Из разговоров Ангелов 100

Из разговоров Ангелов часть 100

Разгадать тайну этрусского языка — это один путь расширения наших знаний об этрусках. Но есть и другой: не довольствуясь тем, что уже найдено, продолжать археологические изыскания. И здесь нам пора перейти к рассказу об одном из удивительнейших открытий в современной археологии — находке большого этрусского города.
Будем точны: о том, что он некогда существовал, этот значительнейший этрусский порт на Адриатике, который называли Спина, было известно давным-давно. И, судя по свидетельствам, это был действительно крупный порт. Товары сюда стекались чуть ли не со всех концов тогдашнего мира: с Балтийского моря доставляли столь высоко чтимый древними народами янтарь, с Востока — античные вазы, ткани, домашнюю утварь, оливковое масло, египетское дерево, благовония. Через Спину вывозила Этрурия и вино, и хлеб, и свои знаменитые железные и бронзовые изделия.
В древности порт был расположен в трех километрах от моря, с которым его соединял канал, прорытый в русле одного из рукавов реки.
Так было в V — IV веках до нашей эры. А потом постепенно город стал угасать. Песчаные наносы и отложения ила заставили море отступить. В первом веке нашей эры деревушка, расположенная на месте Спины (сам город давно исчез, затянутый болотами, занесенный илом), находилась на расстоянии примерно 18 километров от моря.
Века сменялись веками, и там, где некогда бороздили море груженные ценными товарами суда, все больше становилось болото. Дельта По тоже не раз за эти столетия меняла свой рельеф.
…Мокрая, серая пустыня: грязь, болотные озерца воды, кое-где заросли тростника, низкие и редкие кустики, низкое, даже в солнечную погоду мутное от вечных испарений небо, стелющийся по-над болотами туман — так выглядит ныне долина Комаккио, в которой погребен древнейший этрусский порт. Надо ли говорить, с каким вожделением уже давно взирали на эти места ученые! Подумать только: здесь должны находиться своего рода этрусские Помпеи!
Но эти Помпеи надо было найти. А поди узнай, где находится Спина: ведь тут менялось все — и конфигурация берега моря, и русло По, и даже высота здешних мест: когда-то часть этой местности поднималась над водами лагуны. Сейчас вся долина ниже уровня моря.
И никаких или почти никаких ориентиров! Мало кто из археологов верил, что удастся когда-нибудь разыскать Спину. И если город все-таки нашли, то наука обязана этим упорству, трудолюбию, высоким знаниям итальянского ученого Нерео Альфиери. И новой технике, ибо без новейших приемов исследования, без смелого экспериментирования с новыми техническими средствами вряд ли удалось бы достигнуть успеха.
Греко-этрусский некрополь был случайно найден в болотах Комаккио еще в 1922 году. Можно было предполагать, что неподалеку находится и сам город. Вплоть до 1935 года велись здесь поиски. Было найдено более тысячи захоронений. А вот города не нашли!
Работы по розыску Спины возобновились лишь в 1953 году. Сначала в соседней долине нашли еще один некрополь. А два года спустя в этом районе был осушен участок болота, примерно тот, где, по расчетам Альфиери, должен был скрываться затянутый илом и тиной город. Впрочем, когда отступила вода и показалась мокрая земля, ничто вначале не подтверждало эту догадку. Грязь, кое-где начавшая подсыхать, — и ничего больше.
Но рано было отчаиваться. Еще целый год участок оставался голым. Весной 1956 года он, однако, зазеленел. Это упрощало дело. Почему? Потому что теперь можно было прибегнуть к методу, который уже оправдал себя в других местах, — к аэрофотосъемке. Местность была сфотографирована с высоты 3600 метров. Альфиери помчался в Равенну: там должны были проявить пленку.
Менее одержимый и менее уверенный в своей правоте человек, быть может, даже и не обратил бы особого внимания на какие-то пятнышки, смутно видимые на отпечатках. Но только не Альфиери. Он тут же договорился с профессором Вальвассори (бывшим военным летчиком и искусным фотографом,) и попросил его сделать новую серию снимков, на этот раз с различной высоты, при различном освещении, с разных ракурсов и на разных пленках.
Вот тут-то и появилось на свет изображение города площадью примерно в 350 гектаров и следы канала шириной в 18 метров.
Под еще далеко не просохшей пленкой ила и тины, примерно там, где и представлял себе Альфиери, находилось древнее поселение. Об этом свидетельствовала, между прочим, и нежная зелень, более богатая в русле канала, пореже — на местах древних стен и остатков домов.
Первые же раскопки дали отличные результаты. Уже найдены фундаменты некоторых построек, вазы, сосуды, относящиеся к V веку до нашей эры. Хуже обстоит дело с изделиями из металла: они практически все уничтожены или деформированы до неузнаваемости — коррозия! И не только железные, но и многие бронзовые тоже.
…Работа осложняется тем, что вода и ил мешают раскопкам: даже там, где болота осушены, вода просачивается постоянно. Каждый метр приходится брать с бою, траншеи вести трудно, еще труднее производить разведку. Чтобы сдержать натиск воды, вокруг нужного участка устанавливают металлические щиты, насосы непрерывно откачивают воду.
