Рита, роман, отрывок

РИТА


          Рита – двоюродная сестра Учителя, примадонна Андижанского драматического театра имени Захриддина Мухаммад Бабура – так называли её жители города - те, которые любили классическую музыку и не пропускали ни одной пьесы или оперы. Рита – дочь Арсения Ивановича и Надежды Петровны, которая доводится Учителю тётей.
Рита родилась двадцать второго августа  1990 года. Ей двадцать шесть лет. Она закончила консерваторию в Ташкенте. Два года обучалась оперному пению в Москве у лучших педагогов. Но главным её учителем была Садальская Ирина Симоновна. Она и обучила всему способную и талантливую ученицу из Узбекистана, чтобы Рита стала настоящей оперной певицей. Рита пела в Андижанском оперном театре уже шесть лет. И с каждым годом она совершенствовала свой талант, своё пение, своё искусство. Рита относилась к своей профессии, если можно так назвать оперное пение, с большой ответственностью. Была всеобщей любимицей. И когда она закончила учёбу, Ирина Симоновна сильно удивилась тому, что Рита, которую приглашали к себе на работу театры Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга (у Ирины Симоновны в театральном мире были большие связи), её любимая и самая талантливая ученица решила вернуться в родной город Андижан и петь в городском театре, малоизвестном в России. Долгие уговоры в доме Ирины Симоновны за чашкой кофе не помогли, как ни старалась педагог рисовать в воображении Риты перспективы, которые ей могут открыть только столичные театры - Рита была непоколебима. И на это была причина…
Однако раз в год на одну из театральных премьер Ирина Симоновна прилетала из Москвы в Андижан. Она слушала пение Риты. Давала советы и, если нужно было, оставалась и на месяц, чтобы позаниматься со своей бывшей ученицей. Словом, Ирина Симоновна следила за карьерой Риты. И, само собой, всегда старалась при случае напомнить Рите: если та решит всё-таки переехать в Москву, она тут же с большим удовольствием найдёт ей работу. Рита пела в своём родном городе, в котором родилась, выросла, окончила музыкальную школу. Она любила свой город, свою публику, поклонников, мать и отца и, разумеется, свою профессию.
И любители опер и пьес, зная о том, что Риту приглашают на работу в известные российские театры, а также в Ташкент – столицу Узбекистана, всё же предпочла петь и жить в родном городе, ещё больше любили и уважали её.
В свои двадцать шесть лет Рита выступала уже и в Москве, и в Санкт-Петербурге, и в Самаре, и в Астане…
Рита попрощалась с певицами, с главным режиссёром и вышла на улицу. Села в машину марки BMW жёлтого цвета с откидной крышей и поехала к брату – двоюродному брату, которого не видела уже три дня. Мать не одобряла её выбор – машину с откидной крышей и говорила, что дочь может простудить горло, уши… Словом, боялась за неё, точнее сказать, за её голос. Но Рита была неумолима, и родители в одном из ташкентских салонов купили машину, на которую Рита указала пальцем, сказав: «Или её, или я буду ездить на троллейбусе!» Деваться было некуда.
Рита отъехала от театра, свернула по кольцевой дороге вправо и поехала по проспекту Алишера Навои. Проехала мимо хокимията (мэрии), Медицинской академии и у здания областного МВД свернула вправо и через десять минут подъехала к коттеджу брата, недалеко от железнодорожного вокзала. Припарковала машину рядом с машиной брата (VOLVO, если вы не успели забыть) и вошла в подъезд.
Брат, двоюродный брат, жил в элитном доме на четыре семьи. Рядом с домом, в котором он проживал, были выстроены ещё три дома-близнеца. Все двухэтажные, с двумя подъездами, и в каждом подъезде проживало по две семьи. Коттеджи охранялись. При подъезде к шлагбауму водитель должен был остановиться и посмотреть в камеру наблюдения. После чего шлагбаум поднимался, и машину пропускали во двор.
В этих домах проживали обеспеченные люди или дети богатых родителей. Брат занимал четыре комнаты на втором этаже. На первом этаже проживал с женой и двумя малолетними детьми руководитель одной из компании по продаже хлопка. Во втором подъезде дома номер два на первом этаже проживала в четырёх комнатах дочь городского мэра – молодая девушка лет двадцати. Это её машина, чёрный FIAT, стояла рядом с машиной Учителя, когда к дому подъехала Рита. На втором этаже коттеджа  номер два проживала судья со своей семьёй.
Рита поздоровалась с охранником, с вахтёром и спросила:
- Брат дома? Машина во дворе, а он сам?
- Сегодня ещё никуда не выходил, - ответил вахтёр.
- Он один? – задала вопрос Рита.
- Пока да… - улыбнулся вахтёр.
- Пока?.. - усмехнулась Рита в ответ на улыбку охранника.
Они поняли друг друга.
- Спасибо за информацию.
Рита поднялась на второй этаж и, подойдя к двери, остановилась. Она вздохнула и тихо открыла дверь. Сестра знала: брат никогда не закрывает входную дверь, и Рита, опасаясь застать брата врасплох с одной из его подружек, всё же постучала и спросила:
- Братец! Ты дома?
- Рита, проходи! Входи смелее! Ты с репетиции?
- Как будто да!
- Почему, «как будто да»? Как прошла репетиция?
- «Отлично, Рита! Все свободны», - так сказал главный.
- Иначе говоря, всё хорошо. Снимай косынку. Ты на машине или на такси? Глупый вопрос. Если ты в косынке, значит…
- На машине.
- Решила прокатиться по городу, чтобы твои поклонники сказали: «Наша примадонна едет!» Такой машины, как у тебя, в городе больше ни у кого нет.
- У тебя не хуже, - снимая косынку, заметила сестра.
- Чем обязан?
- Соскучилась. Решила навестить. Посмотреть, чем ты здесь занимаешься.
- Здесь? Это мой дом!
- Опять покупаешь акции или продаёшь? Что за страсть такая?! Я слышала, что ты много проиграл… Сколько можно?!
- Вернёмся к началу, сестричка. Я тоже, как и твоя мать, не одобряю того, что ты ездишь с открытым верхом в своём кабриолете - ты можешь простудиться. Потеряешь голос. Подумай о своих поклонниках.
- В машине с кондиционером я простыну быстрее. Я его и не включаю. Вот в твоей машине плюс семнадцать, как в феврале. Простынешь. Заболеешь. Подумай о своих студентах, - парировала полушутя сестра. - Софи мне сказала, что лекция прошла на «ура»! Поздравляю!
- Софи? Не знал, что вы знакомы. Она учится на последнем курсе. Пишет неплохие стихи, но…
- Но? – подняла брови сестра.
- Откровенности в них не хватает. Правды. Боится идти до конца. Открыть свою душу, чтобы читатель понял, какая она. Что хочет поведать миру… Сколько раз говорил ей. Но она… Воспитание. Воспитание многим мешает в творческом процессе.
- Муж Софи работает у нас художником. Пишет декорации к пьесам, операм. Он мне сказал, с её слов…
- Ну и как он? Маляр? Художник?
- Профессионал! Рисует на заказ портреты.
- Портреты! Значит, художник. Смотри, биржа пошла вниз… В чём дело? Инвесторы уходят. Пора «сливаться»…
- И хочется тебе вот так сидеть часами и смотреть на экран? Сколько лет играешь, братец, а выиграть не можешь. Ты плохой игрок, если всё время проигрываешь. Сколько раз тебя выкупала моя мама…
- Из лап бандитов? Так ты называешь моих кредиторов? Не иначе?
- Мне всё равно! Ты же не в банке берёшь деньги, а у мамы. Кстати, она хочет видеть тебя. Приезжай вечером, - обняв брата за талию, сказала Рита.
- Рита! Прекрати! Убери руки! Что ты в самом деле?
- Помнишь, как мы с тобой в детстве купались в вашей ванной голенькими? Я специально не закрывала дверь в ванную комнату, ждала тебя. Мы барахтались, погружались в воду, кто дольше продержится под водой. Ты всегда проигрывал. Тёр мочалкой мне спину… Не стеснялся. Насколько я помню, и со своей мамой купался в ванной… Почему же ты сейчас стыдишься меня? Я тебя люблю! А ты мои чувства к тебе не замечаешь. Или делаешь вид…
- Я таких чувств не понимаю. Мы брат и сестра, - вставая из-за стола, немного смутившись от слов сестры, пояснил брат. – Мало у тебя поклонников, Рита? Никак не можешь выбрать? Камиль – чем не жених? А ваш тенор, как его там?..
- Камиля я не люблю! У тенора двое детей… Кай, я люблю тебя, но у тебя вместо сердца…
- Кусочек льда! Или как там? Кусок! Я это уже слышал, Рита! Ты заставляешь меня говорить с тобой в таком тоне… а я этого не хочу.
Рита села на диван и сразу погрустнела.
- Рита! Умоляю! Я тоже тебя люблю. Но только как брат. Мы не можем быть вместе…
- Я могу принять душ? – спросила сестра.
- О чём ты спрашиваешь? Мой дом – твой дом.
Рита пошла принимать душ, а брат уселся за компьютер, на экране которого проходили торги онлайн на московской товарно-сырьевой бирже ММВБ. Учитель то покупал акции, то продавал, он так увлёкся покупками и продажами, что забыл о сестре.
- Надо «сливаться», пока не поздно. Биржа просела на три процента. В чём дело? Нужно послушать новости. Что скажут там? Возможно, что-то случилось? – разговаривал он с компьютером, нажав курсором на строку «продаю».
Продав акции, он закрыл ладонями лицо и отчаянно произнес:
- Проиграл пятнадцать тысяч российских рублей. Что происходит?
Голос, который он услышал, напугал его:
- Снова проиграл? Дать тебе денег, Кай?
- Рита! Как же ты напугала меня!
- Ты так увлёкся этим… что забыл обо мне. Неужели тебе дороже эти цифры, чем я?
Кай повернулся и, увидев Риту, сидевшую на диване почти голой, тут же отвернулся.
- Набрось на себя полотенце, Рита! Или халат, - возмутился он.
- Жарко. Я приняла горячий душ. Остыну и уеду.
Брат пошёл в ванную комнату, взял халат и протянул его сестре:
- Надень!
Рита надела лёгкий хлопковый халатик и утвердительно сказала:
- Тебе не хватает любви, Кай! Все твои девицы… Словом, это не любовь! Ты одинок, братец!
- Мне всегда казалось, что с девицами у меня полный порядок. А это значит, что я не одинок.
Рита встала с дивана, прошлась по комнате и, усевшись в кресло, заплакала, закрыв лицо ладонями. Спустя пару минут она тихо произнесла:
- Посмотри на меня, Кай. Перед тобой сидит любовь. У неё заплаканные глаза, в сердце боль, а в душе пустота. Разве так должна выглядеть любовь, братец?
- Думаешь, я не знаю, что такое любовь? Любовь – это полное доверие, жертвенность, ответственность за свои поступки, умение прощать и признавать ошибки и, в итоге, - жить ради любви… Вот что такое любовь!
- Кай, мы не на лекции. Ты произнёс свой монолог без слёз и душевного тепла. А это значит, что ты не испытывал ещё их в своей жизни. Ты не любил! И больше, чем на страсть, твои слова не тянут. Это всего лишь текст. Дай вспомнить… Кажется, из твоего третьего романа, да? Так ведь?
Кай покачал головой:
- Так-то оно так! И всё же…
- Я уже обсохла и поеду домой. Не знаю, что на меня нашло. Хотела увидеть тебя, услышать твой голос…
- Вот и правильно. Одобряю. Только езжай не с открытой крышей.
- Кай, зачем тебе шарики? Рождество?.. – спросила с улыбкой Рита. – На улице-то лето.
- Просто лежат здесь. А что?
- Смотри! – Рита подошла к серванту, отодвинула стекло, взяла два шарика, протянула синий брату и сказала:
- Надуй шарик! С какого раза ты его надуешь?
Кай поднял плечи, взял из рук сестры шарик и стал его надувать. Рита стала считать…
- Двенадцать раз! – рассмеялась она. - Как ребёнок! Смотри и учись.
Она поднесла шарик к губам и стала его надувать. После пятого раза он лопнул. Кай широко открыл глаза и произнёс:
- Вот это у тебя лёгкие, сестричка! Пять раз и…
- Кай, занимайся спортом. Ходи в бассейн. Не просиживай за компьютером жизнь. Я три раза в неделю плаваю в закрытом бассейне в Старом городе. Проплываю три километра. Нам, певицам, нужны здоровые лёгкие.
- Вижу! Отличный результат!
- Подай мне платье, которое я купила вчера. Хотела удивить тебя. Но ты его не заметил… и всё прошло безрезультатно.
Рита надела платье, поправила причёску и произнесла:
- Я пошла. Не забудь, тебя ждёт мама.
Кай поцеловал сестру в лоб и сказал на прощанье:
- Увидимся.
Сестра ушла, а брат снова сел за компьютер.
Здесь нужно кое-что разъяснить, уважаемый читатель. Когда Рита после очередного объяснения в любви брату (странно, да? Двоюродная сестра объясняется в любви к брату) уходила, Кай тут же забывал обо всём. Словно никаких признаний в любви и вовсе не было: ни слёз, ни вздохов, ни надежд… Он не относился серьёзно к словам сестры и считал их не иначе как навязчивыми мыслями, которые, в отличие от других, Рита произносила вслух. И вообще говоря, он не мог себе даже представить, что между братом и сестрой, с которой они росли вместе, может вспыхнуть настоящая любовь. Считал такую любовь аморальной… Поэтому сразу и забывал всё, о чём говорила ему сестра.
Рита, попрощавшись с охранником и вахтёром, вышла из подъезда и направилась к машине. Сев в машину, она нажала на кнопку «подъём крыши». Пока крыша автомобиля медленно закрывалась, у Риты зазвонил телефон. Она ответила:
- Слушаю! Вера, ты?
- Подруга, ты забыла? Мы ждём тебя у твоего дома. Собрались, понимаешь, все… А хозяйки нет!   
- Вера, совсем забыла. Я была у…
- Брата? И он, как всегда, пропустил твои главные слова мимо сердца? Бедненькая ты наша примадонна.
- Ты знаешь брата. Он такой…
- Приезжай и поговорим. Тебе станет легче.
- Через двадцать минут буду.
- Мы сидим в кафе, напротив твоего дома.
- Ничего не ешьте. Я столько вчера всего наготовила!



