Мой единокровный зелёный брат

( Быль )

Ты рос здесь, вот на этом месте, у решетчатой чугунной ограды детского сада, в котором я проходил начальные уроки моего знакомства с миром.

Можно сказать, что мы росли вместе - я и ты. Между нами почти не было никакого различия.

Мы оба были счастливы, что родились на земле, оба впитывали её благодатные соки, которыми она щедро поила нас : ты - своими могучими, вросшими глубоко в почву корнями, я - всеми органами чувств, которыми меня наделила моя человеческая природа.

Да, именно так, при всём нашем кажущемся отличии, в чём-то самом главном мы были похожи между собой, похожи, как единокровные братья.

Мы оба радовались лучам восходящего солнца и его прощальному привету, когда на закате оно скрывалось за горизонтом.

Мы оба подставляли ладони и лицо звонким каплям апрельского дождика и с восторгом встречали внезапно налетевший шквал июньского ливня.

Мы оба с затаённой тревогой ожидали осенних холодов и зябко ёжились на колючем, леденящем ветру.

У нас обоих кружилась голова от вальса первых снежинок, от лёгкой мазурки метели, от хоровода ночных созвездий.

Мы оба понимали, что замереть в молчании - совсем не означает умереть, а наоборот, только так и можно совладать с переполняющим тебя счастьем бытия, только так и можно выразить свое бесконечное благоговение пред величайшей тайной, имя которой "жизнь".

Нас объединяло ещё и то, что мы оба родились на земле не потому, что этого захотели наши земные родители, а потому, что этого захотел Тот, Кто, проявив непостижимые для нашего понимания мощь и могущество, волю и мужество, сотворил этот колоссальный, прекрасный мир, чем-то похожий на огромный, непрерывно вращающийся калейдоскоп, в котором ни один узор из бесконечного их числа - узор невероятной, изумительной, чарующей красоты - никогда не повторяет никакой другой.

Разница между нами была так ничтожна и состояла только в том, что мне, чтобы стать полноценным участником праздника под названием "жизнь", постоянно нужна была чья-то опека, особенно в начале пути.

Ты же с самого момента своего рождения, когда упав в чёрную, рыхлую землю маленьким семенем, потянулся наощупь к свету самостоятельно и, выбравшись из спутанных стебельков трав, без чьей-либо помощи отыскал свою дорогу и никогда не сходил с неё.

Разница между нами состояла ещё и в том, что мне изначально те, кто полагал, что дал мне жизнь, внушали моё превосходство над тобой, мою особенную значимость. Мне внушали от самого моего появления на свет, что ты ниже меня по земной иерархии величия и могущества, что тебе отказано в способности мыслить и чувствовать, что ты рождён только для моих прихотей, для того, чтобы их удовлетворять и служить им.

Ты же никогда не подчёркивал своего превосходства надо мной.

Я не верил тому, что мне внушали, я всем своим маленьким на ту пору сердцем, всей душой чувствовал братские узы, которые связывали нас. Я боялся причинить тебе боль и когда это делали мои соплеменники, я вставал на твою защиту.

Я всегда радовался твоим успехам и огорчался постигшим тебя неудачам.

Когда мои соплеменники обламывали твои руки-ветви, твою боль я чувствовал, как свою.

И ты отвечал мне взаимной любовью.

Ты освежал мои лёгкие своим целебным дыханием. Ты наполнял мои ноздри пьянящим до головокружения запахом клейких весенних почек. Ты ласкал мои уши мелодией звенящей то чистым серебром, то чистым золотом листвы. Ты укрывал меня от града и ветра, от палящих лучей июльского полдневного солнца. Мои глаза ты радовал роскошной изумрудно-янтарной причёской, в которой путались гребни даже самых бешеных, самых неудержимых ветров.

В минуты моей слабости, когда я позволял себе грустить, отчаиваться, терять веру, ты всегда утешал меня, как младшего брата утешает старший. Ведь ты был гораздо мудрее меня, хоть и молчаливее. Но я, как твой верный друг и брат, хорошо понимал твой молчаливый язык.

Это о тебе написал такие проникновенные, точные по своей сокровенной сути стихи один замечательный поэт, убитый за то, что осмелился сказать о тебе и о людях всю правду :

Я знаю, что деревьям, а не нам,
Дано величье совершенной жизни.
На ласковой земле, сестре звездам,
Мы на чужбине, а они - в Отчизне.

Ты нередко снился мне в моих самых лучших снах.

В этих снах - чистых, безмятежных, детских снах - я видел то, что больше всего любила моя душа, что поразило её изначально до самой глубины : синее, бездонное летнее небо с огромными белоснежными перинами куда-то медленно уплывающих облаков, наш умытый кратковременным тёплым ливнем двор, и тебя - во всём твоём роскошном великолепии.

Твой земной век должен был быть по определению нашей общей Матери-Природы гораздо длиннее моего. Но судьба распорядилась иначе.

Тебя погубила твоя бесконечная доброта и щедрость, твоё радушие, твоё беззаветное гостеприимство и твоя беззащитность. Ведь ты был другом не только мне. Ты был другом тысяч других существ, что были гораздо меньше меня - мушек, жуков, червячков, бабочек, стрекоз, ты был другом птиц, так же, как и я, любивших тебя.

