам хорошо в тёплых краях, но и они по весне рвутся к месту, где вылупились из яиц, чтобы отложить свои яйца и высидеть птенцов, а потом увести их на юга при первом дыхании осени. И только человек готов производить потомство где угодно. Он не остался в воде и не вернулся в неё в дни потопа, подобно дельфинам, китам и прочим дышащим. Он не взлетел, поскольку предпочёл крыльям руки. И, возможно, угадал. Но и в нём просыпается иногда тоска по тем местам, где никогда не будет хорошо. Об образах не говорю - Улин правильно высказался. Но беспородная струнка вытягивает всех ко времени, и будет крючок-кукан-безмен или просто курюка, как в "Колыбели для кошки". Мы летив на зов смерти, превозмогая усталость, будто от этой смерти зависит жизнь вообще. Хорошее стихотворение. Запощу...
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.