Венеры Марсовая доля

В феерии расчувствованных линий я свою нотку рефлексии привнесу, как молчаливой подоплёки гений, слов не прося в свою защиту на суду
Моя грудь не знакома с чувством фальши, хоть распинай меня, хоть четвертуй, после распятия имеется суд дальше, возжаждущий возмездия, ликуй..
Возжаждущий, ликуй да опасайся что подоплёка твоей правды такова, пока судишь других ты сам раскайся, быть может крутят над тобою жернова
Моя грудь не знакома с чувством лести с меня не вытянуть и слова вскользь, моё перо способно образ обессмертить если в душе моей вы не забили гвоздь..
Моё перо способно много больше, как сотворение шедевра Тицианом, но если образ не ищу ваш больше, то благодарствуйте о чём я не сказала
Моя грудь чувственная форма феерии полотен линий человеческой души, привнесшая в оттенках рефлексии своей коллекции бессмертные верши..
Пройдя путь разный от себя отречься бывает чтобы вновь себя найти, своей коллекцией привычней жечься на бесконечном поиске пути
Тицианины линии феерий и скинут и поднимут в небеса, распятой подоплёки гений и причастит глядя как крутят жернова..
Знакомых рук вскользь тронув мои губы разбудят чувственно рефлексии груди, я оправдания искать не буду где чувствую суды своей любви
Мне полотном тела оставленная форма бессмертного душевного чутья, хоть распинай, хоть четвертуй, хоть суди снова, она с возждаждущим возмездием моя..
Не сказанного вскользь во избежании перо изранит как забитый гвоздь, рефлексия любви заранее вращает жерновов знакомых вновь
Перо способно образ обессмертить, способно много большее сказать, не отрекаясь от знакомой круговерти я не способна любовь в теле не искать..
Боль приглушая поиском из ласки мне большее давали много раз, любя сильнее там где мне опасно я становлюсь мишенью его глаз
Верши привнесшии феерий обжиг манили рук знакомых чувственный рефлексий, где в полотне телесного оттенка формы я стала кладезью его коллекций..

/ивла/

Художник. Вечеллио Тициан.
Венера, Марс и Амур. 1530 год.