скелет в шкафу кармическая спесь

кармическая спесь,
(скелет в шкафу)

P. S. Воистину лучший герой, которого создает великий художник - это его читатель.

                Владимир Набоков






Ибо кармы спесь.
Потому я здесь
До конца не весь.
Не с лица мне пить.

А принять всю суть.
И принять свой вес.
И огородить огородом плоть.
Чтобы ей ступить да не дать в беду.

Моей кармы спесь.
Лучше не найду
Этой плоти путь, этой сути суть.
Этой жути жуть, что лежит в конце.

Не с лица мне пить.
А с кольца сойти.
На спираль ступить.
Уронить лицо прямо карме в пасть.

Но такая власть
Не дана мне, чтоб
Не считал я гроб чем-то спорным здесь.
Мир смирился бы.

Я смирился бы
С тем, что я не весь.
С тем, что даже прах отдаю ему.
Надо налегке побеждать свой страх.
























Немного, но.
А что такое много,
В покое рассуждать! А в суете
Немногое становится дорогой,

Которая ведёт к моей мечте.
А приведёт совсем наоборот.

Немного, но.
Всё сбудется не так.
Всё сбудется немного, но иначе.
Об этом я давно уже не плачу.

А как поплакать мог!
Немного, но какой-то мне урок.

Что всё не так.
А то, что так, не всё,
А только счастья часть и часть мечты.
Хотел бы я себе такую власть,

Где мир поднимет чудо красоты?
Нет, власти не хочу. Лишь мир мне по плечу.
























Вербально молод (изначальный голод).
Звучит банально - молот виртуальный
Не выковал родного языка.
А (взявшись за бока) от смеха плачет.

Вербально молод (истина хохочет).
Банально значит - старый пень с колодой
Повадились искать не улей с мёдом!
А день (вчерашний) средь ночных красот.

Мир словно бы достиг своих высот,
И дальше только вниз (бегущих крыс
Корабль не соберёт) - и вдруг нашёлся мёд
В плетении словес и чтении небес,

С которыми сплетались небеса!
Вербально молод (ангелы слетались,
Делились юностью) - слова перерождались,
Чтоб ими наполнялись голоса.












p. s. И еще мы знаем, как случилось чудо - молодые поверили в Бога, хотя его забыли старые. Когда Ибсен говорил, что новое поколение стучится в двери, он и думать не мог, что оно стучится в Церковные Врата.
Да, много раз - при Арии, при альбигойцах, при гуманистах, при Вольтере, при Дарвине - вера, несомненно, катилась ко всем чертям. И всякий раз погибали черти.

                Гилберт Кийт Честертон, «Вечный человек».















Немного солнца на лицо.
Как будто солнце на крыльце
Готовится в меня ступить.
Да не с лица ли мне испить

Воды и мёртвой, и живой?

Снова рассыпется лицо!
Теперь из мёртвых черт скрепить.
Потом их жизнью окропить.
Ступило солнце на крыльцо,

Чтобы меня не упустить.

Да, внешний мир - столикий Янус,
Готовый лица рассыпать.
Покуда я живым останусь,
Я должен лица забирать

У мертвечины постмодерна.

Брать настоящего себя,
Отринув тысячи личин.
Казалось, нет на то причин
Оберегать такую малость.

Но чтобы жизнь во мне осталась.























Никто никому ничего.
И каждый каждому всё.

Я буду цепляться плющом.
Обвисну промокшим плащом,

Надетым на кармы скелет!
Других воплощений мне нет.

Лишь плащ или плющ, ничего
Никто никому своего.

Чужого никто никому.
Приходится всё самому.

Вот так, когда я полюбил,
Со мною поверх моих сил

Ручьями средь горных долин
Является чувство вершин.

















P. S. Господи, возьми мою жизнь в твои руку и сделай с ней то, что я хочу сделать, но не могу.

                Митрополит Сурожский Антоний










Немного - это много или мало?
Немного Бога мне недоставало.
И много совести недоставало.
Немного - это много или мало,

Когда немного - тоже бесконечно?

Бессмертие порою бессердечно.
А смерть - и центр, и точка поворота
Вокруг себя, дружок!
Ведь кто есть я? Я маленький шажок

В тот мир, где есть достоинство и честь.

Жизнь - земляная грубая работа,
Которую не можно всю исполнить.
Немного - это много или мало?
Казалось бы, ответить столь несложно

Только оттуда - с горней высоты.

Немного Бога мне недоставало
Для понимания чуда красоты.

























А всё - всегда! Всегда вода в стакане
Отделена стеклом от моей длани.
Саму её не взять, чтоб без стекла испить.

Без оболочки тела даже душу
Совсем не истребить на этой суше.
Здесь даже у предметов есть душа.

И только мертвецу нет ни гроша,
Помимо перевозчику за Стикс!
Харон - как Крысолов, но не для крыс.

Так пусть к нему стремятся оболочки,
В которых сути нет. В тебе я вижу свет.
В нём ни следа ни облачка, ни ночки.

В нём всё - всегда! Восторг любых потер
Лишь в том, что даже смерть - ещё и дверь.
Но мы не поспешаем за порог.






























                М. К.

Моя жаркая девочка, сивка-бурка моя!
Если лоно твоё, моя ласточка, золото с мёдом,
Это всё изречения ручья.
Мы не вышли из нашей природы

В те края, где мы больше души.
А теперь мы едины в глуши.

Моя жаркая девочка, сивка-бурка моя!
Я такая ещё земноводная тварь.
Но не лезу на сушу, как встарь.
Я теперь претендую на душу.

Претендую на трель соловья и полёты
В те края, где тела - лишь забота,

Чтоб воздушны в земной оказались любви.
Моя жаркая девочка, сивка-бурка моя!
Не всегда земноводная тварь возлегает на душу.
Только я столь телесно постигаю небесный букварь.










p. s. Любовь - тройного происхождения, а именно: страдание, дружба и просто любовь.

                Аниций Манлий Торкват Северин Боэций, философ, теолог, поэт, музыкант, математик, переводчик, знаток греческой литературы, политик и дипломат, один из самых образованных людей своего времени (да и последующих 3-4 веков тоже, во всяком случае, в Европе)










_____________________вот-вот, и ад

Когда дождь покачнёт землю,
И земля пойдёт пузырями
Я буду стоять за дверями.
Они распахнутся сами.

И я прыгну в водоворот,
Всё приемля наоборот.

Поменялась земля местами.
Поменялось небо местами.
Пузырями земли стали мысли,
Пронизая время и место.

Никаких мне грядущих бедствий.
Соберу их на коромысло.

Понесу, как баба, без вёдер.
Чтобы встречный мужик стал бо'дер.
Вот такой постмодерн всем виден
Героином моих вен.

Чуть не стал я ничтожным богом.
Это дождь заступил мне путь.






























Бог - из машины, а amor - из тела.
Как из долин приземистый простор,
Когда вокруг скалистые вершины.

Бог - из машины, а amor - лишь стрелы,
Насытившие солнцем кругозор.
И именины сердца обещает.

Такая происходит мешанина
Взамен простой кармической цепи,
Что разорвать её ничто не помешает

Скалистому медведю языка!
В долину я сбегаю как река.
Оскалиться при этом забываю

Душой моей, обняв седой скелет.
Из мешанины - Бог, amor - из тела.
Свет пронизает кругозоры бед.













p. s. Подобно тому, как один человек получает наслаждение от заботы о своей земле, другой - от заботы о своём коне, так и я каждый день наслаждаюсь тем, что становлюсь лучше

                Сократ







__________________ М. К.

Это дождь заступил мне путь.
Не даёт меж рёбер взглянуть
И увидеть капельку сердца.

Это дождь не пускает в ад.
Ибо сердце - всего лишь средство,
Чтобы я повернул назад.

Чтоб остался здесь и сейчас.
И не стал везде и всегда.
Есть у сердца одна беда.

Говорил я о том не раз:
Ограничено очень сердце!
А должно бы быть погранично.

Ад достался мне очень личный.
Он (на взгляд мирового зла)
Как навоз и даже зола.

Удобряет меня до слёз.
Ну а дождь - словно жизни дрожь.
Ложь смывает с меня всерьёз.

























_______________________ М. К.

Но было мне видение в аду,
Что я нашёл упавшую звезду!
Опять нашёл упавшую звезду.
Вновь провидение стало выручать

И заступило свято место ада.
Так было мне видение в аду,

Что ада покидать совсем не надо!
Его звезда способна освятить.
Вот так любовь могла во мне убить
Способность победить мой личный ад.

Не увести мою звезду назад,
Из ада в небеса,чтоб мир спасти.

И не оставить ад, а в нём цвести.
И я бросаю взгляд, весь в ослеплении.
Мои борения сейчас в смятении.
Сколь далеко из ада пробуждение.
































Когда был молоденек,
Хотел бесплатных денег.
Их добывал затратно.
Бросая невозвратно

В любовь любимых тел.
А кровь любимых дел,
Чьи жилы не пусты,
Не хоронил в могиле

Осеннего листа,
Прильнувшего к подошве.
Хотел не как-нибудь.
Но добывал из прошлого

Не в будущее путь.
А в мир, где всё и сразу.
По щучьему приказу
Не стала мне растратой

Бессмертная душа.
Когда был молоденек,
Хотел бесплатных денег
И вот мне ни гроша.

Разбитое корыто
А в нём ума палата.
Всё во плоти добыто,
С душою по пути.











P. S. У Ксении Некрасовой, у Тани Розановой, у самого Розанова , наверно, и у Хлебникова , и у многих таких души не на месте сидят, как у всяких людей, а сорваны с места и парят в красоте.

                Пришвин. Дневники.










Всё потерять - на деле не посмев,
А лишь мечтой сгорев! Всё потерять.
Потом, став будущим, вдруг обратиться вспять
И всё вернуть - уже не как-нибудь,

А как-то так! Чтоб обернулось сущим.

Нет, ты представь! Уже через года
Я оглянусь туда, где всё неисправимо.
Узнав, что моя жизнь неизмерима
Ни будущим, ни прошлым - всё сейчас.

