7. С вашего позволения, я-Кощей бессмертный

Ураганом ворвалась бабуля в квартиру Джона и Мэри и с порога прокричала:
— Гран мерси вам за добрую весть, господа хорошие, будьте здоровы, живите богато! — Втолкнула Ивана царевича в машину времени и примостилась рядом.
«Надеюсь, я за нужную железяку дёрнул, а то занесёт нас туда, куда Макар телят не гонял», — только и успел подумать Иван, как предстали они перед светлыми очами Ведуна.
Тут у него опять на глаза помутнение нашло. Из машины выпорхнула и повисла у долгожданного батюшки на шее не замшелая старушенция, а чаровница лет двадцати.
— Чур меня, чур меня! — заблажил Иван и в отчаянии чуть не дёрнул рычажок, который, как он узнал позже, доставил бы его как раз к моменту сотворения мира.
Ведун метнулся к нему.
— Успокойся, Иванушка, успокойся. Ничего страшного. Такой временной и пространственный парадокс. Только ты на слова мои внимания не обращай. Мозги себе не тумань. Они, по моему разумению, у тебя давно расплавиться должны были. А выглядишь молодцом. Дай руку. Вот так. Встань рядышком. Хорошо. Теперь познакомься. Это дочь моя разлюбезная, Василиса Валерьяновна. А меня, стало быть, Валерьяном кличут. Вспомнил! И нам знакомство с тобой очень даже приятно. Сейчас мы в баньке попаримся…
— Дай задний ход, Ведун, или как там тебя! — остановил его царевич. — Пусть твоя Василиса разлюбезная начнёт, наконец, читать про Кощееву смерть!
— Охолонь, Иван, — раздался чей-то глас.
Дверь отворилась и в горницу вошёл…
Тут все до одного рты поразевали…
Вошёл, хрустя суставами, симпатичный господин слащавой наружности. В чёрном плаще, при шпаге, в высоких сапогах и шляпе с пером.
— Вылитый Арамис! — восхищённо воскликнула Василиса Валерьяновна. — Будто со страниц «Трёх мушкетёров» сошёл!
— Увы, сударыня, — незнакомец отвесил ей изящный поклон, — в братстве этих славных мушкетёро мне состоять не довелось. Менталитет у нас разный. Хотя, признаюсь, грешен, гардероб этих бесшабашных дуэлянтов всегда был мне к лицу. И, если вы заметили, уважаемый Валерьян Серафимович, в наших киносказках меня всегда в таком виде изображают. А могли бы из уважения к правде жизни хоть раз в приличный боярский костюм нарядить. Я ведь исконно русский житель. И место прописки никогда не менял.
— Так вы… — в изумлении открыл рот Ведун.
— Именно тот, о ком вы подумали, любезный друг. Разрешите, наконец, представиться, любезные дамы и господа. — Незнакомец снял шляпу и отвесил изящный поклон. — С вашего позволения, перед вами — Кощей Бессмертный.