                *  *  *

                У РИТЫ В ДОМЕ


          Через двадцать минут Рита подъехала к кафе «Навруз». Подруги вышли из кафе, Рита обняла всех подруг по очереди, сообщив им, что рада всех видеть, и, извинившись за опоздание, пригласила всех в дом.
- Лола, вот ключи. Накрывайте на стол. Я припаркую машину и приду.
Через полчаса одна из подруг похвалила хозяйку:
- Ты настоящий кулинар, Рита. Всё так вкусно! Уберём со стола и начнём пить чай.
Подругу звали Лола. Лола Ибрагимова.
Девушки разговаривали и пили чай с восточными сладостями. Алла спросила:
- Рита, как у тебя с братом?
- Не обращает никакого внимания. Я о любви, а он…
- О бирже. Понимаю. Только  не понимаю, как такую красавицу можно игнорировать?
- Учитель красивый, умный, талантливый. Написал четыре романа, один из которых «Восстание души» - романтическая трагедия. Я правильно сказала? Продолжу. Она настолько понравилась моей маме, что мне приходится два раза в год читать ей вслух и переводить её на узбекский язык, - пояснила Лола Ибрагимова.   
- Романтические трагедии у него получаются. Тут не возразишь. А насчёт чтения маме: в следующий раз, когда будешь ей читать трагедию, запиши её на диктофон. И пусть слушает… А разве эту книгу не перевели на узбекский язык? – поинтересовалась Рита.
- Все перевели, а эту нет, - ответила Лола. – И, кстати, ты хорошую мысль подала насчёт диктофона. Так и сделаю.
- Вот только он не замечает романтическую трагедию, происходящую у него на глазах, - заметила Надя.
- Чем он мотивирует своё безразличие к тебе? Как объясняет? В чём причина такого равнодушия к твоим священным  словам?
- Говорит: брат и сестра не могут жить вместе. Это неправильно, - ответила Рита.
- Так-то оно так! Но ведь у вас, европейцев, иногда или в особых случаях, как ваш, братья женятся на двоюродных сёстрах. Я где-то читала об этом, - пояснила Лола. – Надо вспомнить…
- Женятся. Но он такой в этом… моралист. У него на этот счёт иное суждение. Как-то спрашивает: что мне в церкви  скажут? Мол, ты ходишь в церковь… Верующая. А тут брак с братом. Не грех ли это? - наливая себе чай в чашку, ответила хозяйка дома.
- У меня есть одна бабуся, я с ней познакомилась недавно. Она его заговорит, и он станет шёлковым. Проснётся… Дай мне фотографию брата, - подала надежду Вера.
- Вряд ли это поможет, мои хорошие. Он помешан на литературе, поэзии и…
- Игре на бирже! – засмеялась Вера.
- Воистину так, девчата! – утвердительно заметила Рита.
- Ты говорила, что уезжаешь в Ташкент? У тебя концерт? А Камиль? Он прилетит на концерт? Он ведь без ума от тебя, красавица.
Алла рассмеялась. Подруги посмотрели на неё, и Лола спросила:
- Объясни.
- Схожая ситуация: ты любишь Учителя, он не отвечает взаимностью. Камиль любит тебя, ты его – нет. Странное это чувство – любовь!
- Ох и странное, - сказала Рита и пояснила: - Только это не чувство, а божье наказание, в моём случае. – И добавила: - Ешьте гранаты, виноград, девчата.
- И много он проиграл в этот раз? – поинтересовалась Лола.
- Двести тысяч российских рублей, Лола.
- Двести тысяч? – поперхнувшись, переспросила Вера. – Это же целое состояние, если перевести на наши деньги!..
- Да. А весь долг составляет, по-моему, - полмиллиона рублей!
- Аллах Всемогущий! – воскликнула Лола.   
- Это же болезнь, девчата. От неё нет лекарств, - тяжело вздохнув, произнесла хозяйка дома.
- Может, его вылечит экстрасенс? – предположила Вера.
- Чтобы заработать такие деньги, надо вкалывать всю жизнь! – добавила Надежда.
- Те, у кого он занял деньги в этот раз, хотят взять в залог его шикарную машину. Ключи уже забрали. Он мне не говорит, но так сказала мама. Она сегодня хочет с ним серьёзно поговорить. У меня денег не берёт. Да у меня и денег-то таких нет! – заявила хозяйка дома.
- Такие машины, на которой ездит Учитель, стоят больше миллиона российских рублей – так сказал мне муж. А он работает в автосервисе, недалеко от областного ГАИ, и знает цену машинам, - пояснила Алла Хуснутдинова.
- Просит денег у мамы. Отец против. Возмущается. Говорит: «Не давай. Сколько можно?..»
Рита пошла в кухню, заварила чай и вернулась за стол.
- Хорошо у тебя, Рита, красиво, уютно. Четыре комнаты. Всё со вкусом, - одобрила Вера и спросила:
- Сколько ты уже живёшь в этой квартире?
- Два года. Решила пожить самостоятельно. Тишина. Можно работать, думать, мечтать…
- И жить рядом с любимым, - добавила Алла. – Он живёт недалеко, в пяти кварталах от тебя. Заходил хоть раз?
- Только на новоселье. Я думала, если буду жить одна, да ещё рядом, возможно, тогда у нас что-нибудь и получится… Вот и уговорила маму купить квартиру в этом районе. Дом современной архитектуры, строили турки. Она не сразу согласилась, но в итоге сдалась.
- Ни разу не заходил к сестре?! – возмутилась Надежда Ким.
- Ни разу, - вздохнула Рита и погрустнела.
- Как посмотрю на этот маленький шрам на запястье твоей левой руки, сразу хочется рассказать всё твоему бессердечному игроку, - с негодованием вмешалась в разговор Вера.
- Не вздумай, Вера! Все думают, что я по неосторожности… поскользнулась  в ванной комнате, разбила рукой зеркало и поранилась. Мама всё сразу поняла. Результат: десять сеансов у психотерапевта. Диагноз: навязчивые мысли. Бред какой-то! Разве любовь может быть диагнозом? Но я стояла и стою на своём. Поскользнулась - и всё… Не вздумай, Вера!
- Шрамы в таких местах, моя дорогая подруга, - от безответной любви! И стоит ли твой братец таких жертв? Ты хотела покончить с собой из-за него! А он даже не знает об этом. Хорошо, что Лола вовремя пришла к вам, а отец твой, уходя за пивом, оставил дверь открытой. Тебя ангелы охраняют, Рита. Учитель приходил к тебе в больницу?
- Приходил… Сколько лет-то прошло. Знаете, девчата, что он мне сказал? Тебе, говорит, надо подрасти во всех отношениях.
- Тебе? – удивились подруги.
- У тебя рост метр семьдесят пять! Выше всех нас. Куда ещё расти? Из тебя получилась бы отличная баскетболистка.
- Он выше на три сантиметра, - уточнила Рита.
- Я видела как-то вас на проспекте Бабура. Учитель провожал тебя после концерта. Вы так красиво смотритесь! Просто загляденье! Прохожие оглядывались на вас…
- Подтверждаю, - согласилась с Верой Лола. – Да, девочки, я ночью прочитала целый роман. До утра читала в Интернете. Наткнулась на романы российского писателя и поэта, не запомнила его имени – то ли Эдвард, то ли Эдгар… Сегодня уточню. Я бы не читала, но в резюме автора было написано, что он родился в Ташкенте, а потом жил в нашем городе. Вот я и зацепилась. Закончила читать в девять часов утра и, как всегда, чуть не опоздала на работу в салон красоты. Так я к чему это? В романе героиня тоже была красивой и высокой, как ты, Рита. Она, правда, была писательницей. Конец трагический, но… захватывает. Рекомендую.
- Эдгар, забыла его фамилию, написал этот роман. Я прочитала одну из его книг после того, как мой милый Учитель прочитал целую лекцию о его творчестве. Я сидела в тот день в аудитории университета и слушала блестящее выступление нашего писателя. Время было свободное. Репетиций не было, и я решила сходить и посмотреть на брата. Вечером, вернувшись домой из бассейна, я также, как и ты, Лола, до утра читала роман, только он называется «Камилла», а тот, о котором говоришь ты, - «Глория». Целый день плакала. Так мне было жаль главную героиню! Советую прочитать, это о любви художницы и поэта. Мне даже показалось, что Кай и Эдгар чем-то похожи. И, кстати, Эдгар, когда жил в нашем городе, организовал в восьмидесятых годах прошлого века литературное объединение «Восток», председателем которого сейчас является мой возлюбленный.
- Сегодня же прочитаю, - заверила Лола. – Последнее время я плохо сплю.
- Так что, мои хорошие, мне нужно подрасти.
- То есть – повзрослеть, - уточнила Вера и спросила: - Так его машину, такую дорогую и шикарную, забрали хулиганы?
- Покруче! Он занимает деньги у серьёзных людей под большие проценты. Потом, проиграв их, идёт к маме. Она его и выручает. Я уже повторяюсь.
- Не может бросить играть на бирже? В городе никто не может этого понять… - возмутилась Надежда. – Лучше писал бы романы. У него получаются.
- Как точно и правильно назвала Учителя его без вести пропавшая мать - чистокровный Кай! С куском льда вместо сердца. Кем была его мать? Я слышала, что она свела счёты с жизнью, - поинтересовалась Лола.
- Не знаю, Лола, какие у неё были счёты с жизнью, что за причины, но сколько раз я ни пыталась узнать о ней от мамы, а мне самой уже интересно, она сразу поднимает руки вверх!