Всё потерять из глаз - но всё вернуть.

Уже не как-нибудь - а как-то так,
Возможностями тонких пониманий.
Пусть иллюзорность наших ожиданий
Укажет на безбрежность исправлений.

Иначе - всюду мрак! Нет, ты представь.

Ведь если есть возможность для людей,
Не сложно и историю планеты
Направить не к кошмарам подсознания,
А сразу к ослепительному свету.





















Кривлю душой.
Большому кораблю
Как будто бы моря его кривлю.

А где же якоря?
Коль есть моря,
Должны быть якоря у корабля.

Остановиться чтоб,
Не расшибая лоб.
Но весь миропорядок расширяя

И в глубь, и в высь.
Я не настолько глуп,
Чтобы спасать во мне живущих крыс.

Я вижу глубину - пусть думают, тону.
Я вижу высоту - пусть падают ко дну.
Путь предстоит далёк - так понимаю долг.

































Здесь - всё не так.
И здесь же, ни на шаг
Не отойдя - уже я целокупен!
Стал полностью и весь.

Итак - весь мир преступен.

Здесь - всё не так.
Не так преступен мир.
Но сам ты - приступи! Себя переступая,
А не его. Иначе - своего

Не обретёшь потерянного рая.

Итак - два мира. В этом - всё не так.
А в этом - так. И оба - несовместные.
Хотя - один в другом, и им не тесно.
Порою оглянусь кругом.

Увижу, что нет старости и тлена.

Любовь не предаёт - она не как Елена.
Но Афродитой соткана из пены.









p. s. Ни один человек не счастлив, пока он не считает себя счастливым.

                Марк Аврелий








_____________________________ М. К.

Последняя надежда мне выжигает вежды.
Я вижу наяву не то, чем я живу,
А то, как жить хочу! А мне ли по плечу
Опять любить любовью, но не иссохнуть кровью?

Не знаю даже я, не то чтоб мой скелет!

Которым колея прорублена в рассвет,
Загублена в закат. И никаких утрат
Не знал я до сих пор, и этот разговор
Единственно реален. Поскольку столь фатален,

Как правда бытия! Несбывшиеся «я»

Мне говорят, что я могу преобразиться.
И заново влюбиться любовью небывалой.
Последнею любовью, и не иссохнуть кровью,
Но заново родиться и наконец-то сбыться.

































                М. К.

Зло и добро - как будто два весла.
Но как быть с тем, что всё произошло
Не в гребле вёсельной - а как на гребне?
Экзи'стансе моих воображений,

Что всё не так! Поскольку всё - не всё.
А только вес из мяса и костей,
Пяти-шести телесных осязаний.
И вдруг я возжелал простых лобзаний,

Простой любви, которая есть ты.
Которая превыше высоты
И всех красот из мяса и костей.
Здесь мир не ожидает новостей

Добра и зла! А я не брал весла
Того или другого - дорогого
Мне стоило понять, что мир - не там!
И мы не там, а здесь - тебя люблю я весь.




















P. S. 26. Любовь любви ни в чем не отказывает.
27. Любовник от солюбовника никакими утехами не насыщается.

                пункты куртуазного кодекса









___________________ М. К.

Любви моей кармическая спесь
Противоречит всем перерождениям
Прижизненных телес или небес!
И чуть ли я не бес моей любви.

И там, и здесь сшиваю полотно,
Чтоб разных представлений воплощения
Составили одно лишь естество!
Как и лобзаний наших волшебство

На время примиряет самомнения
Корпускулы одной или другой
В кармической цепи благих желаний!
Ничто не отменяет тел нагих,

В какой бы тонкий мир мы ни попали.
Кармическая спесь - не маска в карнавале
Танцующих миров и уходящих лет.
Мы лишь рассвет, но тьмы в помине нет.


























Я не могу ответить за себя.
Но я могу ответить за тебя.
Не так, как душу полагать за други.
Но допустить существование Бога

В безбожии моём у твоего подножия.

Во тьме хочу я светом обладать.
Но не даётся мне ни благодать,
Ни просто обладание ступнями,
Коленями и бёдрами, и лоном.

Казалась тьма долиною зелёной.

Казалось, этот рай поделен нами.
Но оказался он такая малость.
А наша близость только нарекалась
Любовью настоящей и грядущей.

Но вот твоя ладонь стала несущей

Сияющий огонь во тьму мою.
Я допущу огонь и полюблю.



























                М. К.

Последняя любовь моей вселенной.
Разменная монета этой жизни.
Дар Божий, понимаемый как сдача
Последних рубежей моей гордыни.

Доныне не считал себя бессмертным.
Зато иначе жил, почти без смерти.
Долиною идя бессмертной тени,
В какой низине душу я вселил

В какую из смертей, и сам забыл.
Последняя любовь моей вселенной,
Разменная монета этой жизни,
Без укоризны понята как сдача!

Теперь мир сотворяется иначе.
Творение ни на что не разменяется.
Нет ныне у бессмертия врагов.
Но есть любовь всех дантовых кругов.





























                М. К.

Я не просто влюбляюсь.
Я ещё наделяюсь
Именами другими.

И с тобою сливаюсь
Я не только телами нагими.
А ещё временами

И пространствами разными.
То ли образными и безобразными,
А не попросту волей небес.

Я не тело беру из телес.
Я не слово беру из словес.
И не то чтобы ближе к нутру.

Но любое я имя себе заберу,
«Моя милая» чтоб произне'сть!
Всеблагая как Весть.



















P. S. Те, которые способны творить только зло, с очевидностью не способны ни к чему.

                Анций Манлием Торкват Северин Боэций философ, теолог, поэт, музыкант, математик, переводчик, знаток греческой литературы, политик и дипломат, однин из самых образованных людей своего времени (да и последующих 3-4 веков тоже, во всяком случае, в Европе).






_______________ чаепитие на незалежность

Обучаясь у Украинца,
Обручаюсь выкапывать Чёрное море.

Отлучаюсь за чёрным чаем,
Чтобы впадина им наполнялась.

В этом нет никакого глумления.
Но есть чаяния человеческого гниения.

Назови себя Украинцем,
И мизинец уже увяз

В гнилой впадине меня ненавидящих глаз.
Как раздавленная виноградина,

Воспылавшая чистым спиртом,
Я могу показаться убитым.

Зато заживо гнить не случится,
Обучаясь у Украинца.

























Мученик - это свидетель
Смерти и Воскрешения.
Я проявил смирение.
Я не сбежал в смерть.

Мученик - это сметь
Правду принять, что
Жизни всей добродетель
Как на ветру пальто,

Повешенное на скелет!
Если подвига нет,
Всё насквозь развеваемо.
Я живу небываемо,

Добродетельно слишком.
Я не вышел умишком за пределы себя.
А вот внутри суметь не победить смерть,
Но в инструменты взять.

Чтобы себя ваять, лишнее отсекая.
Это не столь мучительно
И ко мне снисходительно
Прахом земного рая.























 М. К.

                *(гр. orphikoi, лат. orphici) - Орфизм - религиозное направление, создателем которого по традиции считался Орфей, мифический поэт-песнопевец из Фракии. Греки считали его первым греческим поэтом, более древним, чем Гомер. С образом Орфея связаны многочисленные легенды. По легенде, он погиб, разорванный на части фракийскими женщинами, а его голова и лира переплыли через море на берег Лесбоса. Там его погребли, а Лесбос стал с той поры островом поэтов.

Любовники - оба как о'рфики*,
Влекут Эвридику из ада.
Усладой не только лишь тел.
Оставшаяся не у дел,

Душа озвуча'естся в лоне
Огра'ном всего небосклона.

Любовники - оба как ослики.
Копытца их как поцелуйчики
По камушкам Ершалаима.
Душа озвуча'ется в лоне

Не похотью пилигрима,
А в поиске нового такта.

Любовники - оба теряются.
В аду этих тел забывается,
В отчаянии своём Эвридика.
Казалось - мелькают их лики,

Как версты проезжего тракта.
Казалось - мы сладостно так выходили из ада.




p. s. Nina Sadur
1 сентября 2015 г. в 19:52
...В РУССКОЙ СКАЗКЕ НЕ СКАЖУТ: СЪЕШЬ (СКУШАЙ).
СКАЖУТ - ОТВЕДАЙ.
"ОТВЕДАЙ МОЕГО КИСЛОГО ЯБЛОЧКА"
(и будешь ведать доселе неведомое)













Ох ты, Господи, счастье какое!
Ни рукою его, ни душою.

Но есть тонкое чувство - отчасти
Запредельное соучастие.

Не искусство и не механизм.
Моё тело как ложе Прокруста.

Если мал я, меня увеличит.
А велик я, меня изувечит.

Ох ты, Господи, счастье какое!
Что не вечность - так чёт или нечет,


И всего лишь частичка участия.
Как из праха земного синичка.

Как бы ни был распят я в утробе,
Тонкий мир избавляет от гроба.





























Мастер всего, что видишь,
Властью всего, что знаешь,
Как бы ты полюбил от века
Слепого, глухого, немого хорошего человека?

Ведь мастерство погубишь.
Ведь естество признаешь.
Мастер всего, что видишь,
Ты дурака валяешь.

А полюбить не сможешь, доколе не прозреваешь
И свою слепоту (отсутствие простоты).
И свою глухоту (отсутствие доброты).
Зато высоту лобзаешь обугленными губами.

Мастер всего, что видишь,
Вот мы с любимой сами
Смирились, что мы различны.
А так же, что мы едины и порой пограничны

С каким-то там тонким миром.
Которого посередине не сотворим кумира
Из материи грубой - но я целую губы
И погружаюсь в лоно вечности одушевлённой.















P. S. Нельзя подменять настоящее ловко сказанным.

Пётр Мамонов











Претерпев до конца, спасёшься.
Но спасений - не напасёшься.
И прозрений - не напасёшься.
Ни в пределах только лица,

Ни на весь человечий гений.

