Валентин Леднёв

ВАЛЕНТИН ЛЕДНЁВ
(1924 - 2009)

Без гула орудий,
без звона мечей
кто наше Отечество рушит?
Законы, указы — в болоте речей,
пустеют прилавки и души…
Чем больше вождей
и приманчивых слов,
тем жить на земле беспокойней:
уж очень похожи они на козлов,
ведущих овечек на бойни!

К ВОПРОСУ О РОДОСЛОВНОЙ

Нынче модно в родословных рыться,
Чтобы заявить в конце концов:
я, мол, предками могу гордиться,
я, мол, из дворян или купцов…
Говорят, что я похож на кельта —
вот какая древняя родня!
Что там было у родни досель-то?
Как они там жили до меня?
Все смешала мудрая природа,
уравняла грешных и святых.
Может, я из княжеского рода?
Может, я из беглых крепостных?
Может, я сучок такого древа,
где на ветках прошлого висят
и пират, и раб, и королева,
и монах, и царь, и конокрад?
Может, я и сам до нашей эры
по Европе гарцевал с мечом?
Может, кровь чужую лил без меры?
Только я не помню ни о чем…
Ах, природа, добрая ты штука,
коль о прошлом не даешь мне знать!
Много жизней помнить — это мука,
тут одну-то стыдно вспоминать…

УТЕШЕНИЕ

Ты устала…
Потерпи.
Не гляди так слезно.
Он придет, конец пути,
рано или поздно.
Завесенится земля,
задымят пригорки —
выйдем мы, как два нуля
мартовской восьмерки,
два нуля — два колеса
дивной колесницы,
и у катим в небеса,
где гуляют птицы.
Улетим в такую даль
времени щемящего,
где ни прошлого не жаль
и ни настоящего,
где, поросшие быльем,
бездари и гении
спят в обнимку вечным сном
в лопухах забвения…

Будет это.
А пока
потерпи, родная,—
солнце, ветер, облака,
ширь земли без края,
городскую суету,
очереди, стирки,
на работе маяту
и в бюджете дырки.
Потерпи, когда пою,
я пою — не плачу!
Потерпи любовь мою,
взлеты, неудачи.
Потерпи улыбки, смех,
радости, волнения…

Нам гораздо лучше тех…
В лопухах забвения.

КОСТЕР

Все проще хочется писать,
все проще…
Обманчивы бубенчики словес.
Плывет мой взгляд от забалконной рощи
туда —
в заволжский сизоватый лес.
Там небо смотрится в мои озера,
открытые в немыслимом году.
Туда, увы,
я попаду нескоро,
а, может, и совсем не попаду…
Там,
у костра,
впервые осенила
своим крылом поэзия меня.
Я поздно понял:
родственная сила
у точных слов и светлого огня.
Но он живет,
мой первый костерочек,
мерцает мне слабеющим огнем.
От самых первых неумелых строчек
до этих строк
сгораю я на нем.