накануне

Зима приходит вечером в октябре, в паричке, в пенсне, начинает наводить порядки.
заставляет беречь тепло, одеваться в равно-гусиное перо, убирать в мохер дохленькие прядки.
говорит, куда пошла? стоять! а ну-ка, легла! темно. и давно ли ломала ты ногу?
достаёт без спросу из шкафа стекло, из заначки вино, мигает, будешь? - а то! напиваемся понемногу.

и вот так - как раз до самого тридцать первого, когда «мы с друзьями, каждый год…» и далее - по тексту.
а потом вдруг- раз! и тыква - в карету, и туфли - в тапки. или, не помню, наоборот, и - превращается в принцессу.
и начинаются вся эта чудь, все чунга-чанги и хали-гали.
и приходит она - прекрасная, как мечта и спрашивает томно «вы меня ждали?»
та же Зима. но не карга слепоглухонемая, пахнущая прялой молью,
а молодая здоровая «кровь с молоком» деваха, аж завидно.
и противно, как после текилы с солью.

но мы тоже, знаешь ли, бэба, не лыком шиты.
так много падали, дрались,
так больно и часто биты.
суровы наши лица, глаза в прищуре, тоска - супруга печали.
тем более, что отмечать начали с ноября, и уже прилично наотмечались.
так что, давай-ка, милая, понты забирай, не на тех напала.
нам и снега не надо, не надо и хлеба. ну, может быть, только сала.
а снег всё валит, да кто ж тебя сыпет там сверху, подлец!
выключайся, хватит. кругом, глянь-ка, итак джингл бэнц.
втягивай наверх свои рукава.
хватит нас счастьем великим лапать.

чтоб не поверить, не раскисать, не распускать мохер нафиг.
не расстраиваться, не плакать.