Претерпев - до конца света.
Или с ночи и до рассвета.
Это сам ты будешь решать.
Я не буду тебе мешать

Среди Леты выжить умишком.

Претерпеть - это долго слишком.
Претерпеть - это быстро слишком.
Но успеть умереть - придётся.
И воскреснуть - тоже успеть.

Мне терпение обойдётся:

Позади - наждаком по коже.
Впереди - намного дороже.
Потерять личину беспечности.
Бесконечности не обойти.

















М. К.

от а'гнцев до о'вен (до альфы с омегой)

Кому полезно зло, тому любовь болезненна.
И быть мне отпущения козлом, когда бы повсеместно
Таких козли'щ от о'вен отделять
В себе мне удалось едва на пять.

Не столь любо'вен я, и мне полезно зло.

К чему тебе все сложности мои,
Которые я выше изложил... Любовь есть ремесло,
Бескровное вытягивание жил
Для извлечения души из тела.

Кому полезно зло, тот вышел за пределы

Простым быть перестал. Мир от любви устал,
Предпочитая ремесло и постепенность
Простых шагов... Во мне есть неизменность.
Из дантовых кругов я не слеплю любовь.

Но простоту её с тобою разделю.












p. s. Господа (Господи, наконец-то!), ренессансное сознание рухнуло, с человекобожием покончено, возвращаются Тёмные века: я посреди веков, я веки, меня надо распахивать (как мандельшамовый чернозём) , я полностью средневеков, и только Бог есть мера всех вещей.
всё чудо моей жизни есть доказательство бытия Божия.

Николай Бизин











Что толку от обычного ума?
Что толку от первичного ума
И от ума до боли гармоничного?
Все толки происходят втихомолку!

И мало что зависит здесь от воли.

И мало что зависит от земли.
Земля и Воля - словно кровь в пыли.
Как шарики покатятся из прошлого.
Как много есть в любви моей истошного,

Безбожного, как вера без любви.

Ведь тело без любви - словно тюрьма.
А дело без любви - словно сума.
И я подумал о любви моей:
Что толку от обычного ума?

Все толки происходят втихомолку!

Любовь же, словно колокол, нема.
Вселенная в ней возлежит сама.





























Вот кажется - постель любви нема.
Вселенная в ней возлежит сама.
И не стремится воплотить в слова
Всё то, что в голове не поместится.

Покажется - бессмысленна постель.

Туманны чувства - словно бы пастель
Касается картона. Что до стона
Слияния любовников в одно:
До полотна ещё веретено

Должно собрать кармическую нить!

Которая не цепь - не разделить
На цель и средство. Я давно мистически,
Невидимо тебя своей считаю.
Вот кажется - постель любви нема,

Словно сума потерянного рая.

В моей суме вселенная - краюха.
И в ней о смысле только краем уха.
















P. S. Смерть - это то, что бывает с другими.

Иосиф Бродский









М. К

Представьте, что любовь словно краюха.
И о любви в ней только краем уха,
А прочее - о голоде желудка.
В подобном мироздании как бы сладким

Сияние покажется загробное.

В такой любви - немного от любви.
И нет в ней беззаконных сопряжений
Движения планет! Любовников служения
Друг другу (вдруг открылось) - тоже нет,

Когда бы внешне и происходили.

Представьте, что любовь моя  украдкой.
Что я её таю - как будто жизнь мою
Я делаю загадкою с отгадкой!
Поскольку горизонт мой неподвижен.

Представьте, что отныне я безгрешен.

Что похотью не бешен, а смешон.
Проснитесь! Это смерть - не сон.





















а без любви - не честно

Проснитесь! Это смерть - не сон.
Влюбитесь! Это твердь - не тлен.
Какой-нибудь эпохи перемен
Питаемой забытым перегноем

Убожества не знавших нас с тобою
Любовников судьбы (полезные гробы).

Во сне - мы пробудились сном во сне.
А в смерти - всевозможное бессмертие
Становится доступным лишь поскольку,
Что дальше жизни станет (ни на столько).

Когда не полюбил - и не воскресну.
А почему? А без любви - не честно.

Бессмертие любви - мне интересно
Лишь потому, что не было доселе.
Ты скажешь что любили еле-еле,
И большею любовью души свяжешь.

А я - проснусь! Ведь эта смерть - не сон.
Скажу: влюблён - превыше всех времён.






























М. К.

Опять люблю,
Чтоб вспять себя слепля'ть.
Не прошлым ослеплять, а воссоздать былое.

Я повторю,
Что я опять люблю.
Мы сокрушим бесспорное с тобою.

Что прошлое - прошло.
Что вещи - не суть вещее.
Что мир - скорее мёртв, чем благороден.

А буду ли такой тебе угоден,
Я посмотрю!
Ведь я опять люблю.

Всё лучшее - в себе, но для тебя.
Всё худшее в себе - с любовью убиваю.
Лишь праздного себя - нигде не обещаю.










p. s. Большинство из нас - это не мы. Наши мысли - это чужие суждения; наша жизнь - мимикрия; наши страсти - цитата!

                Оскар Уайльд











Небывалые воспоминания -
Это словно бы знание о незнании.
Как случиться могло бы - и как не могло.

Как легло на крыло - не со злобы
Или даже добра! Вот такие сугробы
Нанесло серебра в тополином июле.

Небывалые воспоминания
Отрицают линейность и плоскость, восклицают объём.
Вот и солнышко в небушке синем

Не с луною вдвоём, а в избушке.
Словно дедушка с бабушкой - освещают друг друга,
А вокруг тополиная вьюга.

Ни к чему мне подвижность пространств и времён.
Человек лишь в конкретную пользу влюблён.
И смахнёт он любые ответы с курносого носа,

Не расслышав простого вопроса:
Что желает он больше, побед или бед?
Но над каждым решением всплакнёт.


















P. S. Красота в глазах смотрящего.

                Оскар Уайлд










Я счастия найти хотел
Но счастье оказалось не у дел.

Участия найти хотел.
Участие оказалось не у тел,

А частью - у души: иди, греши!
Разоблачай земные миражи.

Тела здесь опадают как листва.
А что кто сделал - быстро забывают.

И хорошо, коли душа жива.
А коли умерла - пойми сперва,

Когда и где! Потом, ко всей беде
Сумей не зарыдать в своём стыде.

Чтоб быть живым, у тела есть нужда
Узнать, что и душа предмет труда.


























_______________________ до-ждевая гамма

До-ждись до-ждя - но нрава золотого.
Да-ная (для забав) - до-ждалась бога.
И ноет бог теперь: чуть он за дверь,
И вот к любви людей нет никаких приправ.

Нет никакого добавления к плоти -
До-веска из небес! Ведь жизнью вы живёте -

Всё дальше в лес (где дров бы нарубить).
До-ждусь до-ждя - лишь Ариадны нить
Меж капель проведёт (но так - чтоб я продрог).
Стою я пред тобой - промокший бог

Весь в золотом дожде (теперь - ко мне прижмись).
До-ждём я поделюсь - поскольку оба знаем,

Что только так небесной станет высь.
И повсеместным станет окоём.
Итак, до-ждит - из плоскости в объём.
Мы поле перейдём (и жизнью заживём).


























_____________ нет такого вопроса, есть такой ответ

Борения гения - самосарказм.
Крови бурления - самоэкстаз.
Всё только сам.
Ведь мне (в моих низинах)

Мёд-пиво по усам.
Ложь-прада по ушам.

Как будто мы с тобой на двух вершинах.
В который раз (меж нас) долина жизни,
В которую идут долиной смерти.
А сверху - дух в небесной круговерти.

Внизу воздвиг Шевардинский редут,
Чтоб никогда не сдать - какая благодать,

Что всё же сдал! Всемилостивый Боже!
Ведь не пройти с вершины на вершину?
Минуя круговерть (минуя смерть).
Не превращаясь в злую мешанину

Корпускул разных мускулистой лжи?
Скажи на милость, дай ответ не праздный.












p. s. Хорошо писать, когда впереди тебя ждет что-нибудь интересное, радостное, любимое, даже такой пустяк, как рыбная ловля под черными ивами на отдаленной старице реки.

                Константин Паустовский, из рассказа «Как будто пустяки»












Мы жизнью заживём (совсем как рана) -
Лишь поле перейдём (твердь исцелить).
Вот я иду - а под ногами смерть.
Вот наклонюсь и подниму её.

Ты не поверишь, милая, ко рту!

Не потому что подобрал - и в рот.
А для того, чтоб подобрел народ.
Душа земли придёт в его живот.
А то ведь за душою ни гроша,

Как ни души сейчас у живота!

Как именно мы жизнью заживём
(совсем как рана) - смертью не замрём!
И будет сукровица как водица
Сочиться оземь - чтобы пил с лица

У вечности живую красоту.

Ты скажешь, милая, что я в моём аду
Давно придумал рай - чем убиваю смерть.
Не жду я позволения посметь.
И так ведь (изначально) - всё дано.

























Бремя решения.
Даря прегрешению время,
Я сдвигаю моё окаянство!
Я на душу смотрю из пространства.

Словно три измерения разрушу,
Чтоб случилась моя всевозможность.

Бремя решения
Раздражает мою осторожность.
Заряжает энергией эгоцентризм.
А вокруг продолжается не предвзятая жизнь.

Я не мог бы пойти на попятный,
Ведь уже прегрешением запятнан.

Эту бурю в стакане
Я легко зачерпнул в первозданном моём океане,
В котором один лишь свет!
Отсюда - решений нет.

Ибо свет нельзя разрешать.
Ему можно лишь не мешать.

Я вчера дышать разрешаю.
И я завтра дышать разрешаю себе
Всею светлою моей родиной!
Словно родинкой на губе.












P. S. Очень немного требуется, чтобы уничтожить человека: стоит лишь убедить его в том, что дело, которым он занимается, никому не нужно.

                Федор Михайлович Достоевский






М. К.

Если двое делают одно и то же -
То это уже не одно и то же!
Мужчина и женщина на возвышенном ложе
Во совокуплении дивном.