- Это означает табу? Да, Рита?
- Не говорит ни о матери, ни об отце.
- Так наш Учитель – сирота? – удивилась Вера.
- Отец то ли умер, то ли погиб, или его убили, когда Каю было семнадцать лет. И пока он не уехал учиться, жил у нас. Мать воспитывала его как сына. Так что мы как бы всё время были вместе. Вот что больше всего интересует Кая, сама удивляюсь, так это судьба его матери. Она ему часто снится.
- После литературы и биржи, надо полагать, - съязвила Алла.   
- Точно не знаю, она утонула, когда ему было семь лет. Мама говорит, что они любили друг друга. И мать Кая тоже писала книги. Я, как ни старалась, не нашла их в Интернете. Возможно, она писала под псевдонимом?.. И она, как я поняла из разговора родителей, случайно услышанного, что мать брата была очень красивой женщиной, странной и загадочной и знала себе цену. Вот и всё, что я знаю.
- Вот как? – удивилась Надежда. – Надо понимать, наш всеобщий любимчик в неё? Красивый, талантливый и…
- Странный и загадочный, - продолжила Рита. – И каждый раз, когда приходит к нам, в последние годы всё реже, обычно хожу к нему я, расспрашивает о матери. Изводит свою тётку вопросами о матери. А мать, мне так кажется, скрывает что-то от него. И я чувствую, что там… всё покрыто мраком.
- В чём заключались её странности? Каким образом проявлялись? – поинтересовалась Вера.
- Например, после родов, насколько я поняла, она два года не давала имени своему ребёнку, то есть братцу.
- Не хочешь ли ты сказать, что у Учителя не было имени. Шутишь, Рита?
- Чистая правда, Вера. Два года! Отец брата психовал. Она называла его малышом, пока не дала имя. Говорила:  нельзя давать имя ребёнку при рождении. Это неправильно. Надо вначале понаблюдать за ним. А потом, после того, как он станет похожим поступками и увлечениями на одного из персонажей какой-нибудь сказки, дать ребёнку имя. И после двухлетнего наблюдения за малышом она и дала ему имя – Кай. Моя мама говорит, что он таким и рос – мальчиком из сказки Андерсена: холодным, упрямым, смелым и…
- Гадким! – улыбнулась Лола и добавила. – Вот дела! Почему же из сказки? Не из древнегреческой мифологии? Древнеримской?.. Если на то пошло.
- Говорила, что только в сказках правда! – ответила Рита. – И ещё, она какое-то время жила отдельно от семьи в Ташкенте. Отец с малышом в Андижане, в это время за малышом смотрела, да он у неё и жил, бабушка, а мать в столице. Жила она у писательницы и всё время писала, писала, писала, словно одержимая… или под властью, как говорил отец, наваждения.
- Что такое наваждение? - поинтересовалась Алла.
- Точно не отвечу, но это когда злые духи уводят тебя с пути истинного. Наш батюшка так в церкви говорит. Но мой милый братец и этого не знает. Мать, поняв, что я иногда  проявляю интерес… поймала меня и  строго-настрого приказала молчать. Сама не пойму… будто они хотят стереть из его памяти все воспоминания о матери. Это тоже странно. Не так ли? Тогда я поняла, что знаю очень мало. Вот так!
- Что тут скажешь? Но ведь когда-нибудь он всё узнает. Не от них, так от других. Тайны всегда рано или поздно становятся явью, - утвердительно сказала Вера. – Почему же они, все твои родственники, Рита, не расскажут ему обо всём?
- Мне его жаль. Хочется иногда рассказать ему всё, что я знаю.  Он боготворит свою мать. Возможно, они не хотят разрушать образ, который он создал о ней в своём воображении?
- О, тут ты, Рита, очевидно права! Расскажешь нам, когда всё откроется? Будем ждать. Ты нас заинтриговала. Самой стало интересно, - сказала за всех Надежда.
- Как звали мать нашего «малыша»? – поинтересовалась Алла.
- Виола! – ответила Рита.
- Виола! – удивились подруги, и Вера добавила:
- Видимо, не только у матери нашего Кая, но и у его бабушки тоже были странности…
- Всё, что я слышала мельком в юности, так это то, что далёкие предки Виолы были английскими аристократами. Один из них даже служил у Петра Первого!
- Ты это серьёзно? Да брось, Рита, это, наверное, выдумки Виолы…
- Подтверждения этому нет… Но о них – о его бабушке и дедушке - мать тоже ничего не рассказывает. Даже фотографий никаких нет. Что-то скрывают…
- Хм! Сплошные тайны! Словно один из предков Учителя был незаконнорождённым ребёнком королевы Англии Виктории.
- Как загадочно и интригующе сказала ты, Лола, - удивилась Вера. – Сижу и представляю: выходят к нам герцоги, лорды, герцогини времён Елизаветы, и один из них открывает нам страшную тайну о мальчике Кае. Что он – английский аристократ…
- О-го-го! – удивлённо засмеялись все разом, и Рита сказала:
- Тебе определённо надо начинать писать романы.
- Возлюбленную Шекспира тоже звали Виолой, - уточнила Лола.
- Неужели? Я и не знала, - удивилась Рита.
- Посмотри фильм «Влюблённый Шекспир».
- В «Двенадцатой ночи» Шекспира главную героиню тоже, мне кажется, звали Виолой, - пояснила Вера. – Разве не так?
- Да. Именно в честь неё Шекспир и назвал главную героиню Виолой, - пояснила Лола.
- Странно, да? Начали с Кая, а пришли к Шекспиру.
- Это знак! – воскликнула Надежда.
- Девчата, только прошу вас: никому ни единого слова!
- Могла бы и не говорить, Рита, - произнесли все разом.
Рита протянула руку, перевернула её ладонью вверх, и все по очереди ударили по ней в знак того, что всё, что говорилось в этой комнате, навсегда останется в ней.
- Нам пора, – вставая из-за стола и поправляя кофточку, сказала Вера.
- И мне тоже. Нужно порепетировать отрывок из арии…
- Бедные соседи! – воскликнула Алла.
- Они на даче, - пояснила Рита.
- Спасибо. Нам пора. Не скучай. Помни: мы не забываем о тебе, наша Герда. Придёт время, вспомнишь мои слова, и ты растопишь кусок льда в груди своего Кая! Правда, они не были братом и сестрой… И уж точно, Учитель дожмёт твою маму, и она откроет ему все карты. Тогда мы и узнаем обо всех тайнах в его новом романе, - подытожила Лола.
- Мы первыми его купим, - пообещала Вера и спросила:
- Рита, почему ты называешь брата Учителем, а не Каем?
- Все его так называют, и я тоже, - ответила, вздохнув, Рита.
- Всё было так вкусно! Думай о концерте, о музыке. И мне жаль, поверь, что у твоего игрока забрали машину, точнее ключи от неё. На чём он теперь будет ездить? – поинтересовалась Вера.
- Девчата, задержитесь ещё на пару минут. Я расскажу вам, как братец купил машину.
Девушки остановились, повернулись к Рите, и Надежда спросила:
- Разве не твоя мать купила ему машину?
- В том-то и дело, что нет! Послушайте, присядьте, присядьте. Рассказ того стоит.
- Хорошо, садимся и внимательно слушаем.
- Так вот, - начала Рита. – Если вы помните, недавно в Бразилии проходил чемпионат мира по футболу…
- Да как не помнить! Мужики словно с ума посходили. Смотрели футбол целыми днями, - ответила за всех Лола.
- А мой, когда проходила финальная игра, даже не пошёл на работу, за что, конечно, получил выговор, - развила тему Вера.
- Всё правильно. Так оно и было. Когда в полуфинал вышли две команды – Германия и Бразилия, Кай засуетился… До игры оставалось два дня. Он приехал вечером к нам домой и попросил у мамы миллион российских рублей.
- Миллион?! – удивились все.
- Так и есть. Мама говорит: «И не проси. Что ты там ещё затеял? Всё проиграешь, а мне платить…»
Но Кай стоял на своём. Отец, разумеется, поинтересовался: «Зачем тебе такие деньги? Мне просто интересно». Кай ответил: «Я хочу сделать в Интернете две ставки на полуфинальную игру между бразильцами и немцами. Я знаю, кто станет чемпионом мира, и с каким счётом выиграет у соперника». Отец рассмеялся и сказал: «Учитель, это каждый, извини меня, дурак знает. Без всякого сомнения, победят бразильцы. Только вот с каким счётом?» Кай выпил стакан минералки и сказал: «Победит сборная Германии! Я сделал расчёт…» - «Какой ещё расчёт?» - поинтересовался отец. «Свой», - ответил Кай. «И с каким же счётом немцы выиграют у бразильцев?» - продолжал отец допрос. «Семь : один», - уверенно ответил Кай. Отец рассмеялся и сказал: «Учитель, ты головой ударился или перегрелся? На улице плюс сорок два градуса. Ты в своём уме? Как смогут немцы с таким разгромным счётом обыграть бразильцев? Такой разгром станет для бразильского народа трагедией, унижением...  Ты не в себе? Команда Бразилии – лучшая на чемпионате и в мире. Не давай ему денег, Надя. Он хочет всё или ничего!» Словом, как ни упрашивал Кай, ничего не получил. Мать посмотрела на встревоженного племянника и властно заявила: «Кай, не вздумай занимать деньги у… Ты понимаешь, о ком я?»
