Герб Ароссы

 Владимир Первый,  государь всея Ароссы,  не отличался благородством: голубых кровей в его жилах не текло.   И это выглядело вполне  естественно. Нобили в Ароссе были в дефиците, если не сказать больше.  А если сказать больше, то князьёв, графьёв и прочих их сиятельств в Ароссе даже днём с огнём было трудно  сыскать.  Их всех почти поголовно повывели после Великого разлома, который произошёл в стране в 17 году прошлого столетия. С тех пор у кормила Ароссы стояли простолюдины:  то бывший  шахтёр,  то бывший тракторист, то бывший свинопас.  Правили они страной по разному: одни плохо, другие очень плохо. Но хуже всех управлял государством предшественник Владимира Первого. Тот Ароссу натурально развалил. Заводы позакрывались, поля опустели. Зарплаты и пенсии не выдавались месяцами.  Армия деградировала до того, что не могла справиться с горсткой горцев-ополченцев. Корабли стояли на приколе так как не было денег на покупку мазута.   Офицеры к тем трёмстам долларам, которые платило им государство, вынуждены были добавлять те жалкие гроши, добытые  подработкой  грузчиками, таксистами    Короче, приходи любой и бери Ароссу голыми руками. Но почему-то никто её брать не стал.   И не потому, что она была в хлам раздрызгана.  Земля то и недра сохранились.    А скорей всего потому, что Аросса представлялась миру медведем с атомной бомбой в  лапах.  Лучше не связываться!

       Юрьев,  отставной капитан второго ранга,  очень уважал государя.  Это ж какой смелостью и мужеством нужно было обладать, чтобы согласиться взять в свои руки вдрызг раздолбанную страну. А ещё он уважал государя  за то, что тот сумел обуздать алчных олигархов  и упорядочить управление, что позволило постепенно поставить страну на правильные рельсы. 

      Разумеется у государя были и ошибки и недоделки.  Одной из таких недоделок Юрьев считал использование нелепого герба страны, принятого  впопыхах предшественником государя.  Герб представлял собой крылатого мутанта о двух головах (на существующего в природе), обильно снабжённого различными императорскими прибамбасами. Герб не имел  смысла. Он ничего не символизировал.  Его нужно было обязательно менять. Юрьева удивляло: почему государь не хочет заняться этим вопросом.

      Юрьев ехал на  стареньком Москвиче  в свои владения. Он не был латифундистом. Владения его состояли  из двенадцати соток земли и  избы.   Путь его пролегал недалеко от замлевшего от скорби и гордости места. Это был кусочек прибрежной земли. Его длина вдоль берега реки составляла 1000-1500 метров, ширина 800-900 метров. Это был знаменитый плацдарм «Пятачок».  Он образовался при попытке ароссцев прорвать блокаду  Северной столицы, к стенам которой под  сенью «фашистского знака» (свастика в белом круге)  подошли полчища злобных тевтонов. Попытка прорыва блокады оказалась неудачной, но плацдарм на левом берегу реки удержали.  «Пятачок» сражался много месяцев, вплоть до начала общего наступления, которое привело к полному разгрому войск тевтонов под Северной столицей. «Пятачок» -- это  бал не прекращавшийся ни днём,  ни ночью жестокий бой. На этом «Пятачке»  погибли 100 000 аросских солдат. Там средняя продолжительность жизни составляла не более двух суток. И вот в этом аду сражался отец Владимира I. Он получил серьёзное ранение и был с трудом переправлен через реку. «Наверное, -- решил Юрьев,  -- смелость у государя по наследству. Ну и черный пояс  каратэ и суровая школа в спецорганах сыграли свою роль. Это очень хорошо, что в трудный час Ароссу возглавил такой человек, а не какой-нибудь раздолбай -либерал.»

       Проехав мимо руин древней каменной крепости, построенной  в Х-ХII веках, миновав знаменитый    Богородичный Успенский мужской    монастырь с его чудотворной иконой Божьей матери, приложиться к которой приезжают люди со всей Ароссы, Юрьев выкатил на шоссе ведущее в сторону его владений.  Ехал, ехал он по шоссе  и доехал  до просёлка, свернув не которой он  вскоре добрался до цели своего путешествия. Горожанина в деревне всё умиляет. И зелёные травинки , и звонкое ку-ку от леса, и перханье в лазури небесного баранчика, и бабочки, жучки, божьи коровки, ну и воздух, конечно.  После городской затхлости свежий воздух, напоенный ароматами трав, мхов, хвои, натурально пьянил. Чтобы усилить это чувство, Юрьев организовал привальную, пригласив на мероприятие  нескольких жителей деревни по случайности таких же отставников-мореманов  как и Юрьев, от старшины первой статьи до старшего офицера.  Вот на этом застолье, когда разговорились о политике, и изложил Юрьев свой взгляд на современный герб Ароссы, обратив внимание на его архаичность и бессодержательность.  При этом он выразил озабоченность по поводу того, что не делается никаких движений по его замене.   Мореманы присоединились к мнению Юрьева и предложили ему сочинить проект нового герба Ароссы.

      -- С какой стати, -- возразил Юрьев. – Ну сочиню и что с ним делать?

      -- Как, что? – отреагировал один из моряков. – Взять и послать в Кремль. Пусть подумают.

