Пылающий от любви город

Пылающий от любви город

Тоску сменяет чья-то шутка,
горит, увы, не самокрутка,
испепеляя их любовь.
Мне кажется, опять и вновь
та ссора кончится, и кровь,
точнее, связи на крови
удержат всё, и только бровь
несмело, словно воробьи,
нашедшие три крошки хлеба,
пронзит собой отрывок неба,
ударит волны о буйки
разбушевавшегося моря.
В близи мерцают звуки горя,
и фонари.

Слова мои не вещий знак:
романтику вся жизнь прекрасна
от безобразия её,
от поиска надежд. Напрасно
недооценивают крик
и плачь, в котором безутешен
мой милый друг, что так, навзрыд,
осознаёт насколько грешен.
Мы здесь отчасти лишь одни,
во всём многосплетенье мира,
и колется внутри, в груди,
рапира.

Вокзал вокзалу как родня,
они так больно одиноки,
хоть не найдётся даже дня,
когда их не калечут ноги
туристов, прочих, и перрон
мусолит глаз фонарным веком,
и пусть здесь время не мертво,
оно здесь так закостенело,
что лай собак не отличим
от металлического шума
колёс, и тепловозный дым
перрону заменяет друга.
Безликое пальто трещит
своим старинным чемоданом.
Застёжка на ремне мощит
карманом.

Когда приехал в Петербург,
то воздух показался свежим,
а ты, мой друг, скажи мне, вдруг,
окажется ответ твой нежен
настолько, что в словах тепло
заполнит холода окраин,
в которых нету ничего,
кроме чарующих развалин,
которые едва собой
перекрывают чувство скорби
по здешним людям. Здешний крой
не обращается к ним urbi
et orbi.
Правильней сказать, что обращался
лишь однажды,
когда сам свет изнемогал
от жажды.

Печальны стены. Крики птиц
усугубляют это чувство,
мне тяжело от этих лиц,
мне тяжело и даже пусто.
Повсюду мрачные углы,
отягощающие правду,
и снега редкие балы
В них вносят некую поправку:
закрыв собой по’трески стен,
они выискивают лужи,
я в этом городе не нем,
но в нём, наверное, простужен,
хотя не вечно мне брести
по переулкам и направо,
но сколько крест мне не нести,
за ним тянуться будет рана. 
Да, холод думает, что он
остановил часы, но бремя
времени ведь в том,
что и стоять ему лишь время.
Так ироничен стрелок ход
в контексте календарных цифр,
но если мой не замкнут рот,
то значит не разгадан шифр,
который по ночам зовёт
в последние до сна мгновение,
и слово брошено в полёт,
но без умения.

Привычкой можно посчитать
мою сплошную одинокость.
Как тяжело порой не дать
другому ощутить всю скорбность
присущей каждому из нас
наклонности к самоскитанию,
к раскопкам смысла. И не раз
подвергнуты ходьбе за гранью
все мы, особенно когда
в душе у нас опустошённость,
и те, знакомые глаза,
вдруг показали отрешённость.
И отрекаются любя,
пусть жизнь кончается не завтра,
но перестав ждать с ночи дня,
ты понимаешь, что внезапно
не умирают, и слегка
приподымаешь шарф для вида.
Когда-то нежная рука
к кресту прибита.

С января по февраль 2021