- На кого намекала Надежда Петровна? – спросила Лола.
- Учитель, когда ему приспичит, занимает деньги в Ленинске или в Шахрихане…
- У мафии? – удивилась Вера. – Они же опасные люди!
- Не у мафии… У гангстеров что ли? Неважно. В Ленинске, сегодняшнем Ассаке, главного… знает мама. И они, если дают деньги, то под пятнадцать процентов. Могут и отсрочить платёж. А те, кто в Шахрихане, спуску не дают, поблажек не делают. И проценты у них большие. Деньги выбивают из должников и родственников, будь здоров. Даже в Россию летают, чтобы выбить из должников  деньги… Словом, с этими лучше не связываться. Об этом я узнала как-то из разговора мамы с папой. Случайно. Продолжим. Кай садится в машину и едет к Тахир-аке. И говорит, что ему нужен миллион. Тахир-ака, разумеется, спросил: «Зачем?» Учитель всё рассказал. Тахир-ака рассмеялся и ответил: «Учитель, на это… я не дам тебе ни копейки. И не проси. Удивил… Чтобы бразильцы проиграли у себя дома!..»
- Что же было дальше? – поинтересовалась Лола.
- Кай садится в машину, тогда у него была TOYOTA COROLLA, такая простенькая. Но поскольку ему нужно всё: если быть – то королём…   
- Если спать – то с королевой! – засмеялась Лола.
- Заводит машину и едет в Шахрихан…
- К опасным людям!
- Да, Надежда. Приезжает и говорит им, что хочет занять деньги под проценты, но уже не говорит, для чего.
- Умно! Иначе бы они тоже посмеялись над ним и не дали в долг.
- Правильно, Вера! Он же писатель. Вот и принялся раскручивать сюжет. Те даже не поинтересовались, для чего Каю нужна такая большая сумма? Главный только сказал: «Учитель, это большие деньги! Если не вернёшь через месяц, придётся твоей тёте переписать на меня один из её ресторанов или пару кафешек…»
- Какие бессердечные люди! – возмутилась Вера.
- Кай согласился. Они отсчитали ему деньги и сопроводили с деньгами до самого дома…
- Вот как?! Чтобы не ограбили по дороге?
- Разумеется, Лола. У них всё по правилам. И уехали. Утром брат перевёл деньги на счёт брокерской конторы – то ли в Москве, то ли в Берлине. Вернулся домой и сделал две ставки: полмиллиона на победу сборной Германии и полмиллиона на счёт семь : один в пользу немцев, и успокоился.
У Риты зазвонил телефон, но она не стала отвечать. Девушки слушали Риту с большим интересом и вниманием.
- Никто из нас не знал, что Кай занял деньги в Шахрихане, - пояснила Рита, - пока маме не позвонил Тахир-ака и не рассказал о безумном поступке племянника. Мама была в шоке! Отец ходил по квартире и говорил: «Весь в свою мать. Правильно Анатолий сделал тогда, помнишь, Надя? Положил её в психушку на месяц. Хм! Она и там всех удивила!» Я спросила папу: «О чём ты?» Мама ответила: «Твой папа напился пива». А папе грозно кивнула головой: дескать, думай, о чём говоришь! Так я узнала ещё кое-что о матери Кая.
- Так что там дальше-то, Рита?
- Начался матч… Девчата! Я так ещё не волновалась, не переживала, как в тот день, когда девяносто минут игры превратились в бесконечность. Я так не волнуюсь перед выходом на сцену. Короче, сидим мы у телевизора. Все на нервах. На кону – миллион плюс проценты. Отец пьёт пиво бутылку за бутылкой. Как потом выяснилось, и Тахир-ака сидел, как на иголках. Болел не за футбол, а за Учителя. Бразильцы пошли в наступление. Зрители поддерживали свою команду. Несколько острых атак бразильцев чуть не закончились голом.  Отец сказал: «Бразильцы – есть бразильцы! Смотри, как давят, Надежда. Тебе придётся расхлёбывать эту кашу…» Я, видя, как красиво и слаженно играют бразильцы, хотела встать и пойти в свою комнату, чтобы посчитать, сколько у меня денег и где я могу ещё достать хоть какую-то сумму, чтобы выручить совершающего иногда странные и опасные поступки любимого братца. Но тут вдруг сборная Германии забивает первый гол! О! Мы, девчата, оживились. Так радовались, словно Кай – тренер немецкой сборной. Дальше всё развивалось так, как говорил, то есть вычислил мой братик. Немцы забивали один гол за другим! Бразильцы  ничего не могли сделать. Трибуны притихли. Матч, слава Богу, закончился. Мы остались сидеть на своих местах, ибо силы нас покинули, и смотрели, как футболисты сборной Бразилии плачут! Для всей Бразилии этот день оказался драмой. Первым встал отец и пошёл в кухню. Достал из холодильника водку и налил себе рюмочку. Мама сказала: «Хватит! Ты уже десять бутылок пива выпил!» Отец выпил водку и радостно воскликнул: «Да, только у таких матерей, как Виола, рождаются или безумцы, или гении!» Мы обнялись - и улетели на седьмое небо! Точнее сказать, братец нас туда отправил. Никогда больше я не испытывала ничего подобного, девчата. Отец поверить не мог. После игры маме позвонил Тахир-ака  и сказал, что выпил восемь чайников чая от волнения, и добавил: «Ваш племянник, Надежда Петровна, - очень рисковый человек. Поздравляю вас! Вам не придётся ни с кем разбираться. Представляю, что вы пережили». Заканчиваю. Кай выиграл три с половиной миллиона!..
- Три с половиной?! – удивились все.
- Да, девчата. Рассчитался через пять дней с шахриханскими кредиторами, отчего те были сильно удивлены, когда он рассказал им обо всём. И главный сказал ему: «Ты, Учитель, больной! Я бы на немцев и сто долларов не поставил!»
- И?
- Через месяц из Швеции пришёл контейнер с новенькой, последней модели машиной VOLVO стоимостью в два миллиона российских рублей.
- Вау! – удивилась Лола.
- Теперь её забирают за долги, - уточнила Надежда.
- Остальные он проиграл на бирже или в Интернет-казино. Этого я не знаю.
- У него стальные нервы! Но ведь немцы стали чемпионами, обыграв команду Аргентины со счётом один : ноль. Я помню.
- Ты права, Вера! Но мы с мамой не смотрели финальную игру. С нас хватило и той… К тому же в газетах писали: кто победит в полуфинале, тот и станет чемпионом. Так и вышло, - уточнила Рита.
- Почему же он, если смог вычислить или просчитать исход матча, не может освоить биржу? Или просчитать?
- Он как-то сказал: «Я не могу понять философию биржи». Я ему ответила, что у биржи нет философии. Она непредсказуема и, скорее всего, управляется кем-то. Он сел на диван и задумался.
- И что толку? Всё равно играет и проигрывает, - возмутилась, вставая с дивана, Алла.
- Вот и всё, девчата.
- Интересная история. Это уж точно – он один такой на всём белом свете.
- Нет, ещё двое: один из Америки, другой из Испании - предсказали исход игры, - уточнила Рита.
- Следовательно, их трое - со стальными нервами и аналитическим умом.
- И, по-видимому, страдающих одной из форм шизофрении, - добавила Алла Хуснутдинова, преподаватель психологии в медицинской академии.
- Целый год в городе говорили о Кае и его прогнозе. И, само собой разумеется, о его новенькой машине. Всё, девчата. Задержала я вас?
- Ничего. Интересную историю ты нам рассказала. И спасибо за угощение. В следующий раз, девчата, жду вас у себя. Приготовлю вам фирменный лагман, - пригласила подруг Лола.
Девушки вышли из подъезда, и Лола спросила Веру:
- Ты на машине?
- Нет.
- Я тебя довезу. Садись.
- Как ты думаешь, Лола, нашей Герде удастся растопить когда-нибудь лёд в груди брата?..
- Вспомнишь мои слова: стоит Рите, нашей нежной, доброй, обаятельной подруге, только один раз поцеловать в губы Кая, по-настоящему, при удобном случае…
- И лёд в груди Учителя превратится в доброе сердце.
- Ещё как! Всего один поцелуй. Я говорила ей о поцелуе, но она стесняется. Ждёт. Интересные они оба – брат и сестра, да? И уж точно заслуживают всеобщего внимания. Плюс ко всему, сплошь и рядом окутаны тайнами. Не удивлюсь, если и наша примадонна подвержена одной из них.
 Подруги разъехались по домам, а Рита ответила на пропущенный звонок. Она говорила с главным режиссёром театра. Он сообщил ей, что она, Рита, и ещё две  оперные певицы – одна из Алма-Аты, другая из Бишкека - приглашены в Англию на фестиваль молодых оперных певиц.
- Я подумаю, - ответила Рита.
- Рита, здесь думать-то не о чем! Мы говорили уже о поездке. Я еду с вами. Большая честь для нашего театра. Число и время проведения фестиваля нам сообщат. Пришлют программу. Выберешь арию и…
- Я всё поняла, Валентин Захарович, - ответила примадонна.
- Вот и хорошо. По всей видимости, фестиваль будет проходить в Лондоне, как в прошлый раз, весной. Всего хорошего!
- До свидания! – попрощалась Рита, положила трубку и села в кресло.
Она сидела и думала о брате. О сегодняшнем разговоре с ним. О его словах, о его равнодушии…


