Размышления над философией Августина Блаженного

Блаженный Августин, как одинокий путник среди скал, он Бога прозревал, настойчиво искал, Его алкал, к Нему взывал
И "Исповедь" свою писал в надежде быть перестать таким, как прежде, исполненным греха, которого пленила мира шелуха
К Нему он долго шёл сквозь ересей тенета, сквозь скепсиса болото, как будто вёл его незримый кто-то
Но что есть Бог?! То - сущность высшая,  то - summa есть essentia, то - Блага и Добра Верховная Каденция
Всего начало и конец, всей лестницы существ венец, благой Творец, услада для измученных сердец, и Троицы сиянье, наконец
И все на свете - и душа, и время, и пространство, материя, законов мира постоянство есть отраженье и сиянье Божьего убранства
А что есть время? Вот вопрос вопросов. Пред ним робеет самый пламенный философ
Сама то философия, согласно Шеллингу, тогда себя являет, когда вопрос о времени в исканиях своих как самосущий знает
И Августин нашел, что время души есть внутреннее бремя, и мира внешнего оно не знает, в души чертогах почивает
Ни прошлого, ни будущего миру не дано, но есть лишь настоящее одно - и то внутри субъекта прячется оно
А человек - единство воли, разума и веры. Изымешь хоть одно звено - тогда получатся химеры
И вера с разумом в единстве возрастут, друг друга дополняют и взаимностью своей живут, цветут
И вера быть осмысленной должна. Абсурдом голым можно лишь убить  её до дна
"Я верую, ибо абсурдно" - возвестил Тертуллиан. Но Августин одним абсурдом не хотел быть пьян. Союз ума и веры должен был рассеять  сей туман
Абсурд был должен расслоиться на слова, чтоб вера мыслию была жива
Ведь и у Бога Логос с Волею и Духом равные имел права
Но все же Воля разума превыше, она активностью демиургичной дышит
Ведь силой воли Бог сей мир творил, в Ничто её внедрил, её лучами семена вещей он оживил, а разум помогал в деяньи сем что было сил
Ещё философ наш нашел, что зло сам по себе ты можешь делать очень даже хорошо
Но вот чтобы добро творить, в добре стоять - должна на грешного излиться божья Благодать, а без неё - песчинка ты, ни дать, ни взять
Да, воля слабая твоя - ничто без Божьего Огня
Он был епископом и паству опекал, но вот вопрос один его всерьез достал - крестьяне в философьях неискусные все знать хотели - а что же, в самом деле, делал Бог в те времена, когда и времени то не было, а вечность лишь была одна ?
Что делал? Как им объяснить?  Ад строил он для тех, кто ныне хочет оными вопросами епископа несчастного и мучать, и дразнить
Кто он такой, чтобы в дела и мысли Бога лезть, дабы толпе прелюбопытной на потеху их явить?!
Ещё нашел Аврелий, что наш мир борьба двух Градов есть - земного с Божьим
Земной блистает множеством порфир, но, право же, какие ж гнусные снуют там рожи
Трон Цезаря, что плавает в крови, а рядом - казни, палачи, налоги, войны, судьи. Хоть тыщу лет ещё живи, не ново в гнусном царстве ничего - что было, то и ныне, и веков во веки будет
Рабы хотят погибели господ, что показал 410 страшный год, когда германцы к стенам Рима подступили
И сорок тысяч черни второпях глубокой ночью тем непрошенным гостям ворота Рима грозного открыли
И вечность пошатнулась вдруг сама, казалось, боги все совсем сошли с ума, не Рим, казалось, Мир весь осквернили
Град Божий очень трудно обрести, он не отчеканен в камне, во плоти , приблизиться к нему в сем липком клее похоти неимоверно сложно
Снискать тут надо Духа благодать, себя забыть, и Бога лишь алкать - тогда войти в ворота оные возможно
Но главный признак Града Божьего - Любовь. "Люби и тогда делай все, что хочешь" - нам Аврелий возвестил, но суетливый мир завет его забыл, в жандарма Бога превратил, что ж, видно, по себе сей мир судил
Единство в главном, в остальном - свобода, и во всем - Любовь. Звучит набатом кредо Августина вновь и вновь
И град земной и Божий борятся, и стынет в жилах кровь
И всякий человече стяг иль тот, иль тот себе готовь