Муза

Поэт без музы не поэт,
А так, бездарный рифмователь.
Поэт свой пишет силуэт
Мелком в асфальт и мылом в кафель.
Но провоцирует - она,
Бывает словом, чаще - делом.
Когда достаточно сильна -
Грозит немедленным расстрелом.
Когда слаба - шумит волной,
Даёт пощёчину прибоем,
И на пути встаёт стеной,
Пугает заунывным воем.
Не даст заснуть в ночной тиши,
Толкает в бок, ведёт к стакану.
И шепчет "Ты пиши, пиши,
Иначе вовсе не отстану".

А мне чертовски повезло,
Нашёл я музу на опушке...

Весна. Дороги развезло.
Наперебой кричат кукушки,
Умыт грозою небосвод,
Ручьи мутны и косолапы,
Нагих деревьев хоровод
К прохожим редким тянет лапы.

И вот она! Идёт, поёт,
За поясом топор пудовый,
Глаза - огонь, улыбка - мёд,
На грубых сопогах - подковы.
В косынке, кожаных штанах,
Рюкзак и котелок в придачу.
Труба подзорная в руках -
Меня искала, не иначе...
Нашла, смеётся: "Вот и ты!
Иди скорее поцелую!
Мой гений чистой красоты,
Тебя в поэты завербую..."
Струхнул, признаться, как же так?
Я с роду не сложил и строчки!
Но глядя на её кулак,
Почувствовал: заныли почки.
Потом, конечно, страх пропал,
И вскоре муза попрощалась.
Я ей поэму обещал,
Она лишь хитро улыбалась...

Ну кто мог знать, у этих муз
Подход к поэзии практичный.

Я сочинял, войдя во вкус,
Возможно, даже гармонично.
Неловко, мелко, второпях,
Комкая фразы, путал слоги.
Как вижу: вот она, в дверях,
Стоит.
А с ней...
Святые боги!
Блондинка. С ужасом в глазах.
В ночной рубашке, босоножках.
И пальцы музы в волосах,
Сжимают крепко, осторожно.
"Ну что?" - подруга говорит,
"Творишь? Похвально. Погляди-ка,
Вот вдохновение стоит."
Стоит...
Испуганно и тихо.
Я растерялся. Отложил
На край стола перо, бумагу.
И осторожно обнажил
Свою тщедушную отвагу:
"А это кто? А это как?
Куда её? Зачем? Откуда?"
Затем поток речей иссяк,
Я лишь смотрел на это чудо.
А муза словно что-то ждёт,
Ведёт нетерпеливо бровью.
"Ну ты скажи, она сойдёт?
Достойна быть твоей любовью?
Я подержу, а ты пиши.
Про тонкий стан, про бледность кожи,
Про глубину её души,
И про глаза, пожалуй, тоже.
Ну что ты медлишь? Не мила?
Так и скажи, чай не свиданье".
И мигом деву увела,
Лишь ухмыльнувшись на прощанье.

Я тут же сел и приуныл,
Писать стихи ушла охота.
И вдохновенья пыл остыл -
Весьма тяжёлая работа...

Но снова слышатся шаги,
Открылась дверь. Ага, явилась!
А с ней...
Глаза - мои враги!
Богиня с облаков спустилась!
Волна каштановых волос,
Глаза - как неба отраженье,
Румянец лепестками роз,
В улыбке робкой губ движенье,
Упёрлась кулачком в бедро...
Мой стол опасно накренился.
Себя не помня, за перо,
Двумя руками я схватился.
Пришло желание писать...

Я ничего не перепутал?
Поближе притянул тетрадь,
Туман сознание окутал.
А муза словно бы спешит,
Богиню вертит, как игрушку.
"Пиши про грудь, про лоб пиши,
Строку про нос, две - про макушку.
Да ты не бойся, дорогой.
Раздеть её? Ты не стесняйся.
Наскучит - съездим за другой.
Ты вдохновляйся.
Вдохновляйся..."


Поэт без музы - не поэт -
Бумаг беспомощный маратель.
Но с ней у нас неплох дуэт,
Она - охотник, я - писатель.
И так у всех, во все века,
Стихи о встрече, о разлуке,
Любимым посвятим.
Пока.
Но всех их привела рука
Голодной до стихов подруги...