                *  *  *


            В то время, когда Рита выходила из дома брата, попрощавшись с охранником и вахтёром, к двери подошла девушка лет двадцати с ранцем зелёного цвета за плечами, какие носят студенты. Они встретились в дверях. На мгновение остановились, посмотрели друг другу в глаза, и Рита подумала:
«Ещё одна подружка…» Улыбнувшись девушке, Рита пропустила её, на что та ответила словами благодарности, вышла из подъезда и направилась к машине.
На входе  девушку остановил охранник и спросил:
- Извините. Вы к кому?
- К Лебединскому, - ответила она.
- У вас встреча? Он вас ждёт?
- Мы договорились с ним о встрече, - солгала гостья.
- Хорошо. Проходите, но сначала отметьтесь в журнале.
Она подошла к вахтёру, ответила на его вопросы, которые он записал в «Книгу движений», и он сказал ей:
- На второй этаж. Квартира номер четыре.
- Покорнейше благодарю вас, - шутливо поблагодарила девушка вахтёра и стала подниматься по лестнице на второй этаж.
Охранник посмотрел на вахтёра, тот развёл руками и улыбнулся.
Девушка подошла к двери номер четыре и постучала. Никто не ответил. Она постучала второй раз, уже сильнее. За дверью раздался голос:
- Открыто. Ты что-то забыла?..
Девушка осторожно толкнула дверь и вошла в прихожую. Огляделась, сняла кроссовки и пошла в комнату, откуда доносился голос:
- Рита! Я всё тебе сказал. Это – аморально!
- Я… - хотела что-то сказать девушка, но её остановила рука Учителя, поднятая вверх:
- Рита, помолчи две минутки. Я куплю акции Сбербанка, они пошли вверх, тогда и скажешь… Так… Хорошо… Нажимаю: «Купить акции на сумму десять тысяч рублей». Готово. Всё. Рита, что ты хотела спросить?..
- Я не Рита. «Аморально» - в самом деле? И что же? Значит, я с вашей сестрой встретилась у входа?.. Красивая. Так близко я её ещё не видела. Несколько раз в театре…
Учитель услышал голос, не похожий на голос сестры, и сразу оглянулся. Он сидел в шортах и белой длинной рубахе, какие носят на Востоке. С удивлением посмотрев на девушку, он спросил:
- Кто вы? И каким чудом?..
- Я ваша студентка. Студентка литературного факультета, которая внимательно, с открытым ртом слушает все ваши лекции.
- Значит, девушка с открытым ртом обманула охранника, сказав ему, что у нас встреча, и решительно…
- Так и есть. Называйте меня на «ты».
Посмотрев внимательно на девушку-студентку, он поинтересовался:
- У вас есть…
- Венера, - ответила она, не дожидаясь окончания вопроса. – Венера Арифулина.
- Венера, - повторил Учитель. – Мне знакомо ваше лицо. Вы, извини, ты, мы ведь не в аудитории, сидишь где-то в центре. И ты учишься на втором курсе.
- Вы знаете своих студентов. На третьем, - поправила она.
- Надеюсь на то. Но вы не из тех, кто задаёт вопросы на лекциях или приходит в кабинет для каких-либо разъяснений.
- Неактивная, да? Тихоня. Наименее заметная студентка в зале.
- На лекциях, может, оно и так. Но какая вы в жизни? Могу судить пока о…
- Том, что я солгала охраннику и вахтёру? Иначе бы Вы сказали им: «Не впускать!» Все знают, что дома Вы не принимаете студенток. Ребят – да… Я слышала эту историю: о Вас и этой…
- Да? Все в курсе? Итак, Венера, судя по всему, ты – крещённая татарка. Правильно?
- Я и не сомневалась в ваших дедуктивных способностях, которые Вы так хорошо продемонстрировали нам во втором своём романе. Да, крещённая.
- Будь ты крымской татаркой, а они мусульманки, то никогда бы не вошла в комнату к одинокому мужчине. Я родился в этой стране. Знаю и уважаю обычаи и традиции народов, проживающих в Узбекистане.
- И на пять с плюсом, как Вы любите говорить, знаете узбекский язык!
- На пять с минусом… Думаю, со временем минус…
- Сотрёте! Красиво у Вас. Значит, Вы играете на бирже? Проигрываете деньги… Это тоже все знают.
- Не сомневаюсь. Вообще-то у меня после семи часов начинается личная жизнь…
- Как у Бельмондо в фильме «Вне закона». Да? Но сейчас  только пять часов… Ловлю Вас на слове. Время ещё есть, и мы можем поговорить.
- Ты ко всем, к кому тебе вздумается, так запросто входишь в дом, или только к преподавателям?
- Я постучала. Вы крикнули: «Открыто!» Я и вошла. Вы…
- Я помню твой приход…
- Хотите сказать – дерзкий? Хорошее начало для первой главы романа. Вам не кажется? Нашего романа…
- Нашего? Или романа, который вначале набирают на компьютере, затем вычитывают, правя текст, после этого размножают в пяти экземплярах и бегут, сломя голову, по издательствам в надежде на то, что одно из них всё-таки возьмётся за его выпуск и сделает тебя знаменитой? Ты – смелая. Пойду одену трико и вернусь…
- Я современная девушка, Учитель…
- А я современный преподаватель. Присядь. Я скоро.
Пока Учитель переодевался, Венера смотрела на монитор компьютера, на котором сменялись цифры и цвета названий. Она в этом ничего не понимала, но про себя подумала: «Это – зависимость».
Учитель вернулся с двумя бокалами в руках и один поставил на стол перед студенткой. Она взяла его, сделала несколько глотков и поставила бокал на место. Посмотрела на Учителя и сказала:
- Можно было и не переодеваться. К чему это? Я видела фильм, в котором студентки, живущие в Европе, занимаются проституцией, чтобы оплатить учёбу в колледже.
- Мы не в Европе, - ответил Учитель. – Если ты учишься в нашем университете, значит у тебя состоятельные родители. И тебе не придётся заниматься этим…
- Нет! Мой отец работает на заводе «Ирмаш». А мать – домохозяйка.
- Тогда за тебя платит твой богатый жених, который устроит, будь уверена, большой скандал, если узнает, что ты была у меня в доме. Учитывая то, что все знают… понимаешь, о чём я?
- Всё так. Скандал не устроит. Я…
- Главный герой вашего романа?
- В конечном счёте, можно сказать и так.
- Все решения принимаешь ты?
- Равшан. Моего ухажёра зовут Равшан.
- Не очень-то мило… «Ухажёра»…
- И я должна в это поверить?
- Во что?
- В то, что Вы одинокий мужчина.
- Много чего говорят…
Учитель посмотрел на часы, вздохнул, давая понять гостье, что этот странный, беспредметный разговор, скорее похожий на светский трёп, затянулся. Венера это почувствовала и спросила:
- Это правда?
- А именно?
- То, что Вы говорили о моих рассказах на лекции.
- Так их написала ты? – удивился Учитель. – Поздравляю! Почему же не поставила имя и фамилию?
- Думала…
- Нет, нет! Больше так не думай. Не бойся критики. Верь своему сердцу. Ты должна чувствовать силу своих произведений. И ты их почувствовала… Иначе бы не оставила их перед каникулами на моём столе. Расчёт верный. У меня много было времени, чтобы прочитать их и оценить. Молодец! Ты – лучшая среди студентов. Талантливая. Больше того…
- Ух ты! У меня сейчас закружится голова, и я упаду от Ваших слов в обморок. Определённо.
- Мы все тщеславны. Не пойму одного: ты такая смелая в жизни и…
- Такая застенчивая, что касается раскрытия моей души и духа?
- Почему ты не пришла в кабинет? Я прождал, как теперь выяснилось, Венеру Арифулину двадцать минут. Хотел столько сказать тебе о твоих рассказах.
- Скажите сейчас.
- Всего я уже не вспомню…
- После разговора с сестрой?
- Это дерзко!
- Извините, Учитель. Как бы я хотела быть на её месте.
- А это вообще непонятно, - сказал преподаватель и встал.
- Хотите сказать, разговор окончен?
- Нет. Читая рассказы, я…
- Что? – не удержалась от любопытства студентка.
- Сравнивал их с рассказами, которые выпустила зимой некая Лена Ленская. Ваши рассказы чем-то похожи, не находишь? Читала её сборник?
Учитель подошёл к полкам с книгами и достал со второй полки книгу «Всё в жизни бывает…» Сел на диван, открыл её и показал:
- Особенно схожи вот эти два рассказа…
Венера встала со стула и, подойдя к дивану, села рядом с Учителем. Он посмотрел на неё, поднял брови и показал ей книгу.
- Читала её? – повторил он. – Есть чему поучиться, да?
Венера улыбнулась и спросила:
- Вам понравились рассказы в сборнике?
Учитель кивнул головой. Венера встала, подошла к столу, выпила оставшуюся в бокале воду и, бросив взгляд на преподавателя, улыбнулась.
- Что?! – спросил Учитель.
- Их написала я! Все! – крикнула она громко и восторженно, поцеловав от радости Учителя в щёку.
Он улыбнулся и спросил:
- Ты с ума сошла?
- Время!
- Ты о чём?
- Началась Ваша личная жизнь!
- И что? Займёмся сексом?
- Вы хотите этого?!
- Перестань! Поговорим о рассказах. Сядь.
- Уже сижу.
Учитель открыл книгу и, прочитав вслух два предложения из первого рассказа, сказал:
- Продолжи!
- …Саша врезала ему пощёчину. Не ожидая такого поворота, Кирилл плюнул ей в лицо. Саша не стала вытирать лицо. Презрительно посмотрев ему прямо в глаза, она сказала: «Ты настоящий придурок! Прощай!»
- Всё! Всё! Достаточно, - остановил студентку преподаватель, убедившись в её авторстве.
- Вы проверяете меня, Учитель? Хм! Странно!
- Ну, врежь мне пощёчину, как Саша Кириллу, если хочешь.
- Неплохо! Неплохо! А Вы… в личной жизни другой. Таким Вы мне больше нравитесь.
- Серьёзно? Это комплимент, что ли?
- Разве я не красивая? Не хороша собой?
- Знаешь, мадонна, скромности тебе не занимать. Начинаю говорить штампами. Словом, поздравляю! Спору нет, ты…
- Гениальна? И с волшебством у меня тоже всё в порядке? Стало быть, я писательница?
- Ещё чуть-чуть… и станешь ей.
- Если кто и может меня убедить в этом, то только Вы, Учитель.
- Можешь приходить в литературное объединение, если захочешь.
- С большим удовольствием!
- Мои лекции – они помогают тебе в работе?
- Ещё как! Откройте окно – и я улечу, словно птица… Я так боялась, что мои работы…
- На твой сборник рассказов рецензии в журналах были лучше, чем на мой четвёртый роман.
- Ты ревнуешь? – удивилась Венера.
- Ты? Мы уже на «ты»?
- Только в личной жизни. На работе, то есть в университете, я буду тихой и скромной - наименее шумной, как Вы сказали, студенткой.
- Благодаря твоему таланту и преданности нашему делу, разрешаю.
- Согласна.
- Мне кажется, ты в меня влюблена?
- Как и половина студенток нашего факультета. Вы говорите мне о скромности, а сами… Но мне нравится ваш…
- Напор? И всё-таки будем держать дистанцию, даже в моё личное время. И больше не лгать.
- Обещаю.
Венера достала из сумки новый роман Учителя и попросила:
- Подпиши!
- И не подумаю!
-  Подпишите книгу, чёрт возьми!
- Что ты себе позволяешь? Следи за речью! И не подпишите, а надпишите… От слова «надписать». А именно: написать сверху или на внешней стороне. Например, надписать книгу поклоннице. Подписать, значит, поставить подпись. Например, подписать заявление, письмо, завещание, то есть под чем-нибудь. «Под», «над»… Поняла?
- Мы на лекции? Никто не говорит: «Надпишите книгу».  Хорошо, хорошо. Поняла. Я купила её в магазине!
- Могла бы скачать с моего сайта. Бесплатно! И, буду откровенным, эта книга  не так хороша, как три первых. Середина «проседает», как говорил Шиллер. Нужно было…
- Ты ревнуешь мои рецензии к своим? Понимаешь, о чём я? Это же глупо! Не у каждого писателя хватит мозгов и, тем более, воображения, чтобы написать такую книгу. И, тем более, прочитав, понять её. Подпиши книгу!
- О! Это уже похоже на реплики из фильма «Игрок».
- Который, как я слышала, Вы, пардон, ты смотришь два раза в год. Ты похож на него, если тебя это волнует. Ещё как похож! Восхитительный преподаватель и… к тому же, плохой игрок!
- Ты перешла границу!
- Её нет!
- Давай книгу. Как подписать?
- «Любимой Венере!» - протягивая книгу Учителю, ответила студентка.
Учитель поднял глаза и серьёзно посмотрел на Венеру. Та сразу поняла, что перед ней не её жених, а преподаватель. Она покраснела и сказала:
- Я пошутила. Подпиши… «Венере, автор».
- Пожалуйста. Ты обиделась? Возьми…
- Да нет! Но Вы, то есть ты так посмотрел на меня, что у меня чуть не вылетела спираль…
- С юмором у тебя всё в порядке. У тебя есть парень… Он платит за твоё обучение. Вероятно, заплатил за твой сборник. И, плюс ко всему, любит тебя! Не разочаровывай его, писательница. И, разумеется, меня.
- Боитесь, что он со своими дружками изобьёт Вас? Как в фильме «Игрок»? Но его, героя фильма, избивали за долги, которые он не возвращал. А со студенткой остался…
- Достаточно на сегодня, меня ждут дела. И серьёзный разговор, - вставая с дивана, сказал Учитель. – Ещё раз поздравляю! У тебя большое будущее, не сомневайся. Того, что ты уже написала, достаточно…
- Вы уходите? Уезжаете на своей супертачке?
- Научись говорить так, как ты пишешь.
- Тогда меня будут звать занудой.
- Ты на машине?
- Куда? В какие дали? Приказывайте!
- «Приказывайте»? А как же – «ты»?
- Ваша личная жизнь, надо полагать, закончилась, раз тебя ожидает серьёзный разговор.
- К «Интуристу».
- Всего-то! Я подожду, Ваше Величество, в своей машине, пока Вы не закончите разговор.


