В душе прекрасная погода

Понятно стало из доклада,
что окружает нас неясность,
не знаем мы умов расклада
итогов мнений скрытых частных.
Мешают и самооценки,
что перевёрнуты нередко
или с большим опасным креном,
или с дырой не меньше метра.
Но парусами их снабжают
и устремляются к успеху,
себя на гибель обрекают
реалистичным на потеху.

Разброд большой в образовании -
то утопает, то блефует,
в истории бардак, кривляния,
торгуют фактами за фунты,
за гривны, доллары, и евро,
иные денежные знаки,
от этого в пространстве нервность,
и перегружен каждый знахарь.

С утра садимся в лодку стрессов
и нас качает и швыряет,
но может придавить и прессом -
всё это век наш вытворяет.
Затем на время передышка,
чтоб задремала наша зоркость,
расслабились живот, подмышки -
и с наслаждением новым порка.
Нас выпорют за слабосилие,
утрату бдительности ритма
и за беспечности обилие,
и за неправильного читку.
И кубарем слетим в неясность,
которая сродни туману,
хваля, ругая нашу гласность,
всех погрузившую в обманы.
Обманы эти как болото -
так затхлы, гибельны и вязки,
подвергнуть если обмолоту,
останутся лишь гниль и язвы.
 
А может то и хорошо,
что ничего нам неизвестно,
и сыпят в мозг нам порошок,
что цветом схож порой с извёсткой.
Но могут сыпать и иные
и даже лить то желчь, то ртуть,
чтоб получились племенные
к которым липнет слово жуть.

К чему излишняя нам ясность,
гораздо лучше в сизой мгле
не замечать совсем опасность,
и, оказавшись на игле,
покой недавний вспоминать,
в нём силы черпать и терпение,
а с болью смешивать миндаль
для уменьшения, утешения.
Миндаль добытый из покоя,
как воздух он необходим,
и аромат его накроет
хоть свойский ты, хоть нелюдим.

Итак я выбрал неизвестность
и полюбил её как друга,
мне жить теперь так интересно
и не пугает фейков вьюга.
Пускай вещают что угодно,
лишь отмахнусь я как от мухи.
В душе прекрасная погода
и не кричит картина Мунка.