А стремления очень различны.

Она для меня - первична.
А я для неё - вторичен.
Как глубине волна,
Что от тверди настоль отлична,

Как на коже твоя соль.

Мы по разному к жизни и смерти.
Не как к образному и безобразному.
Не как ангелы или черти.
А как солнышко дню морозному -

В лёгкой дымке разоблачения!

Неслиянны два самомнения.
Но друг другу мы столь желанны.
Ведь мы высохнем словно кровь,
Если это и вся любовь.






















Реальность истончилась и слилась
С бессвязностью невидимого мира.
Бреду по миру в поисках кумира.
И нахожу я только речку Лету.

Но люто именуя её - Чёрной.
В её сугробах мой погиб кумир.
На льду её любой просторен мир.
Не разбирая бреда или брода,

Её я перейду - бредя к кумиру.
Который - здесь! Но - в веке Золотом,
Который - там! Настолько истончён
Реальный мир, что я себе смешон,

Когда не кутаю все вещи в Слово.
Когда попутаю я стыд и срам.
В реальном мире смерть всему основа.
В реальном мире ложь столь виртуозна.

А в тонком - грандиозно воскресение.
Я речку перешёл не для спасения
Живущих - там, но умиравших - здесь.
Поскольку я ушёл туда не весь,

Я тонок - тут, но как спросонок - там.
Я не скитался по святым местам.
А потому - не в пустоту родившись,
Не стал я как ребёнок - пробудившись.
























М. К.

Просто смирить любовь,
Просто нахмурив бровь.

В усладу вновь обратить.
Выбрать любовь по росту,

Что как пятак разменный.
Воспарю над вселенной,

Как парят над геенной.
Вновь себя поселить

В нищенскую любовь.
Всяк на неё горазд.

На тысячи лет окрест
Кладбищенский ляжет наст.

Но ежели я не струшу,
Душу любовь съест.

























Когда я пробуждаюсь,
Я словно заблуждаюсь
В реальности реальной.

Какие сны увижу
В реальности брутальной?
Которой награждаюсь

За то, что я забылся
В реальности банальной.
Реальность, что мне скажет:

-  Мой милый, ты влюбился,
По моему, в меня.
И тем меня обяжет

Признать, что я открылся
И стал незащищён.
Реальность, ты не сон,

А всё на самом деле.
Ведь я в тебя влюблён,
Бессмертен в смертном теле.









p. s. И отошел сатана от лица Господня и поразил Иова проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его.
И взял он себе черепицу, чтобы скоблить себя ею, и сел в пепел [вне селения].
И сказала ему жена его: ты все еще тверд в непорочности твоей! похули Бога и умри.
Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими.










М. К.

Итак (любой) - бессмертен в смертном теле.
Итак (любовь) - не проверяй на деле,
Кем (вновь) - вернёшься в собственную жизнь:
Разменянный пятак - Иван-дурак,

Который (на печи) - на Крыше Мира.

А (потому) она - не лирой о любви.
А (на дому) она - не в Северной Пальмире,
А в славною матрёшками Москве!
И вот любовь бросаю полной ложкою,

Как дёготь в бочку сладостного мёда.

В ней (боль) - не только поиски ответа.
У ней - вопросов нет, есть сразу (соль) ответа,
Что я бессмертен только в смертном теле,
Как бесконечности ничтожнейшая долька.





























____________ утешение философией Боэция

Иные звуки - не услышу.
Но как бы мог я их увидеть
В шальной золе добра и зла!
Что не осталась от костра,

А сразу раздаётся в гамме

(как матери дитя при родах).
Иные звуки - пристыдить бы
Хотел: чтоб углями зардеться!
Или немотой насладиться

Среди всеобщей непогоды.

Иные звуки - мог предвидеть,
(поскольку сам себе предел).
Что не услышу их - признал,
Чтоб их не осязать корыстно!

Шесть осязаний я пропел

В телесной гамме - жду седьмого
Видения истины словесной.
























олигарху и матриарху
М. К. (донос о монетизации отношений)

Любовь немного отошла
И замерла, и стала дальше.
Мне не оставив ни гроша.
Я не избавился от фальши.

Но я в монеты превратил
Переплетения моих жил.
Мои суставы самомнений.
Любовь глядела на составы

Из зала, где царит вокал.
Я покормить её желал.
Я покорить её желал,
Лишь обещая воцарить.

Любовь глядела на суставы.
Любовь глядела на составы.
На колеи моих дорог.
Я предлагал уже рубли.

Как будто заработать мог
На том, что предложило чудо.
Любовь немного отошла.
Душа немного умерла.

Я мог бы попросить у Бога
Каких-то денег для любви.
Я молоденек для любви.
И за душою ни гроша.

Но смерти я просить не буду.










P. S. Когда же она увидела, что я не просто молчу, а совершенно утратил дар речи, легко коснулась рукой моей груди и сказала: Никакой опасности, он страдает летаргией, обычной болезнью расстроенного ума. Он ненадолго забылся, но легко придёт в себя, раз он был знаком со мною прежде. Чтобы он смог (это сделать), мы немного протрём ему глаза, затуманенные заботами о бренных вещах.

Boetius A. M. T. S. De consolatione philosophiae








Поскольку все пути ведут к тебе,
Мне некуда и незачем идти.

Я слово на губе, а ты язык.
Я тяжесть на горбе, а ты велик,

Мой русский дух! Я тополиный пух.
Меня метёт, меня переведёт

Вброд через Лету на другие языки.
Которые не менее вели'ки,

Мой русский дух! Но если те язы'ки,
Попутав берега, оскалят лики,

Моя немо'та напрочь их сотрёт!
Как со стекла слезу. Не будет Леты вброд.

Об этом говорю как на духу':
Всё будет на слуху и яко посуху.






















А в славною матрёшками Москве
Кочан капустный разного смирения!
С бриллиантовыми якобы застёжками.
С молчанием моим о самом главном:

Как буду дальше жить, как умирать не буду.

А в славною матрёшками Москве
Произойдут народные волнения!
Пусть даже в одеянии сотен благ:
Вот так спускали флаг СССР.

Какими ложками потом беду хлебать?

С моим венчанием на Царство Божье,
Наверное, смирятся даже люди!
А так же Царство Божие - само.
Я во плоти - словно борец сумо:

Продавливаю твердь и рухну в смерть.

Смерть - тоже одевается матрёшкою.
Какая смерть - под этакой одёжкою,
Какая - вон под той? Ты рассуждать постой:
Вот-вот избавлю жизнь мою от ада!

Услады лжи, СССР распада.

А в славною матрёшками Москве
Всей сутью стержневой - иду нагой:
Блаженный - пред Василием Блаженным.
В моей вселенной я расстался с бренным.






















Прямо пойдёшь - потеряешь бразды.
Направо пойдёшь - упадёшь со звезды.
Налево пойдёшь - одну ложь победишь,
Другой угодишь. А потом признаю:

Раздавлен как вошь - на развилке стою.

Куда ни ползёшь - кожу мира не сгрызть.
Бездарно живёшь - даже в этом корысть.
В просторном сознании - мне не зазорно
Признать всю ничтожность мою:

Раздавлен как вошь - у земли на затылке.

А если земля потеряет свой вес,
Раздавлен как вошь - воспарю на развилке
Просторных небес! И вот здесь начинается бес-
Крылость, бес-ликость, бес-смысла.

Так в чём же решение? Какие-такие мне числа

Поставить в моё уравнение?
Спасение мира, ничтожной души примирение.










p. s. люблю свой русской природной язык, виршами филосовскими не обык речи красить, понеже не словес красных бог слушает, но дел наших хощет.

                протопоп Аввакум










М. К.

Люблю красивых женщин.
Они меня не любят.
Всё думал, отчего же красота меня не губит?
А потому что вот!

Люблю красивых женщин.
Люблю как мой живот.
Люблю как мои чресла.
Люблю как мою душу.

А потому что вот:
Живот как будто кресло.
И чресла будто кресло.
Душа легко встаёт.

И вот - уже далёко от плотского меня.
Люблю красивых женщин.
Боюсь их как огня.
Зато душой пройдусь

По разным атмосферам
И прочим ноосферам
Исчисленных светил.
Сегодня убедился, что я тебе не мил.

Я заново родился в реальности реальной,
Изысканно фатальной и пристально брутальной.
Люблю красивых женщин любовью запредельной,
Для них столь маргинальной.



















М. К.

И станет совершенно невозможным
Всё то, что в жизни столь же невозможно.
Что прояснится только после смерти
(когда б сейчас - от жизни отказался).

Поистаскавшийся на ложе тверди,

Я знаю, что во лжи - не всё есть ложно.
Что в смерти - не всё тлен и слепота,
А только (на мой взгляд) - на половину!
Тщета моя - со льдины и на льдину.

Не Лету вброд - а как сквозь ледоход:

От тела к телу и от дела к делу.
И от любви к любви - и всюду полусмерть.
И станет совершенно невозможно,
Чтоб взглядом на тебе не замереть.

На ложе и в судьбе - счесть половиной.

Бессмертна твердь: под нею столько бездны
(лишь это нам с тобою - безвозмездно)!
И станет совершенно невозможно
Нам плотью обернуться не единой.




























Земную жизнь пройдя.
Придя в земную смерть.
Я начинаю сметь.
Я даже именую

Мою любовь - любовью не телесной.
Ведь кровь мою я делаю небесной.
Так что же? У любви как у души:
Сначала потеряй, потом греши

Уже безгрешно, не задев любви.
Земную жизнь - найдя в земной крови.
Небесную любовь - не обретя.
Я начинаю сметь, я именую

Бессмысленность - как плоскую поверхность.
Бесчисленность - как жёсткую реальность.
Земную жизнь пройдя,
Я обретаю дальность.

Как капелька дождя, что бьёт о плоскость.
Но умирает - сразу в свой живот.
Я близорукость поменял на зоркость.
И снова жизнь произойдёт вот-вот.













