Александр Акимов - За Валом Чингисхана ч. 6-7

Публикуется с разрешения по первоисточнику http://stihi.ru/avtor/aleks50
в обработке авторов Александр Вишерский

За Валом Чингисхана ч. 6-7

Бытовала в войсках поговорка -
В полку было три дуба:
Начхим, начфиз и начклуба,
Последний, вместе с замполитами
И «освобождённым» комсомолёнком -
Номенклатура - ГлавПуРа!

Замполит читал нам лекцию
На занятии кружка ленинского:
"Вы витаете в небесах,
Не думая о недремлющих врагах,
Генеральную линию партии
Не взяв за основу!
Вам приёмники коротковолнОвые,
Надо иметь, на досуге -
Слушать враждебные голоса,
А не засыпать на подруге!
Обладая информацией раньше солдат -
Контрпропаганду налаживать!"
Объяснял он нам далее:
"Партполитработа в войсках-
Как две стороны медали..."
И вспоминался замполит
Батальона на третьем курсе -
В нашей Самаркандской бурсе,
Майор Ирашов, и его косности,
В ленинской теории им "обновлённой"
Главными получались законы:
"После обеда – борьба со сном,
А до него - с голодом"…
Но когда приходишь домой,
После отбоя в роте,
Трудно думать о чём-то,
Тем паче - политработе,
Некогда - хренотень ту слушать,
Мысль в голове - одна,
Только бы дали - поспать!
И даже не хочется кушать…

Им, политрабочим, не зря
Эмблемы придумали новые -
Почти как у медиков, но змея
С более длинным жалом
Да и чаша - поболее,
Что означало:
"Хитрый - как змей, и выпить - не дурак!"
А - ещё, их говорят принимали
На почту, сразу по увольнении,
Так как длинными языками -
Хорошо марки наклеивать…

А молодых летёх
По две-три семьи вселяли
В квартиры "хрущёвки",
Где смежные комнатки -
И потом удивлялись,
Что рога они наставляли.
И ночью, внезапно вернувшись с наряда,
Из пистолетов своих, друг в дружку,
А то - и в свою боевую подружку,
Стрелять иногда начинали…

Ну какое начальству до тех
Молодых переживаний дело?
Когда томимый ревностью,
Взводный Ваня, играет
В гарнизонном мирке - Отеллу!
Непонимающий – да поймёт,
Сомневающийся – да истребит
Бушующие в нём сомнения,
Когда его, до глубины души,
Или - мозга костей - проймёт
Существо сего миростроения…

Так, в разведбате за рекой,
Служил простым ротным Сашка Сток,
Моих лет паренёк, не мал, не высок,
Но, не было ничего того,
Чего он бы - не смог!
Диверсант он был - первоклассный!
Стрелял он - не только на звук,
Но и - на запах часто,
И даже, случалось, - попадал иногда!

Внезапое влечение
Друг к другу сердец
Комроты Стока,
И жены его соседа - начфина,
Породило желание их командиров
Положить конец этой драме Шекспира
Ещё до кровавых разборок...
Чтобы предотвратить такую концовку,
Настояли - на моей и его рокировке:
Меня на его место - в разведбат
А Стока - на мое, подалее от греха!

Как у комдива я - ни упирался,
Приказ о перемещении - состоялся!
За два часа до нового
Семьдесят седьмого -
Ребятам с разведбата приказ отдали,
И на бортовом "Урале" -
За мной и семьёй они прискакали.
Пришлось подчиниться насилью,
И поменять положение
Правой руки полкана -
Независимое относительно,
На место простого ротного
Разведбата дивизионного!
Подарок мне к году новому:
Служить вдалеке – от хренового,
Но всё-таки города...

С женою въезжали в квартиру
Мы под пиканье репродуктора,
Возвещавшего праздник в эфире,
(Звон курантов на Спасской башне
Здесь - на шесть часов раньше),
И со старыми таракашками,
Нам по наследству доставшимися.
Сразу же после кружки шампанского,
Началась наша борьба – безуспешная,
Бесконечная-безутешная…
Так ступил - на ступкньку я
Самолётного трапа последнюю,
Перед прыжком с парашютом дырявым,
Оказавшись за Чингисхановым Валом
Что стало военной карьеры - финалом!…


За Валом Чингисхана ч - 7
В разведроте моей - восемь БМП-один,
Восемьдесят два головореза, БРМ - одна,
И два генеральских сынка.
БМП-один всем хороша:
По маневренности-компоновке движка,
Летишь на ней - и поёт душа,
Но её гладкоствольная пушка -
Навороченная хлопушка!
Долго в КаБэ* корпели над ней,
Изобретатели от артиллерии,
Эти - замороченные меднолобые деятели!
Только с названием - и угадали:
Детищу своему имечко дали:
"Громом" (не - в шутку ль?) его назвали,
Так как шума-грома то было много,
А вот - дела и толку – никакого!
Что не вызывало у нас спор:
В цель из "Грома" попасть можно было -
Только случайно и то, если – в упор!
Когда тысячи их наклепали,
На малокалиберные менять стали,
И БэКа** - неограниченным по количеству
С тех пор у БМП стал практически
(С учётом ёмкого десантного отделения!...)

