А девочке тогда было двенадцать

А девочке тогда было двенадцать,
Когда вдруг в 41 началась война,
Как будто небо пало вдруг на землю
Сирены выли с ночи до утра.

И страх вернулся к девочке обратно,
Такой, когда забрали папу навсегда.
Тогда была она на шесть лет младше,
Исчез он ночью в "черном вороне" тогда.
 
Его ждала она, глядя в окошко,
Он обещал ей, что вернется он домой,
Но не вернулся.
Был расстрелян в двадцать восемь.
Он в тридцать третьем не пришел домой.

Семья ждала, ждала почти все годы,
Ведь не виновен, он придет домой,
Но не вернулся папочка, ведь воды
Не потекут назад, хоть волком вой.

Теперь война, и ей уже двенадцать,
Она в раз повзрослела, возмужав,
И раскидала жизнь подруг её по свету,
Ее семью забросили в Турбат.

Там не было у них друзей и крова,
Но жизнь - она не без добрых людей,
Их приютили до поры и дали хлеба
Радушные казахи - всех добрей.

Потом построили они землянку,
И жили. В ней тепло и хорошо.
Работали прилежно, спозаранку
Вставали, чтоб творить добро.

А ночью иногда, тот кров покинув,
Запретную черту  вокруг села,
Они в Чирчик ходили через горы,
Чтоб на базаре что-нибудь продать.

Они из простыней вязали узелочки,
Покрасив их чернилами потом,
Они, их просушив и развязав,
Творили свой дизайн: цветочки, точки,
А ночью возвращались, все продав.

Они зимой ходили через воду,
Келес - журчал, он был своей рекой,
Он охранял их, потому, что броду
Никто не знал через него, он свой.

Вот так и жили, выжили, спасибо
Всем тем, кто знал, не предал,
Не солгал. Такое было время, видно.
Но все прошло, их Бог оберегал.

Я пронесу по жизни благодарность
Всем тем, кто встретился на мамином пути,
Большой поклон от всех не умерших, за солидарность,
За нравственность, сердечность. Всем любви!