                * * *


- Здесь сверни налево.  Осторожно! Пропусти пешехода.
- Я в этом городе учусь, Учитель! И знаю, где гостиница «Интурист». Вернее сказать, целый комплекс ресторанов и летних кафе. У Вас свидание?
- Я же ясно сказал – серьёзный разговор. Сколько тебе лет?
- Девятнадцать.
- Девятнадцать?! – удивился Учитель. – И ты уже…
- Дописываю новую книгу.
- Выпусти её под своим именем.
- Не стану спорить. Почему Вы не поехали на своей машине?
- Оставил права в кабинете.
- О! Да кто Вас остановит-то? Все инспектора знают Вашу машину…
- Смотри на дорогу. Припаркуйся у знака. Дальше ехать нельзя… Что ты делаешь? Въезд запрещён! У тебя заберут права! К тому же…
- С тобой не заберут, - улыбнулась Венера и посмотрела Учителю в глаза.
- Спасибо! Езжай домой. Кто-нибудь из дружков твоего жениха увидит нас вместе и…
- Мы ведь уже говорили на эту тему. Пустую тему… Идите. Я Вас подожду… Потом отвезу домой, к Вам, разумеется! Что Вы смотрите?.. Ну не получилась реплика. Сорвалась с языка не обработанной…
- Я вернусь на такси. Уезжай.  Займись работой и порадуй нас новой книгой.
- Да разве же я смогу сегодня работать после Ваших отзывов о моих рассказах? До утра не засну. Иди уже.
Учитель поблагодарил Венеру, попрощался с ней и повторил: «Уезжай».