На все это нужно и время и деньги. А пока, одновременно с раскопками в Спине, идут раскопки в ее некрополях. Там тоже дело не обходится без щитов, там тоже археологи превращаются чуть Ли не в водолазов, ведра на палках играют не меньшую роль, чем лопаты, и земля, метр за метром, проверяется с помощью металлических щупов.
Как и всегда при археологических раскопках, основная задача — это узнать, как жили люди, как они трудились, представить себе их образ мыслей, их заботы и печали, их радости и горести. Вдумчивым и знающим историкам, по отдельным, разрозненным данным, реконструирующим далекое прошлое, любой камешек, любое найденное орудие — в помощь. Даже по тому, как хоронили покойников в те или иные времена, многое можно определить в быте, в образе мыслей наших прадедов.
В 1955 — 1958 годах Нерео Альфиери вскрыл в Комак-кио две тысячи могил. Сейчас их число дошло уже до четырех тысяч.
…Тонкий слой осушенной земли или жидкой грязи. Потом слой с многочисленными морскими ракушками и перегнившими водорослями. Далее глина и песок.
В песках, на дюнах, окружавших в старину лагуну, находятся могилы. Внешне они ничем особенно не примечательны, гораздо беднее, чем в знаменитых некрополях Черветери и других местах. Там роскошные гробницы, стены, украшенные рельефами, искусственные нагромождения камней.
Здесь в основном лишь слой земли: рыли яму и в нее опускали умершего. Просто в землю. Лишь в нескольких захоронениях своего рода гробы — деревянные ящики.
Бедных сжигали. Богатых нет. Бедняки должны были (впрочем, как и в жизни) обходиться одной миской. Богачей снабжали красивой, разнообразной и дорогой посудой и драгоценными сосудами.
Тысячи и тысячи ваз, в основном греческих, разыскали в некрополях археологи. Расписных, ярких, драгоценных. Целый живой каталог творений греческих горшечников и вазописцев — с V до середины IV века до нашей эры.
Чуть ли не весь греческий Олимп представлен здесь, весь сонм богов. И деяния гомеровских героев, и огромное число всяких других персонажей: атлетов, куртизанок, эфебов, живые бытовые сценки — комические, трагические, эпические.
Удивляться нечему: это золотой век греческой керамики. И одновременно время величия и расцвета Спины. Но все же, почему так много, как мы сказали бы сегодня, импорта?
Мода? Не без того, вероятно. Но к тому же, очевидно, гораздо проще было в обмен на свои товары привозить керамику (и, действительно, отличную!) морем из Аттики, чем доставлять ее на спинах ослов по плохим горным дорогам из Тосканы. Впрочем, этрусские вазы тоже встречаются, в основном небольшие. Их, очевидно, легче было доставлять, чем громоздкие.
Наиболее древние захоронения в Спине относятся к 500 году до нашей эры.
А самые поздние? Примерно к III веку до нашей эры.
Это время гибели Спины. Окруженная иноземными захватчиками, она не находит сил эффективно бороться с песками и болотами.
…Когда ныне глядишь на болотную жижу, на лагуну — без конца и без края, даже трудно себе представить, что некогда тут возвышались дома, что барки и корабли поднимались по каналам в город, что тут кипела жизнь.
Нашествие кельтов лишило Спину тыла. Некоторое время она все же продолжала благоденствовать, но недолго. Рвутся связи с Афинами — столица Аттики втянулась в войны со Спартой. Меняется обстановка и в других странах. Уходило все дальше море…
Поиски и раскопки идут и в других местах. Аэрофотосъемка показала, что еще много притаившихся древностей ждет исследователей — даже там, где, казалось бы, давно все изучено. Уж на что исхожены и изрыты долины и поля Тосканы! Но все же здесь около шестисот ранее неизвестных захоронений обнаружил профессор Брэдфорд. Не менее пятидесяти новых гробниц найдено и по соседству. И не только с помощью самолетов. Склеп — это прежде всего пустота в земле. Если на расстоянии в несколько десятков метров воткнуть в землю два электрода с таким расчетом, чтобы образовалась замкнутая цепь, и пропускать ток, то по изменению сопротивления грунта (а любая пустота резко меняет его) можно обнаружить искомое.
А раз речь у нас пошла о том, как «увидеть, не видя», следует упомянуть и о любопытном новом методе, который как раз на раскопках некрополей и в Черветери и в других местах применили итальянский археолог Э. Корабелли и инженер К. Леричи. Многие могильники пусты. Так стоит ли их раскапывать? Не проще ли просверлить электробуром отверстие, спустить в могилу маленький фотоаппарат со вспышкой, и вот, пожалуйста, получайте полный отчет — быстро, экономно и безошибочно.
Эти «раскопки без раскопок» там, во всяком случае, где дело касается некрополей, удобны и безотказны. За один сезон Корабелли и Леричи исследовали таким путем огромный некрополь площадью чуть ли не в 150 гектаров.
Новые раскопки, новые исследования дают возможность проверить и прояснить многое из того, что остается неясным в истории этрусков. Как всегда, когда речь идет о временах, давно минувших. Ведь это такие годы и столетия, о которых без помощи «следопытов истории» не узнаешь почти ничего.