Писатель и время Очерк

СЕРГЕЙ  НОСОВ

ПИСАТЕЛЬ И ВРЕМЯ
ОЧЕРК


      В свои детские годы я нередко бывал в Доме Писателей в Комарово под Ленинградом, где проводил вместе со своим отцом немало времени, с удовольствием отлынивая от школы.
       Мой отец Носов Николай Евгеньевич был известным историком-исследователем, Директором Ленинградского Института Истории и по общему соглашению между Союзом Советских Писателей и Академией Наук СССР в числе ряда избранных заслуженных ученых имел право пользоваться домами творчества и отдыха советских писателей.
         В обмен на это известные писатели в свою очередь  могли проживать в домах отдыха и пансионатах для советских деятелей науки - например в Юрмале, в Звенигороде под Москвой и др.
       Отец мой часто пользовался этой возможностью, отдыхал, а порой и работал над своими исследованиями в Доме Творчества Писателей в Комарово. И нередко брал меня с собой.
        Я конечно же с радостью отдыхал от школы в этом Доме Творчества, пытаясь что-то и сочинять, много гуляя, зимой с удовольствием катаясь на финских санях по заснеженным аллеям в Комарово.
         Хорошо помню и тот писательский мир который я видел тогда в Комарово.
           Днем всюду в здании Дома Писателей стучали пишущие машинки и соблюдалась тишина. Писатели действительно усердно работали и помнится даже наши с отцом громкие разговоры в течение дня вызывали порой у них недовольство и раздражение.
            Мало кто из писателей днем ходил и на прогулки. Так зимой финские сани обычно стояли в своем ангаре нетронутыми в этом писательском доме творчества.
            Зато вечером дом творчества  оживал.
             Местом сбора писателей помоложе и поактивнее была биллиардная комната. Вечерних буфетов в советское время в здании Дома Творчества конечно не было. Но где-то доставали тем не менее коньяк и рюмки и трезвыми товарищи писатели вечером частенько не оставались.
              Были у писателей в Доме Творчества и свои дамочки - молодые дамы интеллигентного полусвета, которые какими-то путями добывали путевки в писательский Дом Творчества и скрашивали писателям одинокую жизнь…
            Я с интересом, с некоторой завистью и с несомненным уважением наблюдал за этой жизнью писателей и в свои детские годы (в подростковом возрасте конечно)  явно писателям завидовал.
            Хотя казалось бы - с чего бы это мне было завидовать каким-то там малоизвестным писателям.
               Я сын уважаемого исследователя-историка, могу наследовать и профессию отца (и я действительно окончил позднее Исторический факультет Ленинградского Университета и после окончания аспирантуры при Историческом факультете стал и кандидатом исторических наук, защитив в Университете в 1982-ом году заметную в то время кандидатскую диссертацию по истории русского славянофильства 1840 - 1850-годов, славянофильства А.С. Хомякова, Ивана Киреевского, Константина Аксакова и Ю.Ф. Самарина).
                Но мне хотелось не исследовать, а творить. И писатели вызывали у меня зависть.
             И действительно их жизни в те времена можно было завидовать. Материальное положение более или менее известных и особенно  идеологически «послушных» советской власти писателей было (по советским конечно меркам ) прекрасным.
             Они могли не работать  на какой-то официальной службе  и жить одним своим творческим трудом,  одними гонорарами от своих издаваемых книг. Имели свои писательские Дома Творчества и отдыха - вот в Комарово, в Коктебеле, в Армении в районе Цахкадзора и в прочих ярких местах бывшего СССР.
              При творческой активности, имея талант и не вступая в идеологический конфликт с коммунистическими властями, советский писатель мог жить прекрасно.
              Через Союз писателей СССР мог писатель получить лучшую и более просторную квартиру, чем например по обычной городской очереди на жилье. У писателей любого уровня ( но членов Союза писателей СССР конечно) существовала и своя писательская пенсия. Писатель мог взять в своем Союзе и многотысячный аванс на написание романа или большой книги стихов и жить на эти деньги не год и не два.
              Словом профессия писателя была при советской власти  очень престижной.   И в число советских писателей потому стремились пробиться очень амбициозные и талантливые люди - не просто карьеристы, мечтавшие только о легкой жизни, но люди действительно одаренные, верившие «в свою звезду» в жизни и мечтавшие творить великие и благородные дела.