P. S. Опыт отнюдь не мешает нам повторить прежнюю глупость, но мешает получить от нее прежнее удовольствие.

Тристан Бернар









Громче кричу.
Только я в крике молчу.
Толку не будет совсем.

Тем, кто так громко молчит,
Родственна даже свинья.
Крик отыскав, будто гря'зи.

Громче кричу.
Очень хочу выйти в кня'зи.
Чтобы боялись меня.

Или любили меня.
Не были лишь равнодушны.

Тихо кричу, словно мышь.

Знаю душой безвоздушной:
Нет во вселенной другого огня,
Кроме такого меня.


























Стылость легла на землю.
Малость я не приемлю.
Но понимаю милость.
Воспринимаю многость.

Осень - не только сырость.
Восемь - не бесконечность
(символ не есть предмет).
Косы - не только волосы,

Но и покоса лезвие
(смерти священнодействие).
Вот потому я в голос
Не призываю бед.

Совесть покрыла землю.
Вот как всё это выглядит:
Краски столь истончились.
В плоти не помещается подлость полураспада.

Либо я весь - не здесь.
Либо - плоть себя выкатит
Не из глазницы взглядом.
И не слезой с ресницы.

А в сочетании полном
Видимого с молчанием.
Стылость - не мост над пропастью.
Просто дышу я совестью (это моё со-знание).






















М. К.

Когда чудо становится бытом,
Моё сердце сразу разбито.
Не киркой и лопатой чуда.
Не как блюдо для разогрева.

А желанием результата.

Когда чудо становится бытом,
Автоматом таким для чуда
И конвейером производства.
Не теряется первородство,

Но прозрение оскорбляется.

А к чему это я, любимая?
А к тому, что чудом хранимая
Жизнь живая вдруг омертвляется.
Изгоняется вновь из рая.

Когда чудо становится бытом,

Ад и рай местами меняются.
Бесконечно так повторяется.
Оставляя мне благородство
И сознание первородства.

И любовь во мне не смиряется.























М. К.

Звезда.
Когда у женщины звезда,
Я ею обладаю иногда.

Душа.
Когда у женщины душа,
То мне не достаётся ни гроша

Из тех, что обитают за душой.
И это нестерпимо хорошо,
Поскольку только в этом смех и грех.

Вселенную разделал под орех.
Но женщина останется геенною,
В которую нельзя себя вселить.

Звезда.
Когда у женщины звезда,
Прошу её назад меня родить.











p. s. Может быть величайшим триумфом человеческого гения является то, что человек может понять вещи, которые он уже не в силах вообразить.

                Лев Давидович Ландау
















Как сон сморил.
Так я бы полюбил.

А пробудиться - сразу раз-любиться.
Чтоб два-любиться, чтобы голова

Вмещала бы синицею в руке
Не то, что не случается присниться.

А самый прелюбовный треугольник,
Который носит школьник в рюкзаке.

Здесь сразу: чур меня!
Ведь это сон сморил.

Чтоб я так жил -
Не надо мне огня.

Я от любви предвидел лишь услады.
А вот влюблённого - не помещает мир.
















P. S. Женщины достойны преклонения. За многое, но в особенности за их долготерпение. Я убеждён, что если бы мужчинам пришлось рожать, человечество быстро бы вымерло.

                Лев Давидович Ландау











Кармическая спесь!
В кармической цепи я набираю вес,
Как самое критичное звено.
Как самое причастное вино

Пою своё явление публичное.

Вы, предыдущие!
Практически - след в след собой идущие.
Мистически - свет в свет происходящие.
Физически - любовь произносящие.

Для вас я - столь ничтожное грядущее.

Вы ожидали большего меня.
А получили горшего меня.
Умершие - во мне не оживали.
Любившие меня - все предавали.

Ведь я не оказался их кумир.

Кармическая спесь!
Непрочный этот мир - совсем не дело рук
Казалось, разорву порочный круг
Уже космически!

Пока же всё трагично и комически.








P. S. Никогда не дружи с подлецами, они ненавидят родителей, учителей, никогда не возвращают долги, незабвенно мстят за добро - и обожают, когда им дают по морде. По морде - это их как-то успокаивает и освежает.

                Юнна Мориц









Вы ожидали большего меня.
А получили горшего меня.
Скелет в шкафу так обрастает плотью.
Я вижу это ломкую строфу,

Как слабое звено кармической цепи.

У времени есть лёгкие, скелет.
Движения губ моих ведут отсчёты лет.
Скелеты разрешаются от бремени
Ответом на вопросы не по сути,

Как слабое звено кармической рутины.

Мы все из глины - так лепи себя
И вылепи! Ан нет - есть очерёдность
И первородство даже нувориша.
Вы ожидали большего меня.

А получилось, мы не столь едины

Чтоб души уравнять! Я душу слышу.
Моими лёгкими душа вот-вот задышит.
А чтоб в шкафу скелета не ронять,
Я в эту цепь вплетаюсь наяву.




















М. К.

Жизнь удалась (кармическая спесь).
Жизнь отдалилась (я теряю вес).
Лишь наверху - рассчитывать на милость.
А на слуху - как полевая мышь

В своей скирде, чтоб зиму зимовать.

Жизнь удалась (кармическая пядь).
Жизнь отдалилась (на сторонний взгляд).
Мне славно наверху - оставив жизнь внизу.
Мне на слуху - лишь музыка небес.

И вдруг в скирду я возвращаюсь весь.

Как тот скелет в шкафу (но плотью обрасту).
Чуть подойдя к такому рубежу,
Чтоб сутью полюбить другую суть.
Но плоть взбунтуется (и воскресит среду).

Переплетаясь сутями в нирване,

Мы вновь окажемся реальны несказанно
В миру, не помещающем любовь.



























Мы справимся со всем.
Мы в будущем представимся
Не как скелет в шкафу.
А наяву и плотью.

И сутью наверстаемся,
Как ноевы ковчеги, оставшись на плаву.

Мы справимся со всем.
И я теперь не ною.
Беру тебя женою и этим отвергаю
И светопреставление, и представление лета.

Что всюду есть тепло.
Что есть добро и зло лишь наших пониманий.

Мы просто будем живы.
Я есть частица знаний,
Что мы непобедимы в реальности химерной
И непременно лживой.

Мы сутью наверстаемся - простою красотой,
Дорожною верстой.









p. s. Только женщины, которые умерли при родах, и мужчины, которые погибли в битве, имели право на написание своего имени на надгробье.

Спарта












Это просто (ведь нет погоста)
Эхо злое (ведь нет покоя).
Я (губами) слово зарою,
А оно (со мною) воскреснет.

Вырывая слово из песни,
Я ступал по жизни гробами
Моих губ (сам себе не люб).
Мир ко мне ни нежен, ни груб.

Разве что прегорд непомерно.
А ещё преглуп лицемерно.
На бессмертие мир мой скуп
(как просить среди Леты снега).

Потому не меряюсь эго
Ни фаллическим, ни небесным.
Это просто, что нет погоста
(как просить у Леты ночлега).

Значит, нет и могил по росту.
Воскресать (простая работа).
Умирать (простая работа).
И без счёта жизнь не пустая.




























Далеко ли, близко.
Высоко ли, низко.
Это просто жизнь,
А не обелиски.

Никакого риска,
Обелиска смерти.
Ведь не будет тризны.
Верь, на этой тверди

Смерть лишь по любви.
Далеко ли, близко.
Высоко ли, низко.
Смерть в моей крови.

На крови стою я.
По любви живу я.
Вновь моя любовь
Полным поцелуем,

А не по частям.
Всё и навсегда -
Как вода горстям.
То есть никогда.














P. S. Тебя обманули. Дьявол - это не победа плоти. Дьявол - это высокомерие духа. Это верование без улыбки.

                Умберто Эко












Орущее слово люблю.
Жующее слово молю.
Кто их принимал у рожающих женщин,
Прокладывал курс кораблю,

Как трещину в коже земли.

Орущее слово люблю,
Жующее слово молю
Архаику не принимают.
Мозаику видят в дали,

Что сложится в облик за миг.

Потерянным кажется раем
Мне прежний порядок небес.
Где слово люблю - без оглядки.
Где слово молю - без оглядки

На низкий земной интерес.

Я словно родник, что родился.
Не в хаосе я, а в порядке.
























Где сегодняшние святые?
Они там, где всегда Россия.
То есть здесь и сейчас.

Если их не заметит глаз,
То ими душа дышит.
Святые тебя не выше.

И ты их ничуть не ниже.
И я из груди их вышел.
Как сердце, чтоб биться в такт.

Чтобы влюбиться так
Обыденно-запредельно!
Безнадежно-бесцельно,

Самой лишь любви ради.
Святые в твоей крови
Стихией тебе в награду.


























Пусть слово твоё будет да.
Пусть слово твоё будет нет.
Ведь что остаётся (помимо смерти)
И всем раздаётся (помимо тверди) -

Это путь или свет.
Но не то и другое сразу.

Пусть слово твоё будет да,
Пусть слово твоё будет нет -
Лишь они различимы разумом.
А то, что в самой основе

Нет никаких утверждений
И нет никаких отрицаний -

Это лишь моё знание
(с желаниями не совместимое).
О том, чтобы жить - полностью
(и не умереть - в подлости).

Это есть служение незримое.
Только так измеряю честь.








p. s. Мужчина не может устать.
На его плечах всегда лежит ответственность за свою семью.
За женщину, за детей , которых она ему подарила.
Нет времени на слабость, усталость, уныние.
Есть лишь совесть, честь, верность и гордость.
Невозможно подвести своих Отцов.
Если ты устал - ляг и умри.

Андрей Юркевич












14 октября 2021 года (Покрова Богородицы)

Сегодня мой день рождения.
Господи! Укрепи во мне смирение.

Сегодня мой день служения.
И завтра мой день служения.

И это чистая правда,
Что смирения во мне почти нет.

Господи! Избавь меня от необходимости мелких побед.
Но укрепи в нетерпимости к собственному лукавству.

