Ненаступивший Новый год

"План операции, разработанный Грачёвым и Квашниным, стал фактически планом гибели войск. Сегодня я могу с полной уверенностью утверждать, что он не был обоснован никакими оперативно-тактическими расчетами. Такой план имеет вполне определённое название — авантюра. А учитывая, что в результате его осуществления погибли сотни людей, — преступная авантюра."
(Генерал Л. Я. Рохлин).


О чём молчишь, угрюмое светило?
Мне вновь очертит твой холодный свет
Подобием безликости постылой
Застывший за спиною силуэт.

Ведь слава о тебе итак дурная,
А ты, увидев то, что было ТАМ,
Бросаешь эту тень, напоминая
О смерти, что ходила по пятам.

Немой свидетель выгоревшей веры,
Терзающей эфир до хрипоты,
Когда под бой курантов БТРы
Залезли в пасть зловещей темноты.

Ты помнишь, как мы стали вдруг чужими
Для тех, кем были в юности былой,
Которую нам в экстренном режиме
Отсёк аэродром под Ханкалой.

Раскатом вновь ударившего грома
Вблизи, уже совсем не "за бугром",
Инерцию "афганского синдрома"
Наращивал ещё один "синдром".

С ментальностью дешёвой потаскухи,
Пустив по венам дозы "куража",
Сползались новоявленные "духи",
На шАбаш нефтяного дележа.

А гниды в этой подлой заварухе
Бьют "мухами" с любого этажа,
Блокируя колонны, и как мухи,
С ножами над убитыми кружа...

Затёрт вопрос потерь и их масштаба
За кирпичами зубчатой стены
О том, как "слит" иудами генштаба
"Живой ресурс" распроданной страны.

Заноет грудь нещадно, хоть ты тресни,
И в пору выть с волками заодно...
И старой розенбаумовской песней
Не веселит соседское окно.

Там тоже не заснёт никак "Хорунжий",
Неладное почуяв за версту,
А мне покой ломает берег Сунжи,
И дым от головного на мосту.

Но вспомнят, наплевав на предрассудки,
Потомки о величии мужском,
Когда уходят в вечность на "Минутке"
Спиной к спине десант с мотострелком.

Конверт письма с любительскими фото,
Автографы с обратной стороны,
Где катит на броне родная рота
В историю заброшенной войны.

Как кровь, разлит полоскою багровой
В свои права вступающий восход,
Чтоб встретить с фотографиями снова
Тот самый девяносто пятый год.

А ты с землёй в свои играешь жмурки,
Самозабвенно прячась в облаках.
Пустой стакан, замятые окурки,
Да иней, проступивший на висках.

Плывёт слезою взгляд на эти лица
Сквозь нить едва заметного дымка,
А четверть века тяжестью томится
С души на миг слетевшего замка...


Ноябрь 2021 года.