                Типичные примеры таких амбициозных и высоко одаренных людей в писательской среде тех времен - братья Стругацкие и Даниил Гранин.
                Вообще к людям такого типа принадлежали  многие «шестидесятники» - Василий Аксенов, Булат Окуджава, Евтушенко с Вознесенским конечно же (близнецы-братья советской «шумной поэзии» рожденной эпохой хрущевской оттепели).
             Для амбициозного и «честного» советского писателя главное было - боднуть советскую власть и снискать этим «аплодисменты просвещенной публики», но так боднуть власть при этом чтобы она сама этого благополучно не заметила и никаких благ не лишила.
              В этом и состояла «главная игра» таких прогрессистов в рамках советской системы как Даниил Гранин например.
               Я все это вообще-то понимал, оканчивая ленинградскую среднюю школу (школу № 105 Выборгского района Ленинградас преподаванием ряда предметов на английском языке, ныне гимпазию давно уже) и поступая в Лениградский Университет.
                Но я искренне не думал, что я настолько не подхожу самому строю советской коммунистической власти, рабской морали  и ее вульгарной плебейской идеологии, что она меня отвергнет просто «с порога», даже когда я и рта не успею раскрыть… Отвергнет и будет мне вредить и ставить всяческие во всем препоны и ограничения пока наконец позорно и бесславно сама не падет в 1991-ом году.
                Я вовсе не поклонник того что случилось в России после 1991-года. И от новой власти никаких благ и привилегий никогда не получал.
                Познал я одну ужасающую нищету когда эта новая власть в лице новой «сталинской тройки», Чубайса, Гайдара и пьяного Ельцина воцарилась над Россией.
               Ведь ученым члены этой правящей «тройки» (а я работал тогда с 1982-го года в  Институте Русской Литературы (Пушкинский Дом) Российской Академии наук) просто перестала платить.
                И вся моя зарплата как старшего научного сотрудника Пушкинского Дома и кандидата наук в 1992-ом году равно была стоимости одного килограмма сыра в обычном продуктовом магазине.
                Это была позорная не столько для меня, сколько для нового государства нищета.
                Я это помню ярко и точно.
                Но ведь и советская власть просто инстинктивно считала меня каким-то «тайным агентом Запада».
                Всем советским университетским начальникам в Ленинграде того времени мерещилось, когда я был студентом что вот я стану сейчас агитировать  своих товарищей студентов против советской власти, что вот я скоро листовки антиправительственные вывешу на стенах исторического факультета…
                Одним словом для советских властей от самых мелких до самых значительных я казался тогда - внутренним врагом.
            И ко мне всюду с самых молодых моих лет советские власти злобно придирались. И всегда они вредили мне со страстью и вели со мной непримиримую тайную и явную войну.
              Поэтому переживать о развале советской власти я просто не мог. Хотя и новая власть ничего хорошего для меня не сделала.
               Видимо моя старая интеллигентская петербургская семья - отец авторитетнейший историк-исследователь Средневековья, дед уважаемый историк права в Ленинградском Университете, окончивший университетскую аспирантуру еще в царские времена, прадед известный ученый-географ и путешественник и наконец прапрадед Валериан Раевский, из «того самого» рода Раевских с которым и Пушкин был знаком – как-то отразилась на моем облике оказала на меня свое влинияе которого я порой и сам не ощущал.
                Как я мог нравиться «сермяжной», тупой и грубой советской власти с ее свиными рылами на кремлевском троне… Конечно они меня ненавидели как лесные волки ненавидят ухоженных «воспитанныъ» собак и готовы их сожрать при первом удобном случае.
             Я не был однако каким-то домашним и «рафинированным» мальчиком и юношей.
                Я с детства ходил в походы и ездил в археологические экспедиции. И трудности быта мне были знакомы. И легко я их переносил.
               Но и все таки в советской стране всеобщей пошлости, бескультурья и наглого самодовольного вранья я был «белой вороной».