Птицы селились в твоих нежно-зелёных волосах, свивая ранней весной многочисленные домики из обронённых тобою веточек и прутьев, утепляя их твоим пухом, и выводили в них своё потомство. И, покидая тебя осенью, весной снова к тебе возвращались.

Возвратившись из дальних странствий, птицы не сдерживали радости от встречи и целыми днями оглашали счастливым криком наш двор.

Этот-то крик и раздражал жившее напротив тебя в выстроенном из серого бетона огромном гнезде самовлюблённое, самоуверенное, недалёкое и недоброе существо из человечьего племени.

Это существо страшно, до припадков бешенства, раздражали и птичьи крики, и тень, которую ты бросал на окно его жилища. И существо это, воспользовавшись высоким положением и влиянием в человечьей среде добилось своей жестокой цели.

Однажды во двор пришли незнакомые тебе люди и принесли с собой разные приспособления, которые они создали для того, чтобы расчищать себе дорогу от всего, что, как представлялось их воображению, мешало им, чтобы быть счастливыми на земле.

Эти люди сначала обрубили тебе руки-ветви и оставили в таком положении до следующего дня. А на следующий день они снова пришли. Поднесли к твоему могучему телу-стволу какой-то сделанный из металла предмет. Оживили его и он с отчаянным визгом стал вгрызаться в тебя. Через час ты уже, как поверженный в неравном бою богатырь, медленно умирая, лежал на земле.

Но и это не остановило людей в их непомерной жестокости. Они расчленили твоё тело своим визжащим на весь двор орудием казни и разрубленные куски увезли.

Я не видел твоей гибели. Я узнал о ней потом, когда вернулся во двор из своих человечьих странствий.

Весть о случившемся ошеломила меня. Я подошёл к тому месту, где ты недавно стоял, и увидел лишь невысокий обрубок, оставшийся от тебя. Я пересчитал кольца на этом обрубке, означавшие годы, прожитые тобой на земле. Их оказалось больше ста.

Постояв молча возле этого обрубка я с большой горечью в сердце ушёл.

Человеческие существа верят в существование своего, придуманного ими бога. Этот бог говорит им о том, чтобы они любили друг друга, но никогда не говорит о том, чтобы они любили и других существ, не являющихся представителями их племени.

Он говорит им и о том, чтобы они прощали друг друга и с просьбой о прощении обращались в молитвах к нему.

Я не хочу разбирать вопрос, существует ли их бог на самом деле или придуман ими от страха, вечно терзающего их души. Это их бог, но не мой.

Простил ли я людей за то, как они поступили с тобой ? Нет !

Но больше всего в истории, о которой я повествую, меня поразило то, что произошло дальше с этим человеческим существом, по вине и жестокому, настоятельному требованию которого ты и был убит - мой единокровный брат и друг.

А теперь, мои дорогие читатели, будьте особенно внимательны, так как события, о которых я коротко вам расскажу, не выдумка, а факт, подтверждающий, что в мире существует некий закон, закон справедливости. И нарушающего этот Вечный Закон, установленный самим Творцом мира, ждёт неминуемая расплата.

Это самонадеянное, жестокое существо, погубившее моего брата и друга, по определению и описанию самих людей имело облик вполне привлекательной, воспитанной женщины, сделавшей завидную служебную карьеру и пользовавшейся авторитетом у сослуживцев.

После того, как она, эта капризная женщина, достигла цели и мешавший ей тополь, на котором так недопустимо громко, по её мнению, кричали птицы, не давая ей отдыхать или сосредоточиться на собственных мыслях, был спилен, с ней произошли следующие события.

Через некоторое время стал гноиться мизинец на правой ноге. Рана не заживала на протяжении года, несмотря на усилия лучших врачей города. И мизинец пришлось отрезать.

Однако на месте ампутации снова возникло нагноение, которое постепенно стало увеличиваться, поражая стопу. Врачам пришлось удалить и стопу.

Но и это не привело к исцелению. Нагноение продолжало распространяться по голени.

Врачи собрали консилиум, потому что положение становилось угрожающим, критическим. Женщина невыносимо страдала. Однако другого выхода не нашлось - пришлось отрезать и голень вплоть до колена.

Возможно, что отрезали бы и оставшееся после всех операций бедро, но этого делать уже не пришлось. Женщина умерла.

И когда я узнал обо всём этом, я подумал следующее :

Как хорошо, что существует на свете этот Вечный Закон, данный самим Творцом земли и Вселенной, - Закон справедливого возмездия за причинённое зло. Кому-то этот закон покажется жестоким. Нет, я так не считаю, ибо без него в жизни наступит хаос.

Без наличия этого Закона каждый начнёт поступать во Вселенной так, как ему вздумается, не считаясь ни с кем и ни с чем, и сама жизнь в ней будет поставлена под угрозу полного уничтожения.

Благодаря этому Вечному Закону, который у нас, в среде людей, именуют Совестью, жизнь, пусть и со всеми её драматическими и трагическими явлениями продолжается.

Так будем же мудры, друзья, и приложим все усилия, чтобы по своей человеческой прихоти никогда не нарушать этот Вечный Закон !