     -- Ну, конечно, государю больше делать нечего – возразил Юрьев.

     -- Да, государь у нас такой, -- согласился моряк. -- Не нравится он мне.

      Юрьев вступился за Владимира I:

     -- Нравится, не нравится, что он девушка, что ли. Безусловно,  народу симпатичны правители с пышными усами, бородами, густыми бровями. В этом смысле наш государь не в масть. Физиономия  ординарная: близко посаженные глаза, нос уточкой, узкие губы,  признаки лысины. Но ему ж не в Голливуде сниматься. Для правителя не внешность важна, а голова. Голова же у нашего государя есть. Он и горцев утихомирил, и черноморский полуостров, незаконно отторгнутый от Ароссы соседним государством, вернул под юрисдикцию Ароссы, и армию сделал грозной и могучей. Правда, народ живёт ещё бедно. Но это временно.

       -- Ха! Временно, -- фыркнул один из присутствующих. – Эта временность уже  двадцать лет продолжается.

       -- Но жизнь-то постепенно улучшается, возразил Юрьев. – Люди машины активно покупают, квартиры, на зарубежные курорту выезжают.

     -- Что-то ты распелся. Не во власть  ли собрался?

     -- Ещё чего? Где уж нам уж…

       Потекли спокойные сельские дни. Для начала Юрьев окосил траву у дома, а затем стал вскапывать огород. Хоть и налаживалась жизнь в стране, но овощная как и ягодно-грибная добавка к пенсии была очень даже необходима. Несмотря на различные  (кроме пахания) сельскохозяйственные хлопоты типа вывоза компоста, колки дров, заготовки кольев в лесу и т.п. , время свободного оставалась куча. Вот Юрьев, памятуя  застольный разговор, и стал  выполнять различные наброски на бумаге, и стал  сочинять нечто гербовое. Конечно, моряк не за своё дело взялся, но охота пуще неволи.

       Рисунок государственного  герба – это не произвольное изображение.  Для сочинения герба существуют определённые правила. Понятно, что всех этих правил Юрьев не знал, но ему было точно известно, что основу герба составляет щит.  Если  государственные символы не помещены на щите (Италия, Франция, США и др.) то это уже не государственный герб, а государственная эмблема. Геральдисты-учёные  к геральдическим щитам относят  английский, французский, германский,  варяжский, итальянский, польский, испанский. В существующем гербе Ароссы использовалась французская форма щита.

       «Зачем нам французский щит, -- подумал Юрьев. --  Ароссе при её варяжских истоках резонно иметь герб с варяжским щитом.»  Именно на этом виде щита он и остановился. Остановился и задумался: «Что же на этом щите изобразить?»    Изобразить можно бвло что угодно: животное, мифическое существо, оружие, орудия труда.  Долго думал Юрьев и наконец решил,  что на щите наиболее подходящим главной геральдической фигурой будет медведь, который в геральдике  символизировал предусмотрительность и силу. Кроме того Аросса и медведь во всём мире были неразрывными понятиями.  Автор герба поместил на червонном поле щита не голову медведя и не его фигуру во весь рост, а поясное изображение зверя, которое «вырастало»  из  сосновых ветвей в волнах тумана. Это окончание размещалось в нижней части щита. Голова медведя была повёрнута вправо, в своих лапах он держал золотую державу, на фон которой налагалось изображение старинного славянского оберега Посолонь.   Этот оберег представлял собой крест с загнутыми против хода солнца заострёнными концами.  Венчала щит княжеская корона (всё-таки глава Ароссы ни император, ни царь, ни король, а всего лишь государь, да при том ещё и  выборной).

       На очередном застолье Юрьев представил обществу цветной рисунок герба.  Общество проект герба в целом одобрило. Однако у некоторых «экспертов» возникли сомнения о целесообразности включенья в рисунок герба «фашистской свастики». По этому случаю Юрьев разразился целой лекцией. Он сказал:

     «Во-первых, свастика не может быть ни фашистской, ни либеральной и вообще – никакой.  Свастика, она и есть свастика – древний символ движения, жизни, благополучия . А то, что нацисты разместили свастику на своих флагах в балом круге , так это не вина свастики.  Мало ли кот что разместит.  Вон враги Ароссы во всю использовали такой символ как Андреевский крест. Так что ж теперь все флаги на наших кораблях спускать? Или бандит и убийца наколол себе на грудь образ Николая Угодника.  Так что ж теперь все иконы  Угодника из церквей выносить. А свастика в нашей стране использовалась очень широко. От украшения праздничных трибун в наше время до включения в монументальные орнаменты древнего Софийского собора.   И нечего воротить нос от свастики. Нужно чётко отделять свастику от «фашистского знака»
       Во-вторых, не гербе изображена не свастика, а старинный славянский символ Посолонь, оберегающий владельца от бед, злых сил, несчастий. И отличается он от свастики тем, что
концы лучей загнуты не по солнцу, а против, и они не прямоугольные  как у свастики, а заострённые.»

       После непродолжительных прений проект был одобрен. Рисунок герба снабдили пояснительной запиской, вложили в конверт и заказным письмом отправили в столицу.
«Это то же самое, что на деревню дедушке.», -- проворчал один из отставных мореманов.