                *  *  *


       Он вошёл в здание гостиничного комплекса, поздоровался с вахтёром и спросил: «Ибрагим-ака, тётя у себя?» - «Да, Учитель. Надежда Петровна только что приехала. Как у тебя дела?» - «Хорошо. Спасибо».
Поднявшись на четвёртый этаж, он вошёл в приёмную и спросил:
- Саида! Здравствуй! Как поживают твои близняшки?
- Растут. Начинаем ходить.
- Вот и отлично! Тётя в кабинете?
- Входите. Похоже, у неё настроение плохое.
- Плохое? Я сейчас его подниму.
- Сомневаюсь, - засмеялась Саида.
Войдя в кабинет тёти, он поздоровался с ней и сел в кресло. Тётя стояла и смотрела в окно. Выдержав паузу, она повернулась, поздоровалась с племянником, села за рабочий стол и резко спросила:
- Когда наконец ты возьмёшься за ум? Я воспитываю тебя, воспитываю… Тебя и Риту. Но ты не даёшь мне покоя. Бери пример с сестры.
- Чего ты хочешь, тётя?
- Напомнить тебе о завещании отца? Вот что. И знаешь, почему? До меня дошли слухи, что ты снова проиграл деньги на бирже или в казино и хочешь занять  у этих… ростовщиков в Шахрихане. Это тебе не Тахир-ака. Выбьют всё до копейки.
- Я…
- Нет, нет! Говорить буду я. Хватит! – перебила тётя. – Прекрати  играть, слышишь? Ты начал играть пять лет назад. Выигрывал всего два раза. Проигрыши оплачивала я…
- Три раза, - уточнил племянник.
- Не умничай. Я помню, как мы все волновались, когда играли немцы с бразильцами. Я так никогда не переживала в своей жизни, как в тот день! Случилось чудо! Спишем всё на него – на чудо. И всё!
- Я сделал анализ и…
- От этого анализа осталась одна машина, которую, как мне сказали, у тебя забирают в счёт долга. Пока взяли ключи. Через пару дней заберут и машину. Вот и весь анализ. Но если бы ты послушал меня тогда: купил бы на эти деньги дом за городом, в районе Багишамала, импортную мебель, а остальное положил на валютный счёт в банке, ты бы жил всю жизнь на проценты. Доллар – он всегда будет расти в цене. И умным людям, предприимчивым и деловым приносить доход. Ты бы сейчас жил, как герой фильма, который ты так любишь смотреть: «В режиме – пошли все…» - так он говорил? Ты знаешь последние слова… Нет, ты продолжаешь играть. Да кто бы мог подумать, что ты превратишься в горе-игрока? В нашем роду во все времена умножали деньги. А ты…
Племянник сидел и терпеливо слушал. Он знал: перебивать тётю, когда она в плохом настроении - бесполезное дело. Слушал и вздыхал. К тому же, она говорила правду. Он понял: денег она ему на этот раз не даст. И, делая вид, что слушает её, думал о долге.
- Ты слушаешь меня? Или делаешь ставки?
- Продолжай. Я слушаю.
- О чём я говорила сейчас? Повтори…
- О Рите, - почёсывая затылок, ответил племянник.
- О Рите?! Смотри мне в глаза. Вот так. Повторяю: брось эту дурацкую игру. Ты не убедишь меня в том, что это – болезнь. Скорее всего – пагубная привычка. Вспомни, умник, что говорили этому скрипачу, как его там?..
- Паганини!
- Который постоянно, как и ты, и твой любимый герой из этого странного фильма, забыла название, проигрывал в казино большие суммы. Ему сказали: в казино можно выиграть, только купив его. О! Золотые слова! Не отворачивайся! Смотри мне в глаза. Повторяю: прекрати играть! Ты не игрок… Учи студентов, пиши книги. Мне нравятся твои книги, особенно вторая. Говорю тебе как читатель. В молодости я читала книгу за книгой и могу отличить хорошую работу от бездарной писанины. Книга легко читается, и в ней нет этих твоих заумных, переумных, подумных, как ещё там… литературных разглагольствований, как в твоих первых романах. Сколько ты заработал на ней?
- Пять тысяч долларов!
- Пять тысяч?!
Надежда Петровна встала из-за стола и выключила сплитсистему. Она раздражала её. Села напротив Учителя и продолжила:
- И ты их все просадил?.. Очень, очень печально. И заметь, как только ты стал игроком, горе-игроком, сразу перестал писать. Это ещё печальнее. А раньше писал книгу за книгой. Ты не уважаешь себя! Послушай меня, послушай… Я - не твоя мать, не твой психоаналитик… Мне, кажется, нормальная жизнь стала для тебя обузой?
- Я расплатился с долгами! Иначе…
- Переломали бы кости? Брось… Из уважения ко мне они этого пока не делают. Да и если такое случится, общественность…
- Мне нужны двести тысяч российских рублей.
Надежда Петровна встала, прошлась по кабинету и села за рабочий стол. Ответив на два звонка, она продолжила разговор:
- Женись – и ты получишь деньги по завещанию отца. Видишь, как всё просто. Любая за тебя пойдёт. Есть девицы, которые без ума от тебя. Поверь мне. До конца жизни будешь обеспечен и счастлив. Но только ни на одной из своих… Ты понимаешь, о ком я? Хорошо. Ты умный. Я тебя воспитывала и знаю, когда ты настоящий, а когда фальшивый… Скажу прямо: хочу, чтобы ты женился на Рите.
- На Рите? На твоей дочери?! На моей сестре?!
- Двоюродной сестре… Двоюродной. Такое бывает. Что в этом необычного? Мы цивилизованные люди.
- Это аморально! – возмутился племянник.
- А бросать большие деньги коту под хвост – не аморально?
- Это другое дело!
- «Другое дело»?! Рита любит тебя. Она красивая, скромная, талантливая, сильная, читает книги, ходит на твои лекции. Ты слушаешь меня? Смотри мне в глаза. У нас серьёзный разговор. О твоём будущем. Дела с твоими долгами зашли слишком далеко! Я начинаю тревожиться... Кай, пришло время сделать выбор, - понизив тон в голосе, сказала тётя. – Ты уже не мальчик, хотя твои поступки… Женись на Рите. Если бы она узнала о том, что я предлагаю тебе… Рассердилась бы на меня.
- И слышать не хочу! Что скажут в городе? Тётя… Я не хочу обидеть ни тебя, ни Риту. Я вчера читал «Дон Кихота» Сервантеса, первый том, надо было для лекции, - пояснил Учитель. – Так в двадцать седьмой главе Рыцарь Печального Образа спрашивает у одного из заключённых: «За что тебя наказали?» Тот отвечает: «Меня ссылают на галеры на шесть лет за то, что уж много я баловался с двумя моими двоюродными сёстрами…» Вот, тётя, шесть лет раньше давали за такую любовь.
- За баловство… не за любовь… Это было давно и в далёкой Испании.
- Но она моя сестра! По нашим венам  течёт одна кровь…
Тётя хотела что-то сказать, да и сказала уже одно слово: «Она…», но, не закончив предложение, фразу… подошла к окну.
Примерно через пять минут она произнесла:
- Завтра я улетаю на экономический форум в Казахстан. На форум стран СНГ. Вернусь через три-четыре дня, тогда и договорим. Денег я тебе не дам. Придёшь домой, подумай над моим предложением. Основательно подумай. Время пришло, драматург! И не преврати свою собственную жизнь в драму… Всё ещё можно исправить. Брось играть! На какой машине будешь ездить? На чём приехал ко мне?
- Студентка подвезла… Венера.
- Студентка? Опять? Хочешь продолжения? Вспомни, сколько мне понадобилось времени, средств, связей… чтобы затушить тот «пожар»? Вспомнил?
- Это сплетни. Всё выяснилось бы и без этих движений.
- Смотрите на него! «Движений»! Тогда это… так не называлось… Венера! Она татарка, что ли?
- Да. Это уже евгеника…
- Говори понятными словами. Кай, будь осторожен. Студентки – они в таком возрасте романтическом…
- Романтическом? – удивился племянник.
- Не цепляйся к словам! Они, как сейчас говорит молодёжь, «западают» на всё необычное… А ты – необычный… Возьми машину у Риты. Она редко ездит на ней. Вторую машину.
Учитель встал, посмотрел на тётю и спросил:
- Судя по всему, денег ты мне не дашь?
- И не думай! Вопрос закрыт.
- Тогда расскажи мне о моей матери. Хоть что-нибудь. Почему я должен всех вас постоянно уговаривать, упрашивать, чтобы вы рассказали о ней хоть что-нибудь? Сколько раз ты мне обещала! Это что – запретная тема? Что особенного в том, что сын хочет знать о своей матери? Какой она была? Что любила? Как жила? Чем увлекалась? Что это за тайна такая ужасная?
- Никакой тайны нет. Твои родители любили друг друга – вот и вся тайна.
- Почему тогда мама покончила с собой? Да ещё в Санкт-Петербурге? Почему оставила меня? В чём причина? Вы всё скрываете от меня. Если человек сводит счёты с жизнью, значит… есть причина… И вопрос: почему? Что она сделала вам такого?.. Почему вы хотите вычеркнуть её из моей памяти? Чем она провинилась, кроме того, что была, как ты говоришь, «странной женщиной»? Да и вряд ли это можно назвать провинностью…
Кай сел в кресло. Тётя вздохнула, подошла к нему, пододвинула стул и села рядом.
- Успокойся. Успокойся… Послушай, сынок. Твоя мать была высокой, стройной, с ослепительно белой кожей женщиной. Твой будущий отец, увидев Виолу на свадьбе друга, в мгновение ока влюбился в неё. Они поженились… В жизни твоей матери были сплошные тайны. Порой она совершала поступки, вызывающие у нас, друзей, по меньшей мере, непонимание, раздражение.
- «Непонимание»? «Раздражение»? Не объяснишь? Звучит словно обвинение, будто  приговор.
- Мне трудно подбирать слова. Мы звали её Снежной Королевой! Кай, закончим этот больной разговор. Мне надо подготовиться к докладу.
- Всегда ты так! Все вы так! – обиженно сказал племянник.
- Обещаю: вернусь с форума, тогда и поговорим. А ты пока подумай над моими словами. Встретимся, тогда и расскажешь, что ты решил. Деньги на карманные расходы есть?
- Да. Хорошо, тётя. Буду ждать твоего возвращения. Я пошёл. Пройдусь пешком. Но не забудь: ты обещала…
Они поцеловались, и Учитель вышел из офиса. Он не замечал ничего и никого вокруг. Не попрощался с секретаршей. Она не стала его беспокоить расспросами, так как по его лицу заметила, что разговор с тётей был серьёзным.
Надежда Петровна вызвала Саиду к себе и попросила заварить крепкий зелёный чай. Она просидела ещё час в своём офисе после ухода Учителя, вспоминая разговор с племянником, которого она воспитывала после гибели брата. Вспоминала, как брат, отец Кая, уже умирая в больнице, просил не оставлять без внимания сына. Боялся, что странности его жены, особенно касающиеся её беспричинной и, как он считал, глупой смерти, то есть самоубийства, могут когда-нибудь проявиться в сыне. «Да, Анатолий, час от часу не легче! Прости, если я что-то делаю не так, ошибаюсь. Ты знаешь нашу тайну… обо мне, о муже, о Рите…» - мысленно разговаривала она с  братом, словно его дух присутствовал при их разговоре.


