1. 7. 9. Антон Чехов. Венок сонетов 2

.



Чехов А. П. Венок Сонетов автор: Олег Гаценко
(По мотивам произведений)


1
Являя Богом данную страну,
Дымилось море в желтоглазом блеске,
И шум его, глухой в прибрежном плеске,
Принёс заре уставшую волну.

Она и он — одни в безумном мире,
Где край луны обнял разломы скал,
И гимны ветер напевать устал,
На воздух положив тугие гири,   
Плеснув любовь мерцающих зеркал
Из чаши звёзд в сиреневый бокал.

Белела ночь, и в облачном дозоре
Курортных встреч негаданный роман
Грехи закутал в утренний туман.
Рассвет упал на ялтинские горы.

2
Рассвет упал на ялтинские горы,
В прохладный день шагнул янтарный диск,
На коже неба краски медных брызг
Зажгли леса расплавленным декором.

Пустеет пляж измученных страстей,
Отсутствие курортных новостей,
Тоску разлук в безвременье хранит.

В нём целое разрозненных частей
Осталось в сердце взятых крепостей
Волной, разбитой о седой гранит.

Уносит в даль надежды поезд скорый
Мелодией прощальной новизны,
И, размывая межсезонья сны,
Минор лучей открыл тумана шторы.

3
Минор лучей открыл тумана шторы
Для тайных встреч в гостиницах столиц.
Так, осень стаей перелетных птиц
Сшивает душ распахнутые створы.

Из них на землю в сонме мотыльков,
Усталым поцелуем листопада
Летит октябрь в следах губной помады,
И ностальгия сонных облаков
Пытается понять любви причину,
Одев дождей скрипичную личину.

Смычком из молний счастье не вернуть.
Оркестр капели в зыбкости мгновенья,
Под аркой радуг божьего прощенья,
Аортой солнца красит пелену.

4
Аортой солнца красит пелену
Осенний день, достав цветные кисти.
Морская страсть в незыблемости истин
Прибоем рвёт песчаную струну.

Вода штормами гложет кости камня,
Коллаж времён стирает чёрный мох,
И бронзовых скульптур столетний вдох,
С ладони кормит выцветшую память
Зерном видений в глубине эпох,
Разлук и встреч, что подарил им Бог.

На горизонт печаль бросает взоры.
По пене волн несётся белый шпиц,
И в облаках — мираж влюблённых лиц,
Разлитой вечности на синь простора.

5
Разлитой вечности на синь простора
Так много в мимолетной суете.
Спешит душа, идущая во тьме,
Отдать долги небесным кредиторам,
Прощать и быть прощённой во кресте,
Бороться, спотыкаясь то и дело.
Судьба в штормах осенних не успела
Разбить волной грехи прибрежных стен
В монастыре у скального придела,
Где ждёт зима, и немощное тело.
Туда, где нет не освещенных трасс,
Молитвой путь спасения отмечен,
И ангел прячет в море лунный вечер,
Качается у пристани баркас.

6
Качается у пристани баркас,
И, расплескав беззвучие молитвы,
Встречает солнце красным блеском митры
В небесном алтаре вечерний час.

Под облаками скорбный плач седмицы
В слезах туманных ладаном дымится,
И тысячи расплавленных свечей
Рассыпались на шлейф воспоминаний,
В воде сверкая призраками граней
Былой судьбы в осколках мелочей.
Набат прибоя бьет который раз,
Подножие гранитного престола
Евангелий Двенадцати Христовых
Алмазным каплям слышится рассказ.

7
Алмазным каплям слышится рассказ
В глухой степи, пропахнувшей дождями.
Сложили ветры в небе оригами
Из сумрака и облачных террас.

Мираж луны расплылся хмурой тенью,
И чернота открыла жадный рот,
Глотает звёзд мерцающий оплот.

Паучьи сети фосфорным плетеньем
Хватают туч лохмотья вдалеке,
Прижав ладонь огня к земной щеке.

И плачут жертвы в поднебесном море,
Не в силах снять надетое ярмо,
Блестят во вспышках грозовых штормов
Чадящей дымкой скального узора

8
Чадящей дымкой скального узора
Не дышит берег в снах солёных вод.
Репризой волн обыденности ход
Срывает цепь событий иллюзорных.

Открыла ночь эбеновую дверь
Воспоминаний, уходящих в детство,
И Млечный Путь погас в саду Эдемском,
Забыв сбежать от призрачных потерь.
Душа грозы смывает грех вселенский,
Цепляя ливнем за земную твердь.

Последний выстрел громами истрачен,
И хмурых туч чернеющий изгиб
Омыл слезой распятье старых лип,
Едва обняв, коснулся Белой дачи.

