Мёдсестра или сбивчивая исповедь

Я "после дуэли" в больничке лежал...
Сказал, что приехавши с фронта.
Сестрёнку взглядом я провожал,
окно она мне отворяла всегда,
лето же, я на четвёртом.
А мне всё казалось, сейчас улетит
такая пушинка тонкая. Слышу недавно-
поёт, но молчит, взгляд уловив, птичка
скромная звонкая. Лежал я один,
 навещать не приходил никто.
 Иногда слёзы прятал.
Жена где-то рядом но не идёт...
А если идёт-на попятный.
Мой о ногах решался вопрос.
Конечно был ранен, конечно матрос,
но фантазёр я немного.
Считая себя поэтом в душе,
не мог быть я ранен на фронте.
Поэты они дуэлянты все
а я был поэтом с пелёнок.
"Сестричка, прошу, не закрывай
ты на ночь окошко сквозное.
Ты принеси нам пожалуйста чай,
коль смена закончена, поговори со мною."
Я ей такое сегодня сказал,
сам вздрогнул так, словно от боли.
Она говорить лишь глазами могла
после недавней бомбёжки,
где видела как загорелась спина
собачки по имени Белоножка.
Обугленной псину она хоронила,
не пела день уже и не говорила.
Но принесла горячий нам чай,
тут лай вдруг раздался в окошке.
Сестричка как пчёлка к окну подлетев,
пропела вдруг вслух: "Белоножка..."
На улицу кинулась всё же этаж,
высоковато немножко.
И очень быстро вернулась назад,
малышку неся на руках.
 "Копия,- говорит,- Белоножка!"
Заговорила, запела смеясь
и ноги мои шевельнулись немножко...
Заметила- в слёзы и вслух:
"Волшебница ты, Белоножка."
Кружилась, устала, упала на стул.
Собачка рядом со мной на кровати лежала.
Ушли они. Утром мне мёд принесла,
так для меня мёдсестрою и стала.


С любовью к жизни...