Владимир Варяжский Дневник Часть 85

В детстве я мечтал о двух вещах: о большом глобусе и микроскопе. Мне казалось, что будь у меня такой глобус, я буду чувствовать себя чуть ли не властелином миром, буду крутить планету, как хочу. А так же было очень обидно, что я не находил на маленьких глобусах своего родного города, и я рассчитывал, что на большом он уж точно будет обозначен, все-таки более миллиона жителей... Меня всегда тянуло или  к очень большому или к самому маленькому и хотелось рассмотреть таинственный мир под микроскопом. Кстати, рассказ Шукшина "Микроскоп" я прочитал гораздо позже...  В газете напечатали такой анекдот: "Вам не нравится видеть бактерии на вашем унитазе, а вы подумали, что они видят каждый божий день?!"

***

По моему, у нас в стране снова начинается культ личности, в Кусе выпускают бюсты Путина, Путина рисуют на яйцах... пасхальных, в Челябинске открылся бар "Путин" с шашлыком "вертикаль власти", с жарким "Гусинский", отбивной "Березовский", как народ шутил туда требуются то ли путиночки, то ли путаночки, правда, бар закрыли, как только Путин сказал на пресс-конференции, что ему это не нравится...

Не рисуйте Путина на яйцах,
чтобы в дураках не оказаться,
хватит вам словесный лить елей
и опять восторгам предаваться,
может стать пора уже умней,
ах, Россия, что же делать с ней,
любит, мать, с восторгом отдаваться,
любит преклоняться, покоряться,
любит власти до смерти бояться,
как уйдет правитель - в пару дней
вдруг она изменит отношенье,
закипит шальное возмущенье,
и она, оставив восхищенье,
бросит в след не мало слов-камней!

***

На тему герба г. Ч-ска /Улицы нашего города/

Мне нравятся разные звери,
живущие в мире, в борьбе,
такие прекрасные звери
к себе вызывают доверье,
я им в зоопарке
открою все двери,
чтоб звери,
забыв все сомненья, потери,
найдя измененья в судьбе,
гуляли спокойно,
гуляли достойно
здесь сами, друзья, по себе... 
На волю их выпустив,
счастлив я буду,
жаль будет опять
одиноко верблюду,
верблюду
на нашем гербе,
ах, люди, стремлюсь я
к высокому чуду,
верблюд, помогу я тебе,
свободу добуду,
тебя не забуду,
даю тебе в этом обет,
другая тебя
ожидает судьба,
на волю тебя
отпущу я с герба
и ведать не будешь ты бед!

Город мне стрелами
в сердце нацелился,
улицы-стрелы летят и свистят,
улица Маркса, улица Энгельса,
сколько в душе моей градусов Цельсия,
жарко, наверное за пятьдесят,
снова насмарку стихов результат...
В сердце нацелены улицы Классиков,
разных героев, Свободы, Труда,
очень опасная улица Красная,
и не уйти мне от них никуда,
словно вода, натекает беда,
и ничего не выходит опять...
Мне бы по новому именовать
улицы, чтоб не свистели, как стрелы,
и не летели к намеченной цели,
нынче опять я стою на пределе,
снова на сердце печаль, как печать,
город мне стрелами в сердце нацелился,
улицы-стрелы летят и свистят...


***

Хочу жить, как персидский шах, 
иметь немало жен,
но словно звон звучит в ушах:   
"ну, что тебе, персидский шах,   
живи, как Соломон,
владычествуй, как он,
ведь, без лапши он на ушах -
владыка всех времен!"
Соломон Давидович
был любвеобилен,
Соломон Давидович
был богаче всех,
жил и правил много лет
мудр и всесилен,
но, однажды, все равно
умер, как на грех...

За богатства бессметные
не купил он бессмертия,
нужно жить нам, не сетуя,
на земле, человек,
и, с собою беседуя,
коротать тихий век,
что из этого следует:
плюнь на времени бег!
А, ну, вас всех,
любить не грех,
придет успех,
ну, побранили чуть и ша,
зачем мне на ушах лапша? -
стремлюсь я вверх
до высших вех,
хочу жить, как персидский шах,
кипит, бурлит моя душа,
любовных хочется утех,
мечты дурманит анаша,
но, к сожаленью, я из тех,
кому не сделать дерзкий шаг,
не поднимать весь мир на смех,
не рвать небес полночных мех
и полной грудью не дышать,
путей к удаче не ища,
лежу, как выжатый лимон,
и снова на ушах лапша,
не князь, не шах, не Соломон!

***

Отгудели все автомобили,
я блуждаю в ночной тишине,
занавески ль висят на окне
или чудища шкуры забыли,
сняв на время еще в прошлом дне,
сон из небылей соткан и былей,
что мне мнится сегодня во сне?
Все намешано в нем в изобильи:
мчится всадник на сером коне,
грозный всадник на сером коне,
черный всадник на сером коне,
он в венке из неясных огней
и в плаще из белеющих лилий...
Я в сомненьях тону, как в вине,
я уже оказался на дне
и лежу в темноте, как в могиле,
весь в плену невозможных бессилий
Грусть моя, вы смеетесь над ней,
воют ветры, как будто взбесились
и возносят мольбы Сатане,
говорят: "Сам бесись, сатаней
и спасись от забот, как от пыли,
ты заботы былые забудь,
пусть мешаются с небылью были,
ты веди через космос свой путь,
чтоб тебя на земле позабыли,
не томи зря раздумьем вновь грудь..." -
так ветра мне во мраке провыли...
Ах, скажите, они не правы ли?
Не могу я спокойно уснуть
и вникаю в безбожную суть,
в бессердечно тревожную суть,
в бесконечно бездонную муть,
в тьму, что беды по небу разлили,
знаю я, что меня не спасут...
Чушь несут, машут черные крылья,
это бесов летит эскадрилья,
чтоб разбить моей жизни сосуд,
все труды вдруг под хвост кинуть псу.
Жуткий пляс невозможной кадрили,
черных бесов неистовый пляс,
звезды с неба взирают на нас...
Небеса опустеют, как плац,
я - паяц, разве вы позабыли?,
я - кривляка, гуляка, паяц,
воды ночи меня в бездну смыли,
ветры-бесы меня закадрили,
мне уже не спастись в этот раз,
и звучат в небе злые кадрили,
навсегда покидаю я вас,
обрывается бешенный пляс,
знаю я: вы меня не простили...

Продолжение следует
http://stihi.ru/cgi-bin/login/page.pl