9
Едва обняв, коснулся Белой дачи
Осколок одиночества в толпе.
Закрыв лучи в яичной скорлупе,
Бледнеет солнце призраком незрячим.

Завернут в кокон глянец пустоты,
Обманный блеск остатков теплоты
Разлил коктейль дождей в осеннем баре.
В нём след тумана курит ржавый тлен
Увядших листьев, отданных взамен
Былых надежд в расколотом футляре.

Куда сбежать от суеты мирской?
Раздвинув ложь, найти себя вначале?
Но прячет день в свинцовом одеяле
Хорал ветров расплесканной тоской.

10
Хорал ветров расплесканной тоской
Рождает в полутьме немые гаммы,
Играют тени роли в мелодраме
Багровых душ в небесной мастерской.

Рассвет луны плывет озерной далью,
В остатках снов оставив пустошь лет,
И монолог, как декадентский бред,
Упал на воздух плачущей вуалью,
Окрасив безразличия сюжет
Немой ночи  чернеющей эмалью.

Софиты звёзд замедленной рекой
Плеснули свет сквозь облака порока
И мертвый голос  чайки одинокой
Открыл театр волнующей строкой.

11
Открыл театр волнующей строкой
Рассветной встречи удивлённый шёпот.
Червонный берег солнца день торопит,
Пролив в кофейный сумрак молоко.
Тревожит ветер облачную завязь,
Упав на дно проснувшихся лучей.
В туманном мире зыбкости речей
Нечеткость образов плывёт, пытаясь
В потоке лет размыть традиций шлюз.
В нём бесконечность устремит к нолю
Отживший век потерянной удачи,
В ладонях тающим кристаллом льда.
Прощальный вздох дворянского гнезда
В саду вишнёвом тишиной подхвачен.

12
В саду вишнёвом тишиной подхвачен
Ворчливых громов приглушённый стон.
Сквозь трещины из облачных колонн
Глаза небес текут осенним плачем.

В них растворяя миражи икон,
Молитвы капель бьют с надеждой блёклой
Разлитых луж морщинистые стёкла,
И топоры качают в унисон
Колокола деревьев в старой чаще,
Под корень вырубая день вчерашний.

Пытаясь в пьесе струй не утонуть,
Октябрь дождями собирает «завтра»,
И в брызгах многоточия антракта
Актёру он оставил роль одну…

13
Актёру он оставил роль одну —
Заката боль на вскрытых небом венах.
Раздвинув дымку призрачного плена,
Встречает вечер жидкую луну,
И заперты грехи среди фрагментов
Лиловых облаков в немом бреду
Стекающих теней, нечетких дум.
Прошедших лет вода горчит абсентом
Души, плывущей к божьему суду,
Простить с последним вдохом пациента,
Сойти с ума и осознать вину,
Крестом созвездий заглянуть однажды
В холодный трепет тела  горных кряжей,
Простор степей, морскую глубину.


14
Простор степей, морскую глубину
Обняли судьбы берегов пустынных,
Бегущих волн чуть выгнутые спины
Несут мгновений вечных седину.

Рассвет сгребает звёзд белёсый пепел,
И рвётся притяженьем чёрных дыр
Прибой страстей в кипении воды.

Бесплотный воздух то угрюм, то светел,
Игру теней порывом бьёт поддых
Смеющийся сквозь слёзы свежий ветер.

Пытаясь грех людей перечеркнуть,
Листая солнцем души, белый странник
Идёт по небесам обетованным,
Являя Богом данную страну.



Акромагистрал. Ярмарка.Чехов А.П.


Являя богом данную страну,
Рассвет упал на ялтинские горы.
Минор лучей, открыв тумана шторы,
Аортой солнца красит пелену
Разлитой вечности на синь простора.
Качается у пристани баркас.
Алмазным каплям слышится рассказ
Чадящей дымкой скального узора.

Едва обняв, коснулся Белой дачи*
Хорал ветров расплесканной тоской,
Открыл театр волнующей строкой,
В саду вишнёвом тишиной подхвачен.

Актёру он оставил роль одну —
Простор степей, морскую глубину.


Примечание:
* Белая дача - Дом-музей А.П. Чехова. Расположен в Ялте, где Антон Павлович провёл последние 6 лет жизни. Переехав из Москвы в Крым по состоянию здоровья, в конце 1898 года писатель купил в Ялте участок земли. На участке был разбит сад и построен дом по проекту архитектора Л. Н. Шаповалова. В этом доме в 1899 - 1904 годах Чеховым были написаны знаменитые произведения: пьесы «Три сестры» и «Вишнёвый сад», повесть «В овраге», рассказы «Дама с собачкой», «Архиерей», «На святках» и «Невеста».