Попытка гештальта

подражание К.П.
1.
Мальчик с прической похожей на шапку
Щурится от осеннего  солнца в школьном
Дворе. Их с друзьями снимает папа
Одного из мальчишек.  Для фотоальбома.
И с этой осени, в которую в первый
Раз был наряжен в суровую синюю
Форму, с еще не засаленными коленями,
Будет каждый раз вместе с дымом,
Сначала сжигаемых листьев, а позже,
Сначала дешевых, потом дороже,
Сигарет, вползать  через горло и дальше по коже
Мурашками то, что сосет и гложет
Уже больше четверти от столетия
И почти половину май вея…
Да  бог с ними, с этими сигаретами…
(мечтает бросить, но вряд ли сумеет).
«Тоска такая-а-а»…  воет  внутри создатель
Сикстинской капеллы устами то ли
Русского американца или члена союза писателей…
Но это уже из последних школьных
Воспоминаний. Тоска не понятна
(- Золото, а не мальчик, весь мир в кармане!
Ах, только бы не женился…). Но в кронах пятна
Из зелени в рыжий. И август. И надо маме
Опять доказать, что ее многолетняя жертва,
О которой с гордостью девы Марии
Она говорит,  не напрасна, и сигареты
Прячутся за батарею и презервативы…
А дальше следует развод с Мельпоменой
По воле матери  - брак с Калиопой
Тогда, ему кажется, это не пахнет изменой,
Спустя много лет понял, что пахло жопой.
Рутина литведа, и отчаяние старослава,
Изнанка стиха, когда в тетради – прозекторский столик…
И вот все реже приходит  мысль о вселенской славе,
А  от книг тошнит до почечных колик…
И только в августе, когда воздух становиться тоньше,
Чем стекло на пивном стакане
Кто-то спицу меж ребер втыкает и он же
Попрекает так и не высказанными стихами…
Но с каждым годом все легче. Gloria mundi
Проходит, транзитным, и даже не литерным
Поездом. А фраза «живем, как люди»
Уже не обидна и даже не удивительна…

2.
Мужчина с редеющими волосами
Плотный, даже скорей рыхловатый
Что видно,  когда он садиться. С часами
Приличными на запястье и виноватым
Выражением  глаз, будто должен кому-то,
Спешит на встречу к личному психиатру.
Часы отсчитывают минуты.
А он все мечтает как бы пустить их обратно….
Мужчина внезапно , словно о чем-то важном
Вдруг вспомнил, встает посредине аллеи
И носом, так осторожно, что, кажется, даже
Испуганно,   воздух августовский проверил…
-Ну здравствуй, мой серьезный и семилетний
Альтер эго, который в школьном
Дворе сразу после общей «линейки»
Щурясь фоткался для альбома.
И ты, который в четырнадцать грезил
Войти в учебник по литературе,
Ты знаешь, осень это такое время,
Когда  веришь в то, что еще не умер.
Я это понял, надеюсь не слишком поздно
Мой психиатр (мне кажется, она гений)
Мне  сказала как-то совсем серьезно,
Что все мы в душе все те же дети,
Не смотря на то, что свои уже скоро
Тоже будут в обнимку с букетом
Стоять на первой линейке в школьном
Дворе. И любоваться собственным фотопортретом.
И ты в свои двадцать, с любовью прошедшей мимо
Жалкий и брошенный, жалея, что получилось родиться.
Запомни запах, осени, листьев и сигаретного  дыма.
Потом пригодиться.
 И можно будет все запустить по иному кругу
Ты — это ты, а я — это я, и все же
 Коль повезло нам вновь повидать друг друга,
 это прекрасно. А коли нет — мне не поможешь.