Там, в белых лабиринтах льда...

Всё прогорит в огне веков
и над разверстой бездной,
останется лишь пепел слов
не сказанных помпезно.

Останутся лишь искры слёз
не пролитых над нами,
за всё, что нам не удалось
в погоне за мечтами.

За то, что там, над суетой
слепой и безучастной,
досталось не судить толпой
в пророчестве напрасном.

За то, что в наших письмах нет
проклятий василиска.
Что в повести прошедших лет
мы всё ещё – вне списка.

Мы всё ещё в долине грёз,
бесславной и беспечной
и тянем, тянем этот воз
до станции конечной.

И знаем, что под камнем зла
не вспомнить о хорошем, –
но где-то на краю тепла
нет больше этой ноши.

Там, в белых лабиринтах льда
нет больше этой доли,
где пересчитаны года
и сыграны все роли.

Где только смёрзшаяся даль
в которой как распятье,
ждёт нас последняя скрижаль
за каменной печатью.

Ждут откровенные слова
не сказанные пышно.
Без суеты. Без торжества.
Негромко. Еле слышно.