Сказочка про козявочку

Далеко-далеко,
За горой, за лесами,
За тайгой, за полями,
Где найти нелегко,

У ручья, на лужайке,
Средь берёз и осин,
Там, где прыгают зайки,
Пень был один.

В том пенёчке трухлявом
В тишине и покое
Под одеялом
Увидал я такое!

Каждое утро
Перед обедом
Козявочка бодро,
Укутавшись пледом,

Вставала с кроватки,
Разгладив все усики.
Тапки — на лапки.
Глазки как бусинки.

Шла на балкончик —
Цок-цок-цок-цок.
На голове чепчик,
В ручках — цветок.

На балкончике там
Умывальник из роз,
По проводам
Паутинок и рос.

Зеркала капель козявку полнили,
Но она об этом ничего не знала.
К тому же соседи такие же были,
И пыльца на усах всё скрывала.

Поев и попив, свой мох причесав,
От яркого солнца платок повязав,
Взяв с собой зонтик, косметичку, тетрадь,
Уходила по тропке козявка гулять.

На тропинке горячий песочек,
По краям — разноцветные камушки.
Она, как красивый цветочек,
Как на кучках зелёные мушки.

С грустью в небо взирала,
Любуясь на ос и пчёл смелых.
Поначалу не понимала,
Что грусть та была во-первых.

Паучка, что в узорчатой сетке,
Связать платочек она попросила.
«Укушу!» — зашипел он соседке.
Порвала ему сеть! Отомстила!

Муравьёв озорную ватагу
Повстречала, штук двести, не боле.
Чуть не стоптали бродягу
И умчались в чистое поле.

А навозник, в мяч что играет,
Строит из себя важного,
Очень жадный, к тому же воняет.
Разбежаться и пнуть бы каждого!!!

Кто летает — вообще оборзели.
Не подойти даже к мухе навозной.
Будто век не пили, не ели —
Стоит в воздухе гул паровозный.

Так пройдя до ручья
И по берегу к дому,
Поняв, что никому и ничья,
Даже себе, не то что другому.

Закрылась она в спаленке,
Занавесила окна наглухо.
Надев на ноги валенки,
Взбив перину из пуха,

Укуталась в одеяло клубком,
Не видеть, не слышать чтоб
И не помнить ни о ком.
Хоть пожар, хоть потоп!

Сколько времени прошло? Неизвестно.
Облетели занавески-лепесточки
И козявочке в кроватке стало тесно,
Одеяло развалилось на кусочки.

Поднялась, потянулась козявочка,
Побрела опять на балкончик.
Замерла она возле умывальничка,
Увидала за спиной крыльев кончик.

Без усов уже лицо, а с ресничками,
И не пузико — тонка талия!
Ручки, ножки — спичками.
Не поверил, не узнал и я!

Как медовые соты глазки,
Только цвет — бирюза с переливом.
Яркий бархат крыльев из сказки
Засиял в небе цветом игривым.

С каждым взмахом всё выше и выше,
Над травой, кустами, листвой.
Шум других козявок всё тише.
И не ясно, как так, ей самой.

Ветер нёс её прямо на свет!
Как пылинку от радуги! Брошь!!!
Подальше от всех своих бед
И не жаль ничего ни на грош!

Подгонял её ветер и страх.
Пролетев сотню гор и полей,
Увидала поляну в цветах,
Нет которой на свете милей!

Сладкий-сладкий в цветах нектар,
Света яркого сцена полна.
И рябит от кружащих пар,
Таких же, как и она.

И козявочку приняли в круг
Хороводов и танцев лихих.
И подружки были, и друг,
Что любил её, а не их!
А станет ей грустно вдруг,
Он носил её на лапках своих