На распродаже

Мы распродали всё, купив лишь иллюзии,
Заложив в ломбард воспоминания и мечты.
Нас бьют по ночам судорожные конвульсии,
Уступая дневным приступам суеты…

Мы распродали всё, курим бамбук, словно травку,
Протираем тридцатилетий штаны,
Разучившись разговаривать, громко гавкаем,
Нам нужны  хозяева, соплеменники не нужны.

Мы распродали всё – игрушки детские и иконы,
По соседям бродим, выращивая долги,
Из пустой посуды и ветоши терриконы…
И зачем говорить об этом? – Лучше солги!

Научи детей: «Так всегда все жили…»,
Ты дал им жизнь, а в большем не виноват!
Мы все получаем лишь то, что заслужили,
Почему-то всё больше похожи на деревянных солдат.

На распроданном нами кто-то копит богатство,
Навязав распродажу как новый общественный строй,
Тунеядское рабство или рабское тунеядство?
Фантомные боли в мозгу возникают порой.

Мы распродали всё и нам нисколько не стыдно,
Мы забыли про стыд, срам прикрывши листком…
Секс без любви и жратва дешёвая сытная,
Время суток определено коммендантским свистком.

Распродано всё, только нам ничего не осталось,
Нам осталось лишь петь и плясать у костра…
И после всего мы ещё претендуем на жалость?
Жалеть некого… чтобы выжить – проснуться пора.