Урок жизни

В лихие девяностые
            мужчина молодой
Однажды через рынок шёл
            еды купить домой.
(Зарплаты своей слесарской
            полгода не видал,
Халтурой подрабатывал,
            порой недоедал.)

Он жил с больною матерью
            и рано овдовел,
Спасти от онкологии
            супругу не сумел.
Винил себя, безденежье,
            отсутствие лекарств,
и страшный дефицит всего,
            да пустоту мытарств…

Страну всю лихорадило,
            растерян был народ,
Дефолт украл последнее,
            обогатив господ,
А кто давно откладывал
            гроши на чёрный день,
Увидел вдруг, что бедности
            маячит рядом тень.

В гнетущем душу хаосе
            творился беспредел,
И выживали граждане
            тогда кто как умел.
Что на селе, что в городе –
            унынье и бардак,
Развал Союза, криминал,
            не жизнь, а полный мрак.

Учителя и медики
            подались в челноки,
Страшнее всяких принципов –
            пустые кошельки.
Нужда сравняла многие
            профессии, чины,
Дипломы академиков
            ей были не важны…

Вдруг в многолюдье рыночном
            мужчина разглядел
Свою училку бывшую
            и просто обалдел:
Худая, постаревшая,
            в потрёпанном пальто,
Купить просила книги всех,
            но их не брал никто.

В руках держала бережно
            два тома Куприна,
На столике разложены
            труды Карамзина.
В глазах её отчаянье
            смешалось со стыдом,
Но горечь сожаления
            читалась в них при том.

Ноябрьский ветер обдувал
            её со всех сторон
И с головы седой срывал
            порывом капюшон…
Мужчина молча наблюдал
            минут за нею пять,
А время медленно текло
            назад, куда-то вспять.

Он вспомнил школьные года:
            обиду, стыд и боль,
Как эта женщина в судьбе
            сыграла злую роль…
Учился слабенько всегда,
            хотя тупым не слыл,
Но часто матерью больной
            он дома занят был.

Уроки в школе пропускал,
            (поклялся до конца
Лежачей маме помогать,
            ведь рос он без отца.)
Росли и двойки в дневнике,
            как в поле сорняки,
Училки этой неприязнь
            и даже тумаки.

При одноклассниках его
            звала лишь дураком,
От унизительных обид
            глотал он в горле ком.
В отместку дерзко вёл себя,
            Горгоной величал…
В итоге школьный аттестат
            в «вечерке» получал.

И вот она сама теперь
            униженно стоит,
Душа от безысходности
            её огнём горит.
Мужчина понял: жалко ей
            те книги продавать,
Нужда к тому принудила
            и нужно выживать!

И мысль прогнав злорадную,
            к училке подошёл,
В кармане сумму «энную»,
            смущаясь, он нашёл,
Купил тома ненужные
            и в сумку их сложил,
С щемящим чувством жалости
            уйти скорей спешил.

А женщина растерянно
            смотрела ему вслед,
Узнала покупателя
            и через двадцать лет!
А утром сумка с книгами
            стояла на крыльце
И пожеланье здравия
            в коротком письмеце.