Зеленые травиночки

      
Беззаботные игры начинаются отсюда, с середины этой улочки,
С середины этого бесконечно длинного и счастливого лета.
Как они, эти веселые, с черными косичками, беленькими хвостиками,
Маленькие девочки, захваченные неиссякаемыми придумками-играми,
Отпросившиеся у бабушек и мам побегать на улке, увлеченно играют,
Заговорщически собираются: Таня с Галей, Галя с Верой, Вера с Таней.
Как я жила до этого теплого солнечного лета?
Мыслила ли я вообще до этого?
Бегала, топала маленькими ножками за сестрой, соседской девочкой.
Если тебя выпускают на улицу – значит играть.
Это так весело, так все дети бегают, смеются, резвятся, прыгают.
Игры, игрушки, возникают ниоткуда, их кто-то придумывает.
Сегодня у нас интересные и необычные куколки-травки.
Зеленые травиночки, вырванные с корнем из земли,
Пучки мягких длинных шелковистых листьев – туго сплетаются,
И представляются нам изящными куколками.
А корни длинные, грязные-глиняные – это волосы,
Только их нужно помыть и причесать.
Сегодня мы играем вдвоем. Таня с Верой.
Перед нами стоит большая бочка с водой, а рядом – девочка.
Девочка с очень выразительными глазами, недетскими,
Чем-то отличающиеся от всех детских, они какие-то невеселые.
Она нам говорит, что ей много лет, она взрослая, а мы ей не верим.
Она же маленькая, как мы. Пусть играет с нами,
А она и хочет с нами играть, с кем ей играть?
Мы бултыхаем корни-волосы в бочке, полощем-вымываем глину,
Превращая обычные комья грязи в белые, ухоженные волосы куколок.
Корни густые, как мои волосы, я их заплетаю-заплетаю неумело.
Невероятный восторг от сочно-зеленого цвета трав-куколок,
Интересной необычной игры, и очень непонятные слова девочки
Вплетаются одновременно с косами-корневищами.
Вплетаются слова, завиваются в колечки, непонятные такие,
Они летят, летят и никак не долетают до детского сознания.
Как это двадцать один год, если росточком с меня малюсенькую?
Я булькаю свою куколку, умываю ее, расплескиваю воду с краев бочки
И весело хохочу над обманывающей нас девочкой.
Как это не вырастет и детей у нее никогда не будет?
И слово непонятное «изнасиловал дядя» доходит только через пролетающие года,
Лета, зимы, прожитые потом, после этого солнечного дня,
Эти слова начинают складываться в картинку детства,
Слова начинают приобретать значение тяжелое, смутное и невеселое.
А я все спрашивала эту девочку про дяденьку, который ей сделал больно, и не верила.
Взрослые детей не обижают. Странная девочка со странными взрослыми глазами.
Глаза цвета серой земли, потухшей искорки, вперемежку с ярким изумрудом трав,
Издалека-издалека выплывают и превращаются в женщину,
Превращаются в глаза женщины пожилой, маленькой, которую я узнаю через года.
Вот она, всю жизнь прожившая одна, не выходившая замуж, бездетная.
А посреди улицы, летней, солнечной улицы играют девочки:
Таня с Галей, Галя с Верой, Вера с Таней, они отмывают глину с корневищ,
Вода в бочке становится грязной, но им ее не видно,
Они, крохотные, приподнимаются на носочках, бульк-бульк, окунают пучки-травиночки,
И вот они – замечательные куколки.
Вера, Галя, Таня вырастают, и вот они – замечательные дети и внуки.
А я вижу девочку с необъяснимо-взрослыми глазами
И одновременно пожилую маленькую женщину с детским взглядом.