Я, Анна, лежала желанная - 56

Сорок третья глава. Я в игре.

- Ай-я-яй, кто такой маленький так много кирпичей навалил? – Ругалась Таня наутро.
Пса отчитывали, а он не двигался, нутром чуя, что должен стоять как вкопанный столб, и только глаза отвернулись назад как можно дальше, и если б могли, то ещё завернулись бы в третье веко.
- Да он не свяжет эту ругань с нужным действием, - сказала Галя.
- Погодии, - ревела на пониженных Таня, - а то я на тебя сейчас весь негатив…
Кучум появился у Клима с Галей давно, маленьким щеночком и прожил дольше из всех собак. До этого все щенки от чего-то дохли, или от болезни, или от несчастного случая. Раз она оставила щенка предыдущей свекрови, уехала на несколько дней. Когда вернулась, то и дом их сгорел, и собака, только люди живы, да соседи рассказали, что и к лучшему: что она не кормила щенка, и тот питался фекалиями из деревенского туалета.
В детстве у тётки ощенилась Найда, и щенков не смогли пристроить. Дедушка запил, а женщины боялись, или брезговали, утопить слепышей. Кончился запой, щенки уже были подросшие, славные, четыре кобелька и две сучки. Дети нянчились, играли с ними, распределяли между собой, сочиняли им клички. Утром выбрались играть, собрались, как всегда, у будки. Найда выла, рыла снег, пень для колки дров стоял недалеко от калитки. В нём торчал топор, на снегу алели ярко капли глянцевой краски. Галя поковыряла их маленькими пальчиками, от мороза руки быстро застыли. Братья свистом подзывали щенков, Найда заходилась лаем до срыва голоса. Галя отпустила её с цепи, собака кинулась за угол дома и стала копать. Дети подбежали к ней и увидели под кучей досок и хлама проглядывающие мордашки с застекленевшими глазками. Красивые алые бусины блестели и тут, - на снегу, и застрявшие в белой шерсти.
"Слишком много боли", - подумала Галя. На Земле чересчур много боли.

***
Я не ощущаю вкуса, почти совсем. Только консистенцию, плотность, насыщаемость. Так что выбор между растительным и животным решился легко и быстро. Среди растений есть с высокой питательной ценностью, они попадаются реже. Зато когда их удается найти, это даёт возможность забираться дальше, намного дальше от моего пристанища.
Мой рабочий кабинет постоянно совершенствуется. Появилось в нём табло на стене, с интерактивной картой городка. (Скоро я начну писать его с большой буквы, потому как лучшего названия не найду. Но ещё одна причина - лучшее враг хорошего. Значит, так и будет - Городок. А там будет видно) На этой карте загораются отдельные красные лампочки, если есть локальная проблема. Например, семейный скандал, прорвало трубы, рыбак напал на рыбака. Розовыми пятнами окрашиваются более обширные зоны: вышел из лесу медведь, Луна пропала из виду, свалился метеорит. А большими полосатыми дугами, разноцветно-оранжево-зелеными, пандемические области: кислотный дождь, землетрясение, взрыв атомной бомбы.
Но на самом деле мы до этого ещё не дожили. Просто список этих бедствий существует, и всё.
Я поняло, что карму тут подбрасывают ещё растения и ядовитые грибы. Также они дают ещё и опыт, очень ценный и дорогой, иммунитет. Но много их жрать нельзя, интоксикацию отменить нечем.

***
«Мда, материнский инстинкт обусловлен гормонами, а любовь материнская – личностными качествами».
Анна ходила угрюмая, Таня жалела, что завела ей собаку, Наташка с Пашотом уехали домой на такси.
«Люди заведут одну шарманку, и на все времена. Как будто жизнь и не происходит. Как будто ничего вокруг не меняется. Нужно ж иногда хоть в окошко выглядывать».
Во дворе стоял мужик, расставив стол, разложив на нём копчёную рыбу, рядом высилась табличка с надписью «Лещь 100 руб».
Таня вперилась в телек, там показывали что-то интересное для неё. Галя нехотя прислушалась. Филипп прокатил по стране своё шоу «Озеро надежды», только назвал его почему-то так бессмысленно - «Я». Ах, бедный, глупый Филипп, ведь это озеро неисчерпаемо…
В дверь позвонил Игорёша.
- Ну что ты ходишь, нет её здесь.
- Нет? А где она? – Спросил он осипшим вдруг голосом.
- Нет её, я сказала, - сорвалась резко Таня. И самой стало стыдно. Поймала себя на том, что хотела обидеть лишь за то, что он был ей гадок. А гадок был тем, что искал здесь Наташу, и слабел, и хирел, а здоровая, крепкая, одинокая Таня была всё равно не нужна.
- Она замуж выходит. И ребёнок будет у них.
- Так это... может быть, это мой ребёнок.
- Не может.
- Откуда ты знаешь?
- От верблюда мохнатого. Сказала, не твой. Убирайся.
- Подожди. Я ведь знаешь, что понял: я люблю ведь её. – Игорь тонко заплакал. Таня высыпала в ванну бельё и стала булькать его быстро и громко.