Апология Декарта. Мысль вторая - зеркальная

     Мысль вторая - зеркальная.
     Злой гений.

 
    Злой гений появляется после того как появляется сомнение в том не является ли Бог обманщиком, а последнее появляется после того как потеряна вся полнота очевидности. Эти моменты как бы следуют друг за другом как звенья падения. Когда вся полнота очевидности налицо, тогда Бог с абсолютной достоверностью - не обманщик, всякие сомнения устранены, а злой гений мыслится лишь как отрицание данного состояния. Но стоит полноте, переживаемой нами очевидности хоть немного поблекнуть, и тут же в душу вползают первые сомнения. То, что в душе человека моментально появляются сомнения, не может быть названо чем-то хорошим или плохим - ведь они всегда "на месте" как верный критерий того, насколько мы сами в данный момент совершенны или не совершенны. Но если бы мы уже были не совершенны и не имели бы при этом сомнений - вот тогда мы бы точно обманывались насчёт себя, и именно это было бы чем-то однозначно плохим - стоять на шатком основании и при этом не сомневаться. В этом смысле сомнения - это дополнения к нашему несовершенству - своеобразные "тяги" в сторону вернуть его (совершенство), возродить его (когда же человек может прыгать уже на своих двоих - костыли отбрасываются).

    Декарт вводит в философию принцип сомнения на основании того, что мы не являемся бесконечно совершенными существами, которые могли бы допустить для себя отсутствие сомнения. Мы иногда можем ТАКИМИ БЫТЬ, но большей частью - мы не такие. И вот когда мы не такие, мы обязаны сомневаться. Потому что если мы не сомневаемся в подобные моменты, мы воистину обманываемся. Всё это говорит нам о том, что мы должны понимать, когда наше сомнение вполне уместно и даже необходимо и когда оно - нечто излишнее. "Я больше не сомневаюсь" - говорит человек. Это означает, что он добрал, вобрал, собрал в себя достаточную полноту основания для поступка или действия, а может быть и для чувства. Но если ракета уже вышла на околоземную орбиту, то зачем ей некоторые ступени двигателей, она будет прекрасно кружить и без них, и она их сбрасывает.

    В ситуации сомнения мы испытываем колебания, которые Декарт обозначил как формулу: Бог - обманщик или не обманщик? И это не наваждения разума, а принципиальный вопрос, на который мы должны дать ответ. Ответ не может прозвучать со стороны и быть принятым как "избавление от мучений", от которых каждый из нас спешит, конечно же, побыстрее избавиться. Но нельзя. Наоборот, надо задержаться на этом пункте сомнения. И как это делается как раз и демонстрирует нам сам Декарт своей философией. Всякое колебание нашей души - мучительно, а в самом облегчённом варианте по крайней мере неприятно. Но обман ещё не появился. Обман появится лишь тогда, когда я сам допущу его, когда я сам скажу - "да ладно, чего тут думать". Декарт пытается нам показать, что Бог становится обманщиком не потому что вы сами теряете полноту очевидного, а потому что вы сами отрицаете этот факт вашей душевной жизни. И вот когда вы его отрицаете, выдавая серое за цветное, когда вы отбрасываете сомнения как некоторое честное трудолюбие, вы заменяете отсутствие основания его якобы присутствием - вот здесь совершается обман, и этот обман исходит из вашего волевого решения (или его негативного модуса - безволия), так что Бог - не обманщик, даже когда он отходит от нас, он не обманщик, а обманщики это мы сами. Если мы не согласимся обманываться, мы и не обманемся - считает Декарт. Мы не обманемся абсолютно, а мелкие ошибки - это не столь существенно.

    Вот почему правдив и истинен призыв: не сомневайся! И столь же правдив и истинен призыв: сомневайся! Оба они есть одна и та же истина, с одними и теми же корнями, и Декарт позаботился о том, чтобы мы эти корни увидели.

    Но что же злой гений? А он уже тут как тут, ждёт-дожидается когда мы согласимся на абсолютный самообман, потому что после этого наступает мир злого гения, а не Бога. И хотя на самом деле никакого злого гения нет, но мы сами конституируем его в своей нерешимости на своё подлинное основание. Мефистофель ждёт согласия Фауста. Всё может дьявол, но ему только нужно это всё разрешить. Отныне злой гений - "подлинное основание", но этот парадокс, как ни странно, нисколько не упраздняет божественной истины. Злой гений настолько же реален - насколько я свободен к собственной несвободе. Чары его крепки, так как замкнуты внутри нас, это другая сила во мне же занимается уничтожением меня же, как самому себе открытого и доступного.

    Поэтому нельзя сказать, что полнота очевидности через сомнение переходит в наваждение, и "дьявол играет нами, если мы позволили себе усомниться", здесь всё происходит не совсем так, как в нашей наскоро состроенной обыденной схеме понимания. Позволить себе усомниться, прямо посреди полноты реальности, это действительно значит упасть, но всякий кто падает - всегда способен подняться и его не обязательно утащит в свою нору какой-то злой гений. Засомневался, так сомневайся дальше, открыто и откровенно, - страдай и не беги от страдания. Сомнение это ещё не наваждение, но искус - считай проверка или испытание - тебя на тебя. Декарт провёл себя через такое испытание, самым решительным образом, и не злой гений водил рукой Декарта, несмотря на то, что этот человек позволил себе усомниться практически во всём, что было для него с рождения дано как очевидная истина. Нам всем нужно понять самое важное, злой гений это же просто не наша реальность внутри нас. Она и вовне нас может быть не нашей, но покуда мы её не признали нашей, мы спасены и защищены от злого гения.