Сегодня мой день рождения.
И смирение моё в пути

От коварства к коварству и даже почти святотатству.
Словно душа сквозь пальцы, словно бы кровь в горсти.































От добра ищу добра.
Но не хаткою бобра,
Не плотиною бобровой.
А действительной обновой,

Исключительно толковой.

От добра ищу добра.
Я меняю вечера
Не на бывшие рассветы:
Ноту да на ноту нет (имена есть имена).

Воду свет на воду Леты.

Всё, к чему я приведу,
Будет сразу на виду:
Никаких кривляний слова.
Никаких иных желаний,

Кроме истины святой.

Смысл здесь прост: коль сам не лжёшь,
И тебя не обведёшь,
Чтобы жизнь сложил во лжи.
Только святости служи (вот на всё ответ простой).





























Этот сладостный русский язык!
Как родник, что теснится во мне.
Как слеза на реснице Бога.
Не смахнёшь её и десницей.

Не утрёшь и широкой дорогой.

Этот радостный русский язык!
Он для тех, кто тропинкою узкой
Переходит от малой былинки
К родниковому стогу миров.

Всё язычество греческой лиры,

Флейты греческой тэта и йота
Мною взяты в работу.
Включены мною в русскую гамму.
И любая бессильна суровая карма

Пред моим Воскресением среды.

Распадается цепь и вражды, и нужды,
Если русский язык вам по силам.













P. S. Если кто живёт в каком-либо месте и не приносит плода, свойственного этому месту, то самое место изгонит его вон, как не приносящего плода, требуемого местом.

                изречения безымянных египетских старцев











Чело-век - ты века чело.
Челно-век - ты веку весло.
Опуская лицо в реку,
Промокая веками веки,

Ты лишь выглядишь человеком.

Чело-век - ты века чело.
И на веки добро и зло
Лишь слезами слепого мима.
Ведь любовь здесь непоправима

И привязана к дряблой плоти.

Какой жизнью во мне живёте,
Чело-веки - облики века.
Такой плотью во мне умрёте,
Не найдя во мне человека.

Разглядев лишь текучий облик.

Был бы я звездою плакучей,
Не впадал бы я морем в норы -
Челно-веком одолевать
Неминучую веко-гору.

Смел бы счастием загоревать.
















______________________ М. К.

Освободился от любви - любым
Могу быть! Ведь уже родился
Любви посредством (ежели телесно),
Соседством с Богом (ежели небесно).

Освободился от свободы - быть
Зажатым в несвободу! Если жить
Я бесконечно тоже не могу,
То не любить могу лишь быстротечно.

И этот миг настал - я без любви,
Как металлическая ртуть в крови.
Забитый серебром сосуд из тела.
Но дело не кончается добром.

И миг свободы от любви иссяк.
Так в чём же суть отказа от любви?
А в том, что даже глазам не моргнуть -
Как вновь любовь (не умер, так живи).


































Написание книг - это миг.
А прочтение книг - это век.
А я более чем на века
В человеке Ивана ищу дурака.

Что по щучьему может велению
На досуге осилить достойное чтение.

Я к нему паутинкой паучьей.
Я над книгой ему зажигаю лучину.
И он взглядом единым проглотит её.
И сменяет своё забытье на житьё.

Я совсем не пеняю его скоморошьей личиной.
Я учусь у него побеждать без причины,

Просто так - потому что дурак!
Ведь сорта отличать не умеет гуано.
Пролистав золотые далёкие страны,
Но с печи не сойдя - остаётся добряк.

К горизонту идти - это век или миг.
А себя соблюсти - это вечный родник.























М. К.

Сказать, что любви нет,
Не то же, что кожи нет.
Но души видели свет
Без всякой коросты суши

И мякоти океана.

Так я о любви планет.
Так могут любиться страны.
Границами не делиться,
А сразу нутром пролиться.

Сказать, что любви нет.

Что вне любви находиться
Могу сколь угодно долго.
Что нет никакого долга
В люви любовь соблюдать.

Не как моё превосходство,

А общее первородство
Вышедших из любви.
И вновь в любовь заглянувших.
Сказать, что любви нет,

С любовью способны души.
























Тоска - не у виска зависла револьвером.
Сизифова тоска - нагляднейшим примером,
Как бесконечно побеждать свои победы
(но жить неизмеримо быстротечно).

Когда я без любви - я издали смотрю.
Когда в любви - то с нею и сгорю,
Как мотылёк ночной на пламени свечи
(и всё же полной не случается беды).

Ведь я Стихия, человек Воды.
И из беды в беду лучом я перельюсь.
Сизифова тоска - неимоверный груз
(сосуды все наполнить на Земле).

Стихия со Стихией - на крыле,
Казалось бы, одном! Но я опять другой.
Вновь буду - яко посуху нагой
Душой (одна надежда: чудо).













p. s. И вот мне кажется, что не нравственное совершенство, не житейское совершенство, а внутренняя правда человека играет большую роль.

                митрополит Антоний Сурожский












М. К.

И снова яко посуху нагой
Душой, поскольку бездны никакой

(кроме самой души)! Душа души
Будь выше - и нисколько не греши.

Будь ниже - и настолько согреши
Дыханием (как на стекло дыши).

А после изморозь смахни рукой
(и снова яко посуху нагой).

Всё это не касается любви.
Ведь изморозь любовью согревается

Задолго до, чем я определю,
Что ты единственна, и я тебя люблю.































М. К.

Мы не пришли к соглашению.
Сумы и тюрьмы решению.
Судьбы и любви крушению
Не дали мы разрешения.

Со смертью я не согласен.

Мы не пришли к решению.
И мир стал весьма опасен
Каждому - если порознь
Пропал в золотые сны.

Я не новая поросль.

Я из времени раньшего.
Я ли боюсь страшного,
Ежели мы вместе.
Всё друг другу - от-дали.

Все мы друг другу - дали.

Нет никакой лести.
Смог бы я смерти врать.
Смог бы любви ждать.
Я утолил печали.













P. S. В обществе, как оно устроено теперь, нет места для меня. Но природа найдет для меня ущелье в горах, где смогу я укрыться, она осыплет ночь звездами, чтобы, не падая, мог я блуждать во мраке, и ветров завеет следы моих ног, чтобы никто не мог преследовать меня. В великих водах очистит меня природа и исцелит горькими травами.

Оскар Уайльл







Небесная музы'ка, мной играя,
Меняет облик мой, как ноту до
На ноту но - и вот уже я ною
(в ковчеге тела я забился Ноем).

А для тебя я стал вчерашний снег
И век грядущий - в этом вся любовь.
Она насущна только в неконкретном
И мимолетном, словно нота до.

Небесная музы'ка, нота день
(и нота даль, и даже нота долг)
Почти неприменима ни ко мне
И ни к любви, которая столь зрима.

Столь неизбежна стать любовью тел.
Небесная музы'ка, мой предел
Безбрежности - и в этом вся любовь
(слияние под влиянием центробежности).




























М. К.

академия amore-номии

А голод потихоньку подбирался.
Игрался рёбрами и прижимался.
Желудком завираясь позвоночнику,
Что он подстрочник есть чужого языка.

Мы в перевод уходим на века,
От полноты к вербальной чистоте.

А голод потихоньку подбирался.
Текстикулами даже не заврался,
Когда сказал, что мир не просто текст.
А палимпсест - и что же мне с того,

Что он любовь зачистит от всего,
Что не любовью может пониматься.

Доколе этот голод меня гложет,
Я наново пишу, что вновь вспашу
Как пашню душу - женщину уважу.
Как розу унавожу - что есть краше

Корням шипастой и роскошной розы,
Чем космос плодоносного навоза?























М. К.

Последняя любовь моей вселенной.
Разменная монета этой жизни.
Весь тонкий лёд над огненной геенной.
И многие погибели отчизны,

Что проходили на моих глазах.

Последняя любовь, последний прах,
Восставший зовом Страшного суда.
Я было уж поверил: никогда
Я не найду того, чего хотел.

Слияние душ в сплетениях наши тел.

Сияние родины, которая воскресла.
Сомнения, что огненные чресла
Не обретают должного смирения
Для постижения полноты любви.

И лишь в крови желание невозможного.












p. s. Глаза, которые смотрят - обычное явление.
Глаза, которые видят - редкость.

Дж . Освальд Сандерс











Не понимая, что мы делаем.
Не постигая, кем являемся.
Куда там истина нагая!
Куда другое бытие!

В них заблуждаясь, забываемся.

Когда я сам ни жив, ни мёртв,
Себя живым я полагаю.
Когда я сам ни мёртв, ни жив,
Себя живым я полагаю.

А разницы не постигаю.

Вокруг различия разных тождеств.
Вокруг величие различий.
Любовь здесь как Полярный круг:
До полюса рукой подать.

А Космоса как не вида'ть,

Так и не ви'деть в этой плоти.
Какою плотью проживёте.
В какую суть потом войдёте.
Хоть разницы в том никакой.

И я такой же: не другой.














P. S. Искусство, и ничего кроме искусства, искусство нам дано, чтобы не умереть от истины.

                Фридрих Ницше











М. К.

Сказать в самом себе,
Что я тебя люблю.
Сказать как можно тише.
Чтоб я и сам не слышал.

Чтобы звучало выше,
Чем я могу летать.

Сказать в самом себе,
Что я могу молчать.
Всем наслаждением рая.
Мучением всей геенны.

Я ничего не знаю
О собственной вселенной.

Признать в себе не всуе,
Что мир не существует,
Пока я не люблю.
Сказать любовь мою.

























Перетекание природ одна в другую
У нас не происходит поцелуем.
Скорей, как пищу пожирает рот
Всё то, что глаз неймёт, но дышат души.

Цветок, что пробивается из суши.
Лоток, что переполнен пирогами
С начинкою из дантовых кругов.
Прилавок сапогов-не-скороходов.

Перетекание природ одна в другую
Не изменяет ни самой природы,
Ни добавляет счастья в бытие.
Стою у демиурга на крыле.

