Апология Декарта. Мысль вторая

      День второй. Мысль вторая.
      Бог не обманщик.

    О том, что Бог может быть обманщиком или не может быть обманщиком, мы заговариваем тогда, когда мы уже упали. Больше нет непосредственного созерцания-мышления, и значит больше я не могу абсолютно удостовериться в себе, а отсюда по-видимому, я не могу быть уверенным и в Боге, и в мире. Все звенья этих непосредственных очевидностей распадаются и больше не поддерживают друг друга само- и взаимо -обоснованием. Я не только сомневаюсь насчёт того правильно ли я познаю, но и приписываю Богу коварные умыслы, а также могу дойти и до сомнения в том, что я вообще существую. Этих дорог распадения тут много, и если по каждой из них идти, то в конце её обнаружиться тупик и обнажиться безысходность. Люди никогда не проходят эти дороги до конца - добровольно, в плане эксперимента или опыта, они всегда вынуждаются к этому давлением ещё более раздробляющих их внешних обстоятельств. Возникают болезни отчаяния, теряется способность к радости и открытости. В философском смысле на мышление нарастают солипсизмы, и фразы типа "Бог умер", а в завершающем варианте что-то похожее на "мы все части компьютерной программы, и на самом деле нас нет".

    Каково же философское утешение Декарта? Утешение философией? В начале оно похоже на взрыв и сотрясение всего нашего печально отчаявшегося нытья (будь оно философским или обыденным): да, ты не ошибаешься - тебя действительно нет, и Бога действительно нет, и мира нет - тебе не кажется, это так и есть на самом деле - в деле очевидностей нет градаций, здесь не работает чуточку больше или чуточку меньше, здесь работает "да-да" и "нет-нет", и поэтому ты действительно находишься за пределами своего подлинного человеческого существования. Ты потерял "реальность", и ни какую-нибудь, ни какую попало, а свою собственную, человеческую. При этом ты можешь продолжать оставаться в так называемом "реальном времени" и заниматься так называемыми "реальными делами". Но это тебе не поможет (разве что относительно). Ну ничего себе утешение - воскликнет больной! Это он пьёт "горькую микстуру" и не хочет пить - она противная. Я уж как-нибудь так, сам выздороветь смогу - думает он. Но всё же больной не выздоровеет без очевидностей, которые необходимы его человеческому основанию.

   Почему и чем так крепок здравый смысл? Он давным-давно сформировал для себя серию своих собственных убогих очевидностей, и существует "от сих до сих", он укреплён и защищён своими очевидностями надёжно. Но они все потому и "у- богие", что все пристроены к Богу, как массовые пристройки-застройки, они теснятся к нему, они угадываю куда им надо, но не могут выпрыгнуть и перескочить через пропасть небытия. Здравый смысл наша опора, но на одном здравом смысле далеко не уедешь. И кто оказался выброшенным из здравого смысла, случайным или каким иным образом в небытие, барахтается и размахивает руками, и он знает, что здравый смысл ему здесь больше не поможет. Нужны очевидности другого, более высшего уровня и плана, и я не постесняюсь написать это ещё раз, буквально крупными буквами как мысль, как завещание Декарта: НУЖНЫ ОЧЕВИДНОСТИ. Мы ведь все привыкли говорить, что нужно мыслить или нужно чувствовать, нужно чем-то заниматься. к чему-то стремиться, и никто не говорит (как-будто завеса молчания упала) - а ЧТО мыслить? Есть ли передо мной вот это ЧТО, достойное моего человеческого мышления? А чем заниматься, куда стремиться, если НЕ ВИДЕН смысл, если я не могу увидеть смысл в этом? Смысл, а не цель, пользу, эффект, результат. Человечество больше не говорит о своих подлинных, освобождающих его очевидностях. А вот Декарт говорит.

    Кажется, что философия призвана к тому, чтобы критиковать, расшатывать "само собой разумеющееся", как выражается Хайдеггер, кажется, что она желает их упразднить, эти "очевидные вещи" - ведь она же ставит их под сомнение, под вопрос. Но это ошибка. Что и вправду не мешало бы упразднить (да только как это сделать?), так это очевидности Дасмана - его сращенные, псевдо-очевидные структуры. Но даже к очевидностям здравого смысла, философия на самом деле относится серьёзно (Дасман ни в коем случае не равен здравому смыслу). Только не вникая в то, чем занят философ можно сказать, что он борец против здравого смысла. Конечно, борец, но не такой, как вы думаете. Декарт прямо ссылается в некоторых местах своего метода на здравый смысл, даже и глазом не моргнув, этот мыслитель, этот радикальный философ, опирается на определённую базу здравого смысла. Хайдеггер пишет: нужно найти наших потерянных богов прямо посреди нашего обыденного существования (вслед за Гераклитом). Кант половину своего знаменитого тома критики посвящает рассудочной деятельности (т. е. здравому смыслу в простонародье). Выходит, что философы не так уж и огульно относятся к теме очевидностей, будь они даже очевидности здравого смысла.

   Так вот, формула Декарта гласит: чтобы подняться на ноги, когда ты упал, когда ты потерял подлинную реальность, нужна всего лишь пара-тройка очевидностей. Но только не тех, что тебя сладко убаюкают и "уволокут на дно", а вот тех, которые ты сможешь мыслить. И Декарт не хвастливо, а трезво добавляет, что ему лично, с его опытом, достаточно даже одной очевидности. И действительно, достаточно ведь и одной, как мы уже писали - где реален Я, там реален и мир, и Бог, и с любой возможной перестановкой - где реален мир, там реален и Бог, и Я. Поэтому Декарт напишет и ещё одну свою знаменитую фразу - читать только в мире или в самом себе. Нужно наблюдать очевидности мира, чтобы мыслить, а не очевидности ближайшего пивного ларька, хотя и в ближайшем пивном ларьке можно увидеть именно "очевидность мира" - никто не запрещает тебе увидеть её, как ни странно, и там, потому что она находится не только в прекрасных и возвышенных событиях, но всё же - её нужно увидеть - не как "ларёчную очевидность", а как "очевидность мира". Потому что только это достойно твоего человеческого основания, а остальное ... остальное перетирает тебя в порошок.

   Итак, мы видим, что Декарт требует базовых очевидностей для человеческого существования. Если у меня не будет таких очевидностей, то я не смогу мыслить и следовательно, не смогу существовать как человек. Я буду влачить нечеловеческое существование, и сколько бы я его ни прикрывал сверху чем-то красивеньким, оно не станет от этого менее печальным.

   Но что же Бог? Почему Декарт не призывает искать очевидностей в нём? А не в Боге потому, что здесь нужно правильно понимать Бога. О каком таком Боге мы с вами говорим, и о каком Боге говорит Декарт? Сейчас разберёмся.

   Берём уже написанное нами ранее предложение: "в живом акте созерцания, не знающем ни пространства, ни времени - дано всё, - вся полнота реальности на которую способен человек", выделяем в ней вот эту часть - "вся полнота реальности на которую способен человек" и сравниваем её с единственным определением Бога у Декарта - "самое совершенное существо". Вот это и есть Бог Декарта - максимум совершенства и полноты вашей реальности.