Пища

Долго молившийся невесть каким богам,
Древний Папирус в руки случайно взял.
Начал читать и впитывать - по слогам,
И - восхитился, и радостью - воссиял.

- Дивное, дивное, дивное волшебство! -
Всё повторяешь, душу растеребя.
Бога уже возлюбил ты - больше всего,
Надобно - ближнего, как самого себя.

Месяц за месяцем, множество зим и лет,
Всё возлюбляешь ближнего своего.
"Скоро, - надеешься, - в нём проснётся ответ!"
Только, не просыпается - ничего.

Голову клонишь долу с поникших плеч,
И от обиды – на скулах растёт желвак.
Снова читаешь:
"Не мир Я принёс, но меч",
И восклицаешь:
- Истинно, это так!

Свежая веха на прежнем встаёт пути:
Ты задираешь голову в облака,
И начинаешь ближним любовь нести
Денно и нощно – на острие клинка.

Руку твою застывшую – не разжать,
Весь погружаешься в новое бытие.
Ближний - уже не знает, куда бежать,
Видя клинок, с любовью на острие.

Ненависть мерно бьёт по твоим вискам,
Падаешь духом, и Богу грозишь кулаком…
Пищу земную - кушают по кускам,
А вот небесную – надобно, целиком.