                *  *  *


         Кай вышел из гостиничного комплекса в плохом настроении. Денег тётя не дала. И к тому же, снова почти ничего не рассказала о  матери. Над городом сгущались тучи. Вечерело. Он перешёл дорогу, точнее сказать, проспект, и пошёл по тротуару. Он подумал: «Вечер прохладный, пройдусь до дома пешком». После серьёзного разговора с тётей он забыл о том, что его ждёт Венера.
Венера сидела в машине и что-то записывала в блокнот. «Уф! Когда же он всё-таки выйдет?» - сидя в машине, думала студентка. Она решила подождать ещё минут пять-десять и потом поехать к подруге, чтобы всё ей рассказать. В это время и вышел из гостиницы Учитель. «Наконец-то! Куда это он шагает? Судя по всему, уже забыл, что я его жду?»
Венера посигналила. Учитель не услышал сигнала и продолжил шагать. Венера завела машину, развернула её и выехала на проспект имени Белинского. К тому времени, когда она сбавила скорость, Учитель прошёл двести-триста метров. Съехав на обочину, Венера посигналила ему. Он посмотрел на машину и вспомнил о студентке. Не сбавляя шага, он пошёл дальше.
Он шёл по тротуару, она ехала рядом по обочине и всё время сигналила, но Учитель не обращал внимания. Тогда она опустила стекло и крикнула:
- Учитель, садитесь. Может начаться дождь. Я столько Вас ждала, а Вы…
Учитель махнул рукой и продолжал свой путь. Она заехала вперёд метров на пятьдесят, остановила машину и вышла из неё. Когда Учитель поравнялся с ней, она заявила:
- Это же глупо! Садитесь. Непристойная студентка, влюблённая в Вас, настоятельно просит сесть в её машину. Иначе мы вымокнем…
Учитель посмотрел на неё, на небо и перепрыгнул через ограждение. Венера открыла дверь, преподаватель сел на место пассажира, студентка – на место водителя и со словами «Так лучше» повела машину. Учитель почувствовал под собой что-то, приподнялся и достал  блокнот. Прочитал отрывок из текста и спросил:
- Новый шедевр? Когда осчастливишь занавес, как говорят театралы?
- Набросок нового рассказа. Тружусь, так сказать, и днём, и ночью, и в аудитории, слушая Ваши вдохновляющие лекции, и даже в машине. Работа, как видите, у меня ударная.
- Смотри на дорогу.
- Что случилось? Вы погрустнели. Или это не моё собачье дело?
Учитель посмотрел на неё и ничего не ответил. Венера повернула направо и поехала по улице Лермонтова за троллейбусом, который вёз пассажиров на вокзал. Они проехали молча минут пять, и Венера промолвила:
- Я уже хотела уехать. Думала, не дождусь. Решила, что Вы сидите в весёлой компании и ведёте светскую беседу. Но, судя по вашему печальному виду, у Вас был серьёзный разговор. Интересно, кто может довести нашего преподавателя до такого состояния?
- Хочешь знать?
- Если Вы соизволите.
- Я разговаривал с тётей у неё в офисе.
- С тётей?.. У неё в офисе?.. Стоп! Ваша тётя – Надежда Петровна Лебединская?
- Именно так. Ты проницательна. Мы всё так же на «ты», что касается тебя?
- По всей вероятности, да. О, Боже! Надежда Петровна… Она же входит в двадцатку самых богатых людей республики! Сеть ресторанов, кафе, гостиничные комплексы во всех областных городах страны: в Бухаре, Самарканде, Фергане, Намангане, даже в Ташкенте. Ты, плюс ко всему, ещё и  богатый жених! Выходит… Надежда Петровна – мать Риты?
- Пять с плюсом, - ответил не без иронии пассажир.
- Твоя тётя хороший руководитель. В одном из её ресторанов, в районе автовокзала, работает шеф-поваром мой дядя. Он с уважением отзывается о ней. Поверить не могу, как тесен мир.
- Ты непристойная, сумасбродная, очень талантливая девчонка только начинаешь познавать наш мир. И поверь на слово: мир гораздо теснее, чем ты думаешь, к тому же, полон тайн.      
- «Очень талантливая» - это мне нравится больше…
- И тщеславная!
- Не про меня! Ещё узнаете…
- Звучит как намёк на продолжение отношений.
- А такое возможно? Нам разве не по плечу такое?
- Смотри на дорогу… К твоему сведению, всё, чем владеет тётя, раньше принадлежало моему отцу. Он создал эту империю. И был полон планов… Хотел построить современный развлекательный комплекс, детский садик, в кишлаке, где-то под Маданиятом, больницу…
- Где же твой отец?
- Он… Его не стало, когда мне было семнадцать лет.
- Мне жаль. А мать?   
- Её не стало… когда мне исполнилось семь лет.
- Очень жаль. Мир, определённо, полон тайн. Заканчиваю свой допрос.
- Так бывает!
- Они неправы. У Вас доброе и ранимое сердце. Я чувствую это. Они тебя совсем не знают, Кай.
- Таковы выводы? – улыбнулся преподаватель.
- Чем же могла так расстроить Вас ваша тётя? Забыла! Не отвечайте. А Вы отходчивы. Мне нравятся такие люди.
- А ты – откровенная. Не выбираешь слова. Не напрягаешься.
- Не с кого спрашивать!
- Расшифруй!
- Обычно так говорят, когда в жизни человека происходят события, которые уже не исправить: беда, бедствия, катастрофа, несчастье…
- Ты права… Так что ты там сочиняла, пока мы с тётей искали общий язык?
- Про «литературных негров». Всё думала, почему их так называют, и вообще…
- «Литературные негры» - писатели. И среди них есть талантливые люди. Но у них нет имени. Поэтому издатели их не печатают. Тогда исписавшиеся писатели нанимают их. Двух, трёх – самых талантливых. Кстати, на Западе существует рынок таких писателей. Им дают готовый сюжет, фабулу, приблизительные характерные черты главных героев и других персонажей – и они садятся за работу. Закончив свои главы, обычно это серии любовных романов или детективов, они отдают готовый материал хозяевам, скажем так. Те начинают с ними работу: шлифуют, дополняют, соединяют, корректируют, редактируют…
- И получаются шедевры! Иначе говоря, они выполняют большую часть работы…
- Да! Бегут через всё поле, обводят соперников и пасуют нападающему…
- А тому остаётся только подставить ногу и… гол! – засмеялась студентка.
Они ехали какое-то время молча. Венера смотрела на дорогу, Учитель в окно на пешеходов. Учитель посмотрел на Венеру, она улыбнулась, и он спросил её:
- За что ты меня полюбила?
И, вспомнив слова тёти, прибавил:
- За то, что я необыкновенный?
- Особенный! Вы – особенный…
- Знаешь, по поводу «литературных негров»… Совпадение, да! Позавчера я не мог заснуть, ночь выдалась жаркой, а кондиционер я не включаю – холод может спровоцировать воспаление тройничного нерва…
- Вы тоже испытываете эти адские боли?
- Ты про них знаешь?
- У двоюродного брата тоже такая же болезнь. Я однажды видела эту казнь. Иначе не назовёшь. Это настоящая пытка! Ходит на лечение к нашему знаменитому китайцу…
- Дяде Коле? Я знаю его. Так вот. Я не мог уснуть. Лежал и думал: а Шекспир, Байрон, Бетховен, Россини, Моцарт, Бах, Вагнер… разве не являлись «неграми» - каждый в своём деле?
- О! И кто же им делал заказы?
- Бог! – серьёзно ответил преподаватель.
Машину бросило влево, и Учитель предостерёг:
- Осторожнее, Венера.
- Бог?!
- Именно. Бог посылал на землю ангелов, и те работали, стоя у них за спинами, - диктовали им тексты и ноты. Разве может простой смертный написать «Девятую симфонию» или «Ромео и Джульетту», «Гамлета», «Дон Жуана» в стихах?! «Двенадцатую ночь»? Список моего анализа можно, бесспорно, продлевать и продлевать…
- А в этом… пожалуй… что-то есть. Ответил же Моцарт, когда его спросили, каким образом ему удаётся писать такие потрясающие оперы: «Я тут ни при чём!» Наверняка они писали под диктовку. Вы правы. Продадите окончательный анализ за сто евро?  Я включу его в один из своих рассказов. Или сами вставьте в новый роман.
- Ты шустрая! На лету всё схватываешь.
- Благодаря Вам. Я где-то читала в одном из религиозных текстов, будто Бог разговаривает с людьми через искусство.
- Вот и подтверждение моих мыслей.
- Я тут подумала, может, поедем в ресторан? Поужинаем. Я всё оплачу.
- Не разочаровывай меня, богиня любви. Наши отношения, если они, разумеется, продолжатся, то исключительно на литературной почве. К тому же, я не встречаюсь с замужними девушками и женщинами, равно как и с помолвленными…
- Я, к счастью, не замужем. Но вроде помолвлена…
- Вроде?.. Не хочу неприятностей. Несомненно, твой жених без ума от тебя. Любит, да ещё и оплачивает твою учёбу в университете. А это большие деньги. Цени это.
- Я сама себе хозяйка. Тебе не кажется, что в нашем разговоре многовато местоимений? Через край.
Учитель посмотрел на неё и улыбнулся. Она продолжила:
- На Багишамале есть холм, с которого город виден, как на ладони. Особенно красиво ночью. Огни, машины… Не желаете увидеть ночной Андижан с высоты птичьего полёта, Учитель с принципами?
- И там я тебе открою душу, да? Нет! Останови вот у этого дома. Мои планы изменились.
- Вот теперь, разумеется, начинается ваша личная жизнь. В одной из квартир этого дома. И в эти планы, резко изменившиеся, я, как пить дать, не вхожу. Обидно!
- Дорогу домой найдёшь? – пошутил, выходя из машины, преподаватель.
- У меня есть навигатор и голова на плечах! И, к Вашему сведению, я живу одна, – ответила не без иронии Венера – смелая в выражениях, талантливая, знающая, чего хочет от жизни, студентка университета имени Бабура.
- Отлично! Мне было…
- Весело?
Учитель посмотрел ей в глаза и ответил:
- Интересно. Ты не даёшь собеседнику договорить предложение… Научись прежде всего слушать.
- Ты прав, Кай. Буду сражаться с этим… не на жизнь, а на смерть.
Венера уехала после того, как Учитель вошёл в третий подъезд.
«Интересный человек наш преподаватель», - подумала она, пропуская вперёд машину.
«Смелая и уверенная в себе девочка», - сделал выводы после общения со студенткой преподаватель литературы.


                *  *  *


            В то время, когда преподаватель садился в машину студентки, решившей подвести его до дома и продолжить в машине разговор, начатый в доме Учителя, по встречной полосе на чёрной машине ехали два друга Равшана – жениха Венеры.
Тот, который сидел за рулём, сбросил скорость и воскликнул:
- Коротышка, смотри, к Венере в машину садится какой-то мужик! И, похоже, она ему рада!
- Да ладно тебе. Учатся, наверное, вместе.
- Не похоже. Он старше её. Ты ослеп? Надо позвонить Равшану и всё ему рассказать.
- Что «всё»?
- Равшан просил нас всех звонить сразу, если мы увидим его невесту с кем-нибудь. Забыл?
- Да ты же знаешь, какая она!
- Вольная птица! Живёт без оглядки.
- Равшан два года ждёт её согласия.
- Стать его женой? А она играет с ним в молчанку. Они все такие…
Водитель съехал на обочину, остановил машину, взял телефон и позвонил другу.