Борис Примеров

БОРИС ПРИМЕРОВ
(1938 - 1995)

Ах, зачем я так ограблен
Жизнью города пустой!
Вот родимая ограда,
Дом родной передо мной.

Лес, как резвый жеребёнок,
Топнул золотом копыт
И застыл. И в долгом звоне
Возле берега стоит.

Боже мой, какие чащи!
Только весь я навсегда
Городской, совсем пропащий
Для крестьянского труда.

...Вышел месяц под деревья
Из-за старенькой реки,
Поздоровался с деревней
И не подал мне руки.

РУССКИЙ ЯЗЫК

Я не стесняюсь, я – мужик,
Мужицкий у меня язык.
Давно его колокола
Гудят во все концы села,
И падает, как капля с крыш,
Его пророческая тишь.
Он мудр, как богатырский сон, –
Что с ним в сравненье – Соломон?!
Живая эта речь как миф, –
Что с ней в сравненье – Суламифь?!
Его побаивался хан,
Когда набрасывал аркан
На травы шумные земли,
Чтоб тихо те себя вели.
Но ханскую пронзала грудь
Его отточенная суть!
И падала, как капля с крыш,
Его пророческая тишь.

* * *

Наедине с родимым небом,
Ах, как давно, ах, как давно,
Ах, как давно я нежным не был,
Таким, как в этот час оно.
Широкое и голубое,
В молве вечернего пера,
Как будто я ушёл в ночное
И стерегу его ветра,
Как будто стерегу я лето
И песни здешних косарей,
Чтоб месяц мне попался в сети
Со всей наивностью своей.
А ветры, словно птичьи стаи,
Роняют на воду круги.
Я ничего не понимаю,
Я просто чувствую стихи.
Со всех сторон глядит Россия,
Моя любовь, моя звезда.
Я в этот миг такой красивый,
Каким не буду никогда!

* * *

Я всё умею здесь, под солнцем, —
Смеяться, плакать и мечтать.
Но сердцу песня не даётся,
Та песня, что певала мать.
Не то чтоб силы поослабли,
Поутихали бубенцы, —
Нет, я храню в себе до капли
Её начала и концы.
Она во мне — вся без изъяна,
Она, как лошадь в поводу,
Пройдёт за мной сквозь все бурьяны,
Куда я только ни пойду.
Но дело не во мне, а в мире
Юродствующих во плоти:
Мои соседки по квартире
Не признают её пути.
Её напев и смысл старинный
Для этих дев лишь пустота.
Впились в заморский ритм картинно
Всему послушные уста.
Впилися в то, что к нам «оттуда»,
Едва состряпав, извлекли,
И вкруг нехитрого сосуда
Роятся бабочки земли.
Основы лжи не так уж зыбки:
Для многих дур давно кумир
По чьей-то дьявольской ошибке —
Не Русь, не родина, — весь мир!
Не луг, не травы, не деревья,
Не среднерусская луна.
А вместо чистых песен древних
Струится мутная волна.
Пять-шесть дежурных фраз — не меньше!
Афера сладкая взахлёб...
А что для некоторых женщин
Ещё нужнее, чем озноб?
Чем жар? Чем хитрая торговля
Полуохрипшего певца,
Расставившего виды ловли
Почти у каждого лица?!
И не слыхать родного солнца,
Теряется за пядью пядь...
Вот почему мне не даётся
Та песня, что певала мать.
Не потому, что поослабли,
Поутихали бубенцы, —
Нет! Я храню в себе до капли
Её начала и концы.
Она во мне — вся без изъяна,
С рожденья — в яви и во сне —
От лжи спасает, от тумана.
Но дело, братцы, не во мне.
А в ком?..
Я всё могу под солнцем -
Смеяться, плакать и мечтать.
Но песня всё же не даётся,
Та песня, что певала мать.
Как сторону свою степную,
Как снег, как вещую слезу,
Неведомою силой чую
Первоначальную красу.
Я верю, час её настанет,
Придёт от деревень и сёл,
И в русском сердце покаянном
Займёт наследственный престол.

* * *

Над могилами ветки —
Зеленей под росой.
Спят в земле мои предки
С небесславной слезой, —

Ордена и медали
Всевозможных побед!

...Спят за темною далью,
Спят, покинувши свет.

Спят вдали от рассвета,
Спят который уж год.
И с листа бересклета
Капля влаги течет.

Постоянно и больно
Песней самой земной
Говорит колокольня
Об умерших со мной.

Я ведь тоже оставлю —
На кого и когда?! —
Эту светлую каплю
С молодого листа.

Это золото злака,
Толпы уличных встреч,
Ночь, в которой я плакал,
Стихотворную речь...

Мудро в это я верю,
Неизбежна Она. —
Вдруг захлопнутся двери
Да на все времена?..

Зашумит половодье,
Завершится набег.
Не сдержать за поводья
Время, ветер и снег.

* * *

Добрым делом путь земли увенчан,
Необъятней и просторней день,
Вздрагивают солнечные плечи
Придорожных русских деревень.
Пролетают запахи полыни,
Мне не страшно в этом утонуть.
Как стрела калёная, отныне
Вековая ширь пронзила грудь.
Больно как!
Не оттого ль во взоре
У меня дрожит твоя слеза,
Русь моя полынная, в которой
Затерялись небо и глаза.
Промелькнул платок, вослед рубаха,
И, ступая тихо сквозь туман,
Налегает на; поле, как пахарь,
Старый,
Всеми брошенный курган.

* * *

Каждому своё земное небо
С розовой избушкой соловья,
Кроме золотой краюхи хлеба
И ручного верного ручья,
Чтобы слушать, как желтеют травы,
В каждую травиночку войдя
Бесконечной зыбкой и усталой
Маленькою каплею дождя.

* * *

Когда-нибудь, достигнув совершенства,
Великолепным пятистопным ямбом,
Цезурами преображая ритмы,
Я возвращусь в советскую страну,
В союз советских сказочных республик,
Назначенного часа ожидая,
Где голос наливался, словно колос,
Где яблоками созревала мысль,
Где песня лебединая поэта
Брала начало с самой первой строчки
И очень грубо кованные речи
Просторный возводили Храм свобод.
Там человек был гордым, будто знамя,
Что трепетало над рейхстагом падшим
И обжигало пламенем незримым,
Как Данту, щеки и сердца всерьез.
Какая сила и какая воля
Меня подбрасывала прямо к солнцу...

* * *

Я в рубашке родился,
Без рубашки умру
На стареющем, душном,
Безымянном ветру.

И пролают собаки,
Отпоют петухи,
И напишут деревья
Ночные стихи.

Как напишут, не знаю,
Но напишут про грусть,
Что вошла навсегда
В моё сердце, как Русь.

Без неё нет поэта,
Песни собственной нет.
Вот и всё.
Умираю...
Разбудите рассвет.