Евгении Гинзбург

Статей расстрельных ряд всплывает живо,
Курок чекиста дрогнет вряд ли, дочь.
Запомни мать, что где - то у обрыва
Прошитою спиной встречала ночь.

Запомни стены, что нас проводили
В рассветных трелях, кутая в шинель.
Запомни в ряд восставшие могилы,
Запомни всех поднявшихся с колен.

Стрелецкой жинки косы ветер бросит,
Подруги декабриста грянет стон...
В тридцать седьмом уставшие морозы
Отправят зечку плакать в исполком.

Вас, вечных Узниц, темные косынки
Мне знаменем прочертят гордый путь,
Вас, прошагавших дни последней ссылки,
Стопы святые не дадут свернуть.

Баланды ложку стойко зачерпну я
За каждую, кто в ночь покинул дом,
За каждую, чью грудь пробила пуля,
За каждую... над крохотным столом...

Летят века, угрюмо нас стирая,
Но как стереть протяжный этот плач
Той женщины, кому свобода - раем
И над которой меч занес палач.

Той женщины, которая в метели
В Столыпине застыла у стены,
Той женщины, что серые шинели
Прикладом в грудь убили без вины.

Последним вздохом, отстояв свободу
Страны родимой сквозь глухой укор,
Той женщины уж имя канет в воду,
Но вечен будет смертный приговор.

Как вечен будет подвиг за Отчизну
Восставшей смело супротив царя.
Пусть каждый гордый внук сыграет тризну
и в тризне этой помянет меня.