Какой восторг по первости бывал!
Я мчался от вокзала до вокзала.
Какая музыка во мне звучала!
Не изменяла ничего во мгле.

Стою у демиурга на крыле.
Казалось бы, лечу; ан нет, меня несёт!
А вот когда я твой целую рот.
Когда я падаю на твой живот.

Казалось бы, вот-вот произойдёт
Перетекание природ одна в другую.
Я снова к мирозданию ревную
И путаю создание с сознанием.





















Начинается слабость (продолжается силой).
Начинается старость (завершится могилой).
А признание милой завершится разрывом.
Мне ли это по силам?

Не по силам ведь мне
Быть с любовью вдвойне.

Вновь не я и любовь (забродившая кровь),
А любовь без меня (как душа отлетевшая)
Вновь признание милой завершится разрывом
В мироздании хмуром.

Я пою трубадуром о высоком свершении,
Что ещё предстоит: мир, меняющий вид

На своё содержание (первородство любви).
Очевидно свидание (достижимо блаженство).
Здравствуй, грусть твоего совершенства,
Утешение и благородство.
























Наверное, прекрасно это.
Наверное, напрасно то.
И хорошо, что не ужасно.
Душа моя как решето,

В котором знание примерное.

Вся не-конкретика дерзания.
И вся эклектика со-знания.
А после к делу приложение.
А после тела унижение.

И кажется, что всё напрасно.

Поскольку мягкие тела
С готовностью поглотит мгла.
Ты не могла меня любить.
А я не мог бы разлюбить.

В сознании полутонов

Невидимое не разбить
На архимедовы опоры.
Не отрицая эгоизм,
Я отвергаю механизм

Я знаю, невозможна жизнь

Без добавления души
В земли погибельные норы.
Но возвращение страшных снов.
Но бесконечные повторы.







p. s. В японском языке есть глагол «перевлюбиться»
В японском языке есть глагол «хорэнаосу», что переводится как «перевлюбиться». Он означает чувство, которое мы испытываем, когда любимый, но привычный партнёр вдруг совершает поступок, открывающий его личность с новой прекрасной стороны.














М. К.

Песочные часы без очертаний
Напоминают озеро лобзаний,
Что в женщину заключено природой.

Поскольку тело женщины прекрасно.
А озеро рассержено погодой.
То волнышки сомнений расплескались.

Песочные часы, что ежечасно
Дано перевернуть, и снова в путь.
Но эти в мироздании затерялись.

Любимая, ты можешь восхитить.
Весь мир перевернуть, перевлюбить.
Не вычерпав любовь мою до донышка,

На раз моё служение обновить.
Песочные часы, мои суждения
Вновь обретают форму обретения.

































Как вспомнишь, что было, да вовсе не сплыло,
А так и осталось! Как в люльке качалось,
Так выросло вместе и совесть назвалось.
Теперь никуда без неё.

Средь собственной лести примеряю зрелость.
А местью за смелость примеряю старость.
Лишь совесть осталась, имеет хорошую память.
Теперь никуда без неё.

Житьё-забытьё - а, казалось бы, жизнь состоялась
Вполне бесконечной! Как встречный кармический поезд.
Где каждый вагон будто повесть, и я её перепишу.
И поле вспашу, и зерно посажу, и опять-таки вырастет совесть.




















P. S. Не дивись ничему случившемуся.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)










Замерзание от омерзения
Я в себе отличаю так:
Губку Космоса - в свой кулак!
Если влаги нет омертвления,

Значит, ужас душой согрет.

Замерзания от омерзения
В череде над собой побед,
Не покрытых грядой уступок!
Не очищенных влагой губок,

Словно римский зад в нужнике.

Замерзание от омерзения,
На мой самый пристрастный взгляд:
Божий страх - синицей в руке!
Не в бессилии лукавого разума,

А в спасении от проказы.

Всё бездушие - не в нужде.
Безвоздушие есть везде.
Перестать мне душой дышать.
Потом смерть свою сосчитать.




















М. К.

А чего огород городить?
От ворот поворот насадить,

Чтоб не лезли козлы в огород!
Я морские приважу узлы.

Даже сажу на солнце сотру.
Посветлело чтоб в каждом углу.

Ведь зачем огород городить?
А чтоб пищей наполнился рот.

Пусть не розы, а репа-морковь.
Пусть конкретною будет любовь.

Пусть не будет любовь безответною.
Пусть материей станет блаженство.

Вот такие отныне мистерии.
Здравствуй, грусть твоего совершенства.

































Это лёгкое чувство неоспоримого превосходства
И над подлостью моей, и над уродством
Моей же души - едва-едва дышащей
И едва-едва выжавшей - единственно ноту до!

Это лёгкое чувство неоспоримого превосходства,
Что дано мне задолго до
Моего со-творения мира - превращения меня в кумира
Идеально подобранной лжи! Что чужие мне миражи,

Если губят меня свои же.
Это лёгкое чувство неоспоримого превосходства,
Когда издали ясно вижу!
А вблизи разделяю жёстко - это как первородство подростка,

Который уже предназначен знать
И исполнить! И не пожелать
Ничего - кроме самой прекрасной стати
И своего народа, и единственной женщины, кстати.





























Разлинованный как для нот
Над землёю небесный лёд.
И полёт, как всегда воскресный,
Из отверстых ворот Садома.

Что Садом мне? Я в нём как дома:
Был да сплыл, просто вышел вон.

Разлинованный как для нот
Всех небесных мызы'к закон:
Не велик я там, я пониже.
Но гуляю по красоте,

Словно дождь по надёжной крыше!
Стыд и срам не возмочь воскреснуть.

Домовина ведь тем прелестней,
Чем в ней больше гнили внутри.
Но опричь такой дармовщины
Ты мне утро слезой протри.













p. s. Выражение лиц их свидетельствует против них, и о грехе своем они рассказывают открыто, как Содомляне, не скрывают: горе душе их! ибо сами на себя навлекают зло.

книга пророка Исаии












М. К.

Искать в женщине идеал,
Это выше всяких похвал!
Она может во мне летать.

Она капля, что камень гложет.
Искать в женщине идеал.
Что такое женщина, знать

Только памятью её кожи.
Только тела её самомнением.
Только дела любого забвением.

Но такой я не нужен ей
Ни на сколько с моей любовью!
Искать в женщине идеал

То же, что подписывать кровью
Палимпсест о души продаже
Там, где раем первичный текст.


























Панаце;я - мифическое универсальное средство от всех болезней, способное также продлевать жизнь, вплоть до бесконечности. Поиском панацеи занимались алхимики. Название происходит от имени греческой богини Панакеи (всё излечивающей), дочери Асклепия - бога медицины и врачевания в древнегреческой мифологии. Сегодня термин «панацея» употребляется в образном смысле, означая предполагаемое средство, которое решит все проблемы, причём не только медицинского характера.






Болезнь простата - а на сердце стадо
Взбесившихся и двух, и трёхчленных
Простейших предложений! О колено
Я мог бы измочалить супостата

И неприличною тебя вообразить.

Вот так же, как болезнь вообразил,
Влекущую от простоты к простате.
Какое отношение к усладе
Имеет мой переизбыток сил?

Он сокрушит любое воздержание.

Но я о том, что чистота везде.
Бессмертие моё держу в узде.
Болезнь проказа - а на сердце слёзы!
Как очищение нынешнего века.

Пусть похоть обладает человеком.

Песочные часы сковать морозом.
А лепрозории прогнать сквозь Божью грусть.








P. S. Посмотрев фильм Чапаев, Сталин сказал: врут, как очевидцы!










ис-толкование от М. И. Ц.

Любовь - это дело тел.
Любовь - по доске мел
Белый на чёрном фоне.
С ошибками при наклоне

Туда и сюда буквиц.

Любой - кто в любви не был.
Любой - кто насильно мил
Просто лишь потому,
Что быть нельзя одному.

В тех много досужих лиц.

И всё же как неуклюже
Я не хочу летать.
Любовь и любой сковать
Грязью осенних лужиц.

Любовь - это дело тел.

Любой, кто с телом расстался,
С такой любовью спознался,
Которой не воплотить.
Дай Бог, чтоб и мне не скоро.



















о сбережении народа

Делиться оттенками мировоззрения
Зачем бы потомкам и предкам?
А истине ради служения:
Сначала им всем аки деткам случилось родиться.

И в этом я вижу великую милость.

Такое случается до бесконечности редко,
Когда не оттенками света и тьмы,
А только своим сбережением
Единственно ценимся мы.

Поскольку потомки и предки всегда воплотились во мне.

Делиться оттенками мировоззрения
Вот так же, как розой - сначала сгоревшей в огне!
А после из праха воскресшей
По самому малому слову того Парацельса:

Я целостный, а не умерший.

Я яростный, а не погасший.
Уже не единожды мир погибающий спасший.


















P. S. Общежитие умерщвляет страсти, а то в норе и змея тихо сидит.

Преподобный Анатолий Оптинский (Зерцалов)









А какой бы древесной любви возжелал себе корень больной?
Уползти от зимы в перегной
И нисколько не рваться навстречу небесной.
И дождаться весны, и сказать: время лечит.

А какой бы телесной любви возжелал себе тысячелетний скелет?
Уползти от безвременья в коловращение лет
И позвать за собой новорожденных лиц поколения.
А потом вдруг себя развенчать как объект поклонения.

Вновь решить умереть и сначала начать
Всю любовь уже корнем древесным больным:
Возгореть-возлетать аки дым!
И собой попытаться зашить ту прореху грядущей (но прошлой) могилы.

Сколь же пошло моё любование величием сущего,

Если прошлые помыслы только по силам
Мне в слова воплощать! А в грядущее мне ни насколько.

































Плакучая звезда - из никогда
Явилась в никуда! И навсегда
Осталась здесь судьбою неминучей.
Я знаю: я в любви моей не весь.

Земная моя хата всегда с краю.
Любовь же убежала за края.

Зачем тогда плакучая звезда?
И вдоль дороги к краю тополя
Кармической аллеи? Еле-еле
Справляется со всем ума палата!

