На всякого мудреца... Лагерные хроники

                Посвящается Михаилу Красному


"Всем, что есть во мне лучшего, я обязан книгам"
                Горький. А.М. писатель

 Эдик Красовский считал это высказывание наивной и высокомерной

 глупостью самовлюбленного человека, которую он сказал,когда был в полном шоколаде.

А как придавило безденежье, так  гордый «гуманист» приполз

 под крылышко Сталина и благословил его на террор:

«Если враг не сдаётся – его уничтожают».

Но Бог не фраер, и вскоре сам Горький сгинул в сталинской мясорубке.

            …Обычно этими словами Эдик Красовский охлаждал восторженный пыл

 молодых урок, которые начитавшись в лагере  умных книг, начинали думать,

что они теперь способны «ухватить Бога за бороду».

Эдик беззлобно посмеивался над такой маниловщиной, поясняя этим

 романтикам, что только вменяемые родители и сама жизнь способны чему –

либо научить.

А книги могут только расширять кругозор и дать знания.

Но они не могут научить жить.


                …Ещё на первом своём сроке, начитавшись умных книг, он тоже

 решил, что поумнел, и ему открылась Истина, которая поможет ему покорить

 этот мир.

Нужно было только найти свою «тему» и соответствовать  среде, где

 водятся хорошие деньги.

И такую «тему» он нашёл.

Фельдшер лагерной санчасти, Жора Фальштейн дал ему почитать, недавно

 вышедшую ничтожным тиражом, книгу ленинградского профессора

 А.М. Свядоща «Женская сексопатология».

Науки о сексе в СССР не было, не говоря уже о медицинской практике.

Да и сама эта тема была запретной, что порождало множество проблем

 в семейной жизни советских граждан.

И Эдик понял, что на этом можно делать хорошие деньги, если

консультировать состоятельных людей, у которых сексуальные проблемы.

В случае чего,  можно будет откупиться от налогового инспектора или

 заплатить штраф за частное предпринимательство.

Из книги было понятно, что сексуальные проблемы, в основном, имеют

 психологические корни, и правильная консультация, обычно, даёт

 положительные результаты.

А для этого нужно знание предмета и хорошо подвешенный язык.

Книгу Эдик  выучил, практически, наизусть.

Кроме того он прочитал всю медицинскую литературу, которая была в

 санчасти для общего развития.

По избранной им «теме» он знал  уже не меньше самого  профессора, а

 излагать свои мысли мог намного убедительней и интересней

чем его ленинградский «коллега».

Он был уверен, что только узкий специалист сможет заподозрить его в

 дилетантстве.

Но таких специалистов в стране не было.

С таким настроением, багажом знаний и тремя тысячами рублей вышел за

 ворота лагеря тридцатилетний Эдуард Анатольевич Красовский, отсидевший

 пять лет за пьяную драку в ресторане.

Он был модно одет, гладко выбрит и благоухал хорошим одеколоном,

поэтому молодая проводница вагона СВ встретила его улыбкой.

Вагон СВ был недавно списан с международных линий и выглядел солидно и

 богато.

Это тоже, в известной мере, поднимало настроение, и в таком приподнятом

 расположении  духа Эдик направился в вагон-ресторан пообедать и

 предъявить себя миру свободных граждан.

Но люди были заняты своими делами и на молодого человека никакого

внимания не обращали.

Он уже допивал кофе, когда в ресторан вошла странная пара.

Седой мужчина в очках с толстыми стёклами неуклюже нёс пузатый

 портфель и несколько папок с бумагами, которые вываливались

 у него из рук.

За ним шла такая же неуклюжая девица  с накрученной сверху толстой косой.

Одежда на ней была  какая-то серая и унылая.

Пройдя через весь ресторан, очкарик спросил у Эдика разрешение сесть и

 стал, бесконечно извиняясь, раскладывать на столе свои пожитки.

Девица тоже не прибавила порядка.

И только, когда они, наконец-то, уселись и успокоились, Эдик увидел, на

 пиджаке  очкарика, медаль лауреата Государственной премии.

Перехватив Эдика взгляд очкарик, как бы извиняясь, представился:

-Рогов Сергей Иванович, геолог, профессор института имени Губкина - сказал

 он, протягивая Эдику руку.

-А это Лида моя ассистентка и, с недавних пор законная, так сказать, супруга.

Девица опустила глаза и покраснела.

-Эдуард Анатольевич, врач – сказал Эдик, и добавил - сексопатолог.

-Простите, какой вы сказали врач? – заинтересовался профессор.

-Сексопатолог.

Решаю сложные проблемы внутрисемейных взаимоотношений.

Это новая профессия. Нас в стране на пальцах одной руки…

-Как интересно! А Вы, простите, в каком вагоне расположились –

поинтересовался профессор.

-В  шестом, СВ, четвёртое купе. Заходите, в шахматы сыграем.

-Да я в шахматы как-то не очень. Работа знаете ли…

Мне бы с Вами проконсультироваться по Вашей специальности.

-Если разговор долгий и серьёзный, то я даю, в частном порядке, только

 платные консультации.

-Само собой разумеется - поспешно сказал профессор.

Так я подойду к Вам.

-Пожалуйста, но попозже. Мне бы хотелось отдохнуть пару часов.

-Конечно, конечно - согласился профессор.

             …Прочитав профессору лекцию на полтора часа, Эдик получил от

 него сто рублей и по большой просьбе согласился, за

 пятьдесят, проконсультировать профессорскую супругу.

Заработав таким простым и лёгким способом месячную зарплату инженера и

 оказав неоценимую помощь безграмотным в интимной жизни супругам,

Эдик  окончательно уверился в своём счастливом будущем.

Около девяти часов вечера профессор с супругой пришли с бутылкой

 армянского коньяка и коробкой конфет, чтобы ещё раз выразить свою

 признательность и благодарность, человеку, который, по их словам, спас их

 брак.

Как гости ушли Эдик не помнил, потому что неожиданно почувствовал

 сонливость и заснул крепким сном счастливого человека.

Проснулся он под утро оттого, что его сильно тряс за плечо немолодой

 капитан милиции.

С трудом разлепив глаза, Эдик никак не мог понять, чего от него хотят.

Голова болела и кружилась, как с перепоя, хотя выпил он не больше ста

 граммов.

Капитан настойчиво спрашивал, где его знакомые.

-Кто, профессор с женой? – Эдик никак не мог проснуться.

-Он такой же профессор, как я космонавт.

Мы их второй год поймать не можем.

Он, то морской офицер, то партийный работник.

У нас двое потерпевших с третьего вагона.

Сам-то ты в порядке, не пострадал.

И только тут до Эдика дошёл смысл капитанских слов.

Он полез в боковой карман пиджака, где лежали три тысячи, заработанные

 честным трудом на лесосеке.

Денег не было.

В другом кармане пиджака сиротливо лежала справка об освобождении.

И только в заднем кармане брюк сохранились профессорские сто пятьдесят

 рублей.

Месячная зарплата инженера.