Юзику

Запах-продолжение предмета.
Нет пространства между мыслью и вещами.
День и ночь с рассвета до рассвета
Ум играет мёртвыми словами.

Но есть место,рай для одиноких,
Распознавших не свои дороги,
Кто простив измучнные ноги
Взгляд оставил в небесах высоких.

Без нужды тебе мои пустые фразы.
Берег моря-вот моё святое место.
Я ищу прибежище для взгляда
Меж волнами и картинкою из детства.

Между перламутровым обломком
Вымытой в волнах мидийной створки
И желаньем,внешне взрослого ребёнка,
Этот берег разложить на книжной полке.

Этот миг воинственной свободы
Ветром странствий рвал тугие ноздри.
Пацаном я принимал у моря роды.
И рождённое до смерти будет возле.

Словно звери у живого моря,
Вал за валом,страх смешав с восторгом,
Волны и моя младАя воля
Упивались без стыда экстазом долгим.

Позабывшись мы орали ветру
Взрывом брызг и криком диких арий.
Солнце жгло глаза лимонной цедрой
С запахом гниющих ламинарий.

..Все шторма когда-то затихают.
Помнишь ночь?Костёр почти потухший.
На углях свой реквием играют
Трубачи,ежовы черепушки.

Море лёгкой зыбью лижет камни
И искрит таинственно планктоном.
Закидав костёр опять дровами
Греем море Эдькой Харитоном.

А поверхность,как в твоём стакане.
В глубину на нас Луна глазеет.
Феерверк планктонных прикосаний
Освещает,но увы,не греет.

Мы ныряли до десятой дрожи,
До трясучки цвета бледной сини.
У костра дрожали скорчив рожи,
Как собаки на полярной льдине.

Ссорились не очень из-за места.
Шёл ,,Портвейн'' в кругу глотком заветным.
Кто-нибудь,чтоб небыло так тесно,
Шифера в огонь клал незаметно.

Дни свобод не могут долго длиться.
С сентябрём нас школа собирала.
Осень-Сахалинская мокрица
Море серым небом накрывала.

Накрывала,дождиком мочилась,
Не со зла,а просто с недержанья.
Ну скажи,скажи ты мне на милость,
-Для чего нам детство,как преданье?

Для чего нам память?..Я не знаю.
Может Вечность-сумма детских взносов?
Лишь в волнах её я отпускаю.
Море мне не задаёт вопросов.