Столбик

В жизни нет ничего, что будет важнее смерти.
И в высшем едино лишь то, что с ним рядом - черти.
У чертей под рогами движутся волны жизни,
Делая их запросы верней. Их самих - капризней.
Сознание вытекает, как сера - у дна - из грота,
Ложится пластом под толщей водицы-смерти,
И черти-стоики, стоя у стен столетий
«Хорошо,- говорят,- хорошо умирает пехота!»
И краткие судьбы погибших в великой бойне
Грубят, поругавшись, забывши навек друг друга,
И перерождаются. Или, как им угодно:
Пытаются всплыть пузырями из толщи водной,
Не видя ничто в пути, слипаясь кругло
В ровнёхонький столбик, как гейзер со дна морского,
И ногу сломить тем чертям в том потоке - ново:
Они метко помнят и выкрик орла степного,
И нежную тишь, что звенит из кают Титаника.
Им не присущи ни трепет, ни боль, ни паника.
Чертей полон дом. Дом всякий: и одноквартирный,
И малый, и даже квартира в многоэтажке,
Сидящая смирно в доме, как конь в упряжке.
Характер чертей очень тихий и миролюбивый,
Как толща воды, под которой теснится сера
Жёлтой тесьмой, придавая глубинам веса.
И всполохом чёрта - желаньем убить - и верой
Звенит крик орла, пролетающего над лесом.