Игорь Пантюхов

ИГОРЬ ПАНТЮХОВ
(1937 - 2009)

«КАТЮША»

Пели бабы песню на гумне:
«Расцветали яблони и груши…»
И вздыхала веялка всё глуше
В зябкой предрассветной тишине,
А потом и вовсе вхолостую
Суетился хоровод решёт.
«Пусть он вспомнит девушку простую,
Пусть услышит, как она поёт…»
Замирали, ткнувшись в ворох, плицы,
Песню уносило ветерком,
И в тугих платках светлели лица,
Как в окладах горестных икон.
По-за лесом зорька прорезалась,
Но в тот ранний час казалось мне,
Песня про Катюшу не вязалась
С веялкой, стучащей в стороне,
С нами, ошалевшими спросонок,
Вылезшими тихо из копён,
С шелестом лиловых похоронок –
Голосящей почтой тех времён.
«Расцветали яблони и груши…»,
Слушаю,
а сам не подпою…
Пели бабы песню про Катюшу –
Отпевали молодость свою…

***

Давай я тебя нарисую
без брошек,
серёжек,
колье,
без белых сапожек — босую,
берущую воду в ручье.
Давай я тебя изваяю
без шляпок
и модных пальто –
такою,
какою я знаю
и больше не знает никто,
какою встаёшь спозаранку,
покинувши руку мою.
Давай я тебя, хулиганку,
влюблённо в стихах воспою?
Давай!..
Я берусь и — немею,
о чём-то неясном скорбя…
Я всё это сделать сумею,
когда потеряю тебя.

***

Между двух задумавшихся клёнов,
Где на нитке солнца шмель дрожит,
Груда ржавых боевых патронов
Мёртвым муравейником лежит.
Чуть в сторонке —
в землю вросший ящик.
На его изъеденной щеке
Чёрной краской:
год, калибр и смазчик —
Надпись на немецком языке.
Рад я той неведомой причине,
По которой двадцать лет назад
Не дошли патроны
до лощины,
До окопа, где их ждал солдат,
До руки намётанной солдата,
До обоймы чёрного кольца,
До горячей глотки автомата
И до сердца
моего отца.

***

Земля — она имеет совесть,
Земля — она имеет душу,
Имеет ум и нервы,
То есть
Не только океан и сушу.
Она шагам нас учит первым,
Любви — к добру,
Теплу — к живым,
А мы…
Мы ей терзаем нервы
Непослушанием своим.
Она веками не смеется,
Хоть нрав ее и не спесив,
Она в землетрясеньях бьется,
До боли губы закусив.
Не знает дней она спокойных,
В делах с рассвета дотемна,
И если вспыхивают войны —
Как мать ночей не спит она.
А ей с лихвой всего досталось:
И шрамов,
и забот,
и бед…
Ужель не будет мирной старость
Прекраснейшей из всех планет?