              И ранняя молодость выдалась у меня потому тяжелой на самом деле, лишившей всех надежд и иллюзий безжалостно.
               Мои стихи при советской власти просто отказывались печатать - все тогдашние советские  издания подряд.
               Я пытался под псевдонимом печататься в самиздате того времени, рискуя тем что меня уволят из Пушкинского Дома и оставят на улице фактически.
                Но и ленинградский самиздат той поры - тоже не был в целом пристанищем выдающихся талантов. Скорее это был приют непризнанных «героев», у которых обычно таланта было неизмеримо меньше чем амбиций.
                Теперь же когда я вернулся в литературу и в настоящую поэзию с лета 2015-го года - я в пустыне.
                Просто одинокий путник в пустыне, который конечно надеется выжить. Но запросто может и умереть.
                И тогда о нем вообще ничего никто и не вспомнит.
                Я все это прекрасно понимаю.
                Но такова моя Судьба с которой мне ни о чем всерьез не поспорить. Особенно исторически не могу  поспорить.
                Я не сразу понял что происходит с русской литературой и поэзией в 2015-ом году. Нашел какие-то сайты поэзии в Интернете, стал на них помещать свои стихи…
                И только постепенно я заметил - это не литература, это сборище стихоплетов и бездарных болтунов и людей совершенно  бескультурных.
                И практически все так называемые сайты поэзии в современной России - все они таковы.
                Настоящей литературы и в особенности Поэзии сейчас уже в России  просто нет. Или ее не замечают, а потому и не ценят.
                Почти все те кто помещает свои вирши на сайтах поэзии никакой современной поэзией и литературой всерьез  не интересуются.
                Эти сочинители не читают литературных журналов. Они не знают и не хотят знать имен настоящих современных поэтов, да зачастую и не могут отличить их от графоманов.
                Подспудно эти толпы людей решили отыграться на якобы «избранных» творцах в литературе прежнего времени  - мы мол можем не хуже этих «избранных»  сочинять…, «мы и сами с усами»,.. Зачем нам чьято чужая и якобы большая поэзия?
                И именно для таких сомодовольных графоманов, для удовлетворения тщеславия толп этих обывателей-сочинителей, организуются проходимцами всех мастей нынешние «союзы писателей» - чтобы брать с графоманов деньги в виде «членских взносов» и смеяться над ними втайне, пользуясь легко добытыми за счет таких простаков материальными средствами в свое удовольствие.
              Вершиной жульнического упоения от всего этого стал так называемый Интернациональный Союз Писателей известного жулика и  прохвоста Гриценко, созданный  этим современным Парвусом (напомню - тем самым бессовестным  и хитрым немецким евреем-социалистом,  сотрудничавшим с германской разведкой, который  организовал перевоз Ленина в «пломбированном вагоне» из Германии в Россию с тем чтобы вывести Россию из великой войны).
                Современная русская литература гниет на корню, распадается, вырождается в графоманство и самоуничтожается.
                Это очевидно.
                И нынешняя эпохи разложения и вырождения литературы не может нравиться никому кроме самодовольных графоманов. И она конечно не нравится и мне.
               
                Однако жизнь есть жизнь. Она идет так как исторически сложилась благодаря множеству самых разных сил и факторов. И конечно же ее не переделать себе в угоду в каждый данный исторический момент.
               Но эпоха всеобщего графоманства пройдет как неизменно проходят и все другие эпохи.
                И жизнь непременно вернется на круги своя в литературе.
                Большая и подлинная литература как часть культуры человечества так или иначе сохранится. Только вот когда и как именно это произойдет – мы пока не знаем.
                Мы сейчас живем в совсем иное время - время разложения и упадка  литературы и творчества.   


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии
 В настоящее время является автором более 1000 журнальных публикаций в России и за границей.
Печатался в  журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 25-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге