Вера

Этот путь от конца к началу проделал N, в пе-
риоде, раз. Не считал.  Брейк-данс. Поесть, пос-
пать, сделать  по-быстрому. Хорошо. И успеть
к Всевышнему. На картонке, напротив метро, тан-
цевать, заводя остальных. Мелом штрих на покра-
шенных известью стенах. И его прочитают лишь те,
кто к тебе повернулся лицом. И из них, ну хотя
бы один, мог назваться. Ну, скажем, Отцом. От-
тянувшим две тысячи лет. В дыме плотной затяжки
или кокаиновой пыли. Ты ли. Видел. Ну, скажем Его,
и узнал. Написав, я был там. А Вы были? Забыли.
Этот путь, пусть и  Млечный, не вечен. В печь его.
Он отмечен, расцвечен, он радужно-беден. Он выплюнут,
чудо, целым.  Он из склепа отчаяния нелюбви.  Это
кто-то решил что инстинкт – стиль. Печать, сургуч,
билль. И, возможно, о нем быль. Легенда. Хрен вам.
Обмен жидкостями. Ни Вальгаллы, ни нирваны. Ни по-
лета. Кто же? Среди тех, кто смотрел, как у линий
сломали ростки. переврал. Тряпка, тряпкой  сотри.
Перебрал. Заложил.  Постарался учиться давать, за-
бирая взамен. Ты кричал, на хера?, перемен

Но твой мир очень узок, и если его изменить, ты
теряешь себя. Это лучшее, что ты мог бы придумать.
Война. Это там, где у белого черное видно насквозь.
Где у красного смертного хрип или сип.  Шепчут, лох.
И у лоха обглодана кость.  Прорастает трава. Сразу
вместе с росой, сразу вместе с тобой. Многомножест-
во. Не одна. А в дыму подают самых близких, стоящих
у края и ждущих тебя. Вкусен ты. Ты вкусна. Мы еда.
Мы меню. Это пар. Он не режет глаза. Это рай. На, ню,
на. Это доза на трех.  Все с тобой. Эй, ты, лох. Да я,
лох. Но у лохов прекрасней цвета. Города они строят.
Засевают, как лохи, поля. И не ноют. А холод, а люди
стоят. Это люди? Отпад. Но они принимают тебя.  Ты
же рад. У второго себя отлетает нога.  А у третьего,
тоже себя, отлетает рука. Ничего, остается прекрасная
половина. Хвост  павлина. 

Миру мира. И тогда со спины. Голос. Ты. Бред. И мы на
войне. Сотни тысяч следов в след. Сотни тысяч простых лет.
Сотни тысяч твоих нет. На доске, где учитель стирает вопро-
сы и пишет вопросы - воробьям не оставлено просо. Верти-
кальное - не горизонтальное. А решение только неправиль-
ное. Но неправильное это победа. Едем. Вдвоем. Если.
Если ты не лежишь, идешь. Если ты не идешь, лежишь. Если
мясо не ешь с ножа. Значит, все зря. Слышь. Перемен - 
не твое. Оставайся у стойла. Тут не жарко, не холодно,
и вроде не больно. Мышь. Грызешь, чтобы сытно. Нам видно.
Нам  понятно, куда заведешь, скотный двор. Что ж. Это лиш-
нее. Вошь. Трожь. Дрожь. Ей, божь. Мы в обойме. К столбу. 
Заклеймили. Позор. Морали дозор. На отточенном равновесие
ловит рассвет. На отточенном четче строка. Плачет слово
и капает воск. Тривиальное - от тебя теплота. Инстинктив-
ное - и  от тебя теплота. На отточенном сходит с ума и
ветшает Завет. У отточенного - лезвий сет. Выбирай. Режь.
На отточенном, наконец то, встречают Отца, не вставая
с колен. А затем. Кровь из вен.

Мы рождаем подобных себе. Мстя. Им. Самым. Ведь сказано - 
близким. Не знающим о пути. О корытах пустых. О корысти.
О жажде. О голоде.  Об отсутствии тех, кто из круга шаг-
нет в круг. Вот ведь. Молот и плуг. И напашут они, ну хо-
тя полстроки. Вдруг. Это, значит, что вместо стихий - сти-
хи. Это, значит, зачат не зря?, бди. Заря - это где Я и Я.
Где у Я отражается Я в глазах. Нах? Нах. Под тонкою тканью.
Под дрожанием.  Меж касаний. Слепоте рада. Ладно. Да, не
спи. Нет, танцуй. Пока пляшет твоя плоть. И извилист твой
мозг. И тонка и прозрачна кость. И заполняет меня. Неизвест-
ное мне. Где-то там, у метро, налей. Под тенью теней елей.
Это редкость. Но вот и Она. А Вы ждали? Серьезно?  Отца?
Вера имя простое. В конце, однозначное,  A. Поспорим?

Тель-Авив
09.11.21