Что в хате помещается едва.
Плакучая звезда, что из космической

На землю опустилась... Нет, влюбилась!
И разлюбилась тотчас! И разбилась.
Вот вся любовь моя - я знаю: с нею свет
Обнимет мой кармический скелет.



























Передаточное звено (всекармическое зерно),
Как я должен тебя понять (как возможен себя взрастить),
Если я всего лишь та нить
Что сшивает всё Со-творение.

Уже минуло поклонение и Со-автору Со-творения,
И бесчисленным поколениям, что земную юдоль покинули.

Передаточное звено (не должно бы чувствовать боли)
Осознало себя последним (всё дальнейшее - не настало).
И сшиваю я плоть души
С пустотою, где даже суть

Не спешит себя растворить! Понимаю ли я, нить,
Что хлопок я одной ладонью? Что не запад или Восток,

А зенит (как зеница ока) - помещает сердце Востока.
Что синицей (закон Ньютона) - притяжение небосклона
Не притянет плечи мои,
Если я не знаю любви.












p. s. Не дано увидеть те силы, которые позволено только ощущать.

Apuleius
древнеримский писатель и поэт, философ-платоник, ритор, автор знаменитого романа «Метаморфозы»











М. К.

Признаю свою слабость.
А чужие - такие же.
Но меня в свой черёд
Не своим признают.

Признаю твою сладость.
А чужие - такие же:
Обещают уют!
Целый рай напролёт

И свободу от пламени ада.
Но других мне не надо:
Кроме личностных ада и рая.
Ты нужна мне такая земная.

И без всяких моих околичностей,
Жизней око за око.
Что жестоки - реально,
Но банальны - банально.

А любовь - не буквальная!
Даже и в неприличности
Не отдельна от боли.
Беспредельна в первичности.



























Где невиданная красота (и последняя та верста),
Что не выше всего обыденного (чтоб взнуздал я себя уздой).
Как кентавра на водопой
Я водил себя к той любви

Или к этой - и пил из Леты:
Забывал, что смертна любовь.

В ней последняя красота (как у Бога стою в передней).
Но не выше всего, что тщетно (я избавился от излишнего).
Как кентавра на водопой
Я взнуздал себя той верстой.

И увлёк себя за красотой - позади меня ничего:
Потому что смертна любовь.

Сколько можно - снова и снова (забывать, что смерть - не обнова)
В кровь свою разбивать любовь (отрицать, что в начале - Слово).
Сколько нужно, столько и надо,
Если будет любовь наградой.


















P. S. Необходимо взвешивать любое слово и всегда спрашивать у себя, является ли правдой то, что хочешь произнести.

Бусидо





М. К.

Ломоть души
Из каравая солнца.
Лапоть души.
Прямо на лес оконце.

Ведь моя хата с краю.

Лепет души
Из колыбели рая.
Кто меня лепит,
Глины перебирая,

Ведаю еле-еле.

Ведь у ребра с глиной
Плоть не вполне едина.
Глина была раньше.
Ева была позже.

Ты появилась тоже

Позже моих любовей.
Только лишь память кожи
Держит меня в теле.
Или теперь и ты.

Ведаю еле-еле.






















Ах Адам, сплошная глина!
В этом голова повинна.

Дабы всё перемешать.
Невесть что перемещать

Прочь из мёртвого в живое.
Или на пертовской дыбе,

Коли Царь меня пытает,
На себя так доносить,

Что и жить потом не можно.
Ах Адам, сплошная глина!

В этом голова повинна,
Что любовь моя не ложно

Мир слагает из огня!
Дабы закалить меня.


































А что нашёл (так то и хорошо).
Что не нашёл (так то и хорошо).
Оставив мир - в котором я не весь.
Мир обретя - в котором я как весть.

Заметьте: речи не идёт о смерти.

А что нашёл (так всё, что очевидно).
Что не нашёл (что жил я беспробудно).
Был сон во сне - теперь душа души.
И всё же - завершён я не вполне.

Заметьте: речи не идёт о смерти.

Речь даже не о женщине (в любви).
Речь только обо мне (в моей любви).
Ничто бы не могло меня увлечь
В избыток бытия! Но лишь любовь моя.












p. s. Чего мы не сделали сами, того я нашим не назвал бы.

Публий Овидий Назон (Publius Ovidius Naso) (20.3.43 до н. э., Сульмон, ныне Сульмона, Италия – 17 или нач. 18 н. э., Томы, ныне Констанца, Румыния), Рим. поэт.



















Всё, что случилось, нельзя не случившимся сделать.
В воду вторично войдя, я лишь множу свои угрызения
Камня в ладони (чтоб хлебом коней не кормил).
Неба в поклоне (уверившись в крепости жил).

Всё, что случилось - уже ты себе заслужил.

Я о другом (угрызениях высокого нёба).
Вижу кругом (что высокому нёбу не сгрызть).
Вижу корысть - а хотелось бы чистую совесть.
Всё, что случилось, намного становится ближе,

Нежели прежде - когда я любил и блудил.

Только лишь мысленно (этого было довольно)
Только лишь телом (казалось - не больно, но сладко).
Вот ведь загадка в моём мироздании.
Всё в нём открыто, ничто не случилось украдкой.
























М. К.

Нет вопроса, а есть ответ.
Никаких между нами лет.
Хоть и Лету не перейти,
Но с ответом мне по пути.

Никаких между нами лет.

Даже осень нами не пройдена.
Недоступное, вечное Болдино,
Царство Божие, Китеж-град.
Но живёшь - как будто не видишь.

Нет вопроса, а есть ответ.

На ладони не райский сад,
А как будто бы Сад Камней.
Где любовь здесь - и что за не?
Не суждения и сражения,

А невидимые сопряжения.

Нет вопроса, а есть ответ.
Ведь и смерти износа нет.
И бессмертию износа нет.
Никаких между нами лет.


























Будьте добры известить,
Что вы сумели простить.
Что допустить посмели
Не на словах, на деле.

Будьте просто добры.

Я же до сей поры
Сам себя не простивший.
Сам себя не понявший.
Сам себя не любивший.

Словно лежу в гробах.

То ли - во внешнем деле.
То ли - во слабом теле.
То ли - в своей воле,
Как ветер во чистом поле.

Не полюбив других,

Чистые души их - даже себя не сможешь.
Камень по капле сгложешь - а на твоей ладони
Истинный Сад Камней.
Круговороты дней - словно бы ад в погоне.













P. S. Никто не может оправдываться тем, что будто бы хотел, но не мог, ибо бесспорно не мог потому, что хотел.

Святитель Иоанн Златоуст













Не много ли любви на самом деле?
Не много ли обмана и дурмана?
Душа не зародилась в моём теле.
Я раковина в шуме океана.

Нести меня к любви - как раковину к уху,
Коловращение услышать духа.

Я невелик - но большее во мне
И большее вовне слышны друг другу.
На первый взгляд нисколько не смешны.
На взгляд второй нисколько не грешны.

Ведь далее по дантовому кругу
Вольны мы не пойти - реальностью больны

Миры воображений, но не духа.
Невидимые струны тишины
Превыше мысленных соображений.
Слияния телесные - как веха.

Материя освобождает гений.
В сиянии небесная мистерия.



















Я принимаю волю океана.
Я на просторе просто потеряюсь.
Так думала, наверное, свинья,
Придя из гря'зи в кня'зи бытия.

Она из тех свиней, в которых легион
Обрёл себя - из человека вон!

Я принимаю волю океана.
Я на просторе просто потеряюсь.
Дышала так, скорей всего, душа,
Спеша в очередное воплощение.

И без сомнения, она ведь хороша
Была бы до - или осталась впредь!

Я не духовен, хоть и не свинья.
Судьбою прозвенеть я чистокровен.
Так думал я! Но ты, душа моя,
Решила за меня, что я любовен.

Не как роман и пение соловья,
А как Стихия - целый океан.





























От имени России промолчу.
Россия всё покажет без меня.
От имени любви я промолчу.
Любовь определяет без меня,

Чего я не хочу, чего я жажду.

Не надо ничего провозглашать.
Однажды всё равно произойдёт.
Куда я возлечу - от имени России.
И скольких исцелю - от имени любви.

Но тут же я смирю мою гордыню!

Я не уверен, что могу решать:
Прервать молчание - провозглашать.
Иль совершать - ещё до оглашения
И к родине любовь! и прегрешения

Телесные - преобразив в небесную

Земную плоть. А остальную суть
Отмерю совестью - ведь всем дано по вере.



























М. К.

Такие ноты тишины
Как Божьи соты.
Лебяжья эта красота
Как полынья того пруда,

Где безразличный Космос льда
Сковал просторы и года.
А эти ноты тишины
Вдруг ощутительно видны.

И ты настолько ослепительна.
Как будто бы очерчен круг,
Где за чертою жизни нет.
А здесь без всякой укоризны

Такою гаммой льётся свет,
Что тишина мне раздаётся!
Не в прошлом или предстоящем,
А в настоящем настоящем.

Не до звучавшей нотой до,
А просиявшей нотой ты.
В немоте мировой зимы
Как Божьи соты нота мы.
























О адекватность! Ты невероятность.
Приватность личности без околичностей.
И выбор равновесия - вовне.
Изгнание равнобесия - внутри.

Вселенная - совсем не снегири:
Один и два на ледяном снегу.

О адекватность! Ты невероятность.
Наполнен я виною и вином
Причастия, и золотым руном
Добытым - не в хождении по кругу.

И не в цеплянии за душу врагу.
А в том, что из двух зол - не выбирал.

Но знал, что их всегда намного больше.
А я всегда один, и я сильней.
О адекватность! Равнобесие - горше.
Но сладость чистой совести важней.












p. s. Хорошо бы быть таким, как воздух - всегда нужным и всегда незаметным. Никому не навязываться, ни из кого не высасывать кровь и вместе с тем приходить вовремя туда, где ты как раз в это время нужен. Это великий талант.

Протоиерей Андрей Ткачёв