* конструкторское бюро
** боекомплект

Мой контейнер с вещами из КБВО
Был в пути месяцев пять всего,
И нам с женой надоело посуда соседская.
К тому же в батальоне проблемка веская:
После перевооружения на БээМПэ,
В "Голубой дивизии "* - в БорзЕ
Стояли не сданные наши "ПэТэ" и "БээРДээМы"**
И при них как заложники - офицеры.
Комбату обещал с этим я разобраться,
Выбив тем самым обязательством -
Отпуск по семейным обстоятельствам...

*ныне известна только пресловутая испанская, а у нас тоже своя была!
** БРДМ – бронированная разведывательно-дозорная машина


Утром у Соловьёвска,
Пересек я границу просто,
Очутился в городе БорзЯ,
Правда, городом и нельзя,
Назвать это паршивое место,
И от военных там – очень тесно.
Дислоцировалась в нем
"Голубая дивизия".
Шкурный интерес мой решался
В конторе борзинской ЖэДэ станции,
Всего то минут двадцать
Туда я - с пол-литрою заявился,
И контейнер мой проявился.
А вот с передачей техники нашей,
Всё оказалось - сложней и гаже…

К комдиву меня не пустил адъютант
Якобы он был шибко занят,
Не был я для него персоной...
Зампострой сказал, что ничего не знает,
НачПО - что вообще он не в курсе,
И пошёл я в их парк, на экскурсию.
Там мне сказали ребята,
Что давно не видали
Ни одного из наших солдата,
И показали - куда из парка
Отбуксировали в запарке
Никому не нужные наши танки.
В чистом поле, как снега, копны,
Стояли они сугробами
И торчащими пушками-хоботами,
Разворованные-
Ржавые-разукомплектованные,
Обезображенные крохоборами,
Как - после битвы под Прохоровкой,
Наши - когда-то грозные броники...

Вдруг, из норы, вылезает - некто,
Внешне напоминающий человека,
И в том бородатом лешем еле
Я солдата узнал - по шинели!
Вместо шапки – малахай надет
На дворе же стояло жаркое лето -
Отправлялись они когда танки сдавать.
Когда я солдатику растолковал –
Кто я и откуда,
Он даже ...заплакал,
Для него это было - чудо.
Заглянув в его жилище-землянку,
Я обалдел от увиденного:
В углу лежанка -
Куча чёрной соломы,
Да печка-буржуйка, сломанная,
На ней – чугунок для чайника,
И - всё вокруг, - закопчёно!
Для партизан - времён Колчака,
Всё это было бы обыдённо, но –
В наши дни!...

Из двух офицеров и пяти солдат,
Отправленных сюда для сдачи техники,
Пришедшей со станции Борзя - своим ходом,
Он остался - один, когда месяц назад
От жизни такой сбежал последний солдат.
Слиняли первыми - лейтенанты,
Не получив два раза зарплаты,
Хоть - и знали, что этого делать нельзя;
Следом за ними - дембеля,
(Долго они здесь не тужили,
Так как в декабре уж – переслужили)
«Зайцами-дезертирами» разъехались по домам,
(За что оказались в дисбате).
Остался один самый стойкий,
Бородатый и заледенелый,
На забайкальском ветру февральском,
Верный присяге - солдатик…
А все из-за отказа "Голубой" комдива
Наши принять машины…

В дивизии розыскал я Колю Скворцова
(По кличке Скорцени в курсантскую бытность),
Теперь он - в комбаты и сам выбился,
При мне с окружающими играл в солидность,
Но на помощь в решении моего вопроса,
На него - не рассчитывал я,
Не тот уровень просто.
Поселиться пришлось в офицерской
Общаге-гостинице гарнизонной,
В ней «праздник»- зарплата, шел затяжной,
Со звучащею за стеной
Бесконечной пластинкой одной:
"Вспоминайте иногда, вашего студента!"
От встречи с Родиною такой
Не было радости с того момента…