Орнитолог Синицын. Глава 4

 Смерть.

Смерть считает, что мужчина должен пахнуть мертвечиной…
Хорошо б… нутром наружу! Тяжелым танком отутюжен!
С молодыми смерть красива, с игроками смерть игрива,
с грешниками -  просто жуть… У неё такая сущность – какова людины суть!
Что же! С ней о вкусах не поспоришь. (Не дай Бог, ты смерть ускоришь)
Нынче смерти есть забота! Спозаранку вновь собралась на работу…
Артобстрел и глохнут уши. И, по чьи -  то, светлы души.
тихой тенью смерть идет. Сядет. За руку возьмёт…

Смерть пришла. Лежит Синицын. « Это что еще за птица?..»
Дланью тронула вихры. И сказала тихо - тихо: « Будешь жить ты до поры…»
Смерти люб вихров огонь.«… обожжешься. Только тронь…»
Улыбнулась, умилилась. Покачала головой… Встал Синицын. Весь седой.
Рыжей смерти поклонился. Встал, как заново родился.
Молвил ей : « Я дарю тебе вихры, до той самой, до поры…»
Улыбнулась смерть в ответ:« Что ж солдат! Мне к лицу вот этотцвет!
И спасибо за подарок! Знаешь…новый день… он будет ярок!

Ты, Синицын… ты не туж! Вот рассвет. А он сплетен из вот этих, светлых душ…
Я же… что могла… Я ж не тревожу. А лишь чей - то путь итожу…
Собираю чистый свет.  От заката…  на рассвет!»
Поклонилась и пошла своим путём.  Рыжим, пламенным огнем…
Светлячковый тихий свет собирается в рассвет…
Больше света, меньше тень… на войне сотворился новый день!
А СУшки долбили воздух в ответ. Пламенный слали от бойцов привет…
Кровью за кровь, а местью за месть… В поле останков уже и не счесть.

Идет совещание по поводу арт обстрела. Орет комбриг: «Чьих это рук дело?
Загубили, с…ки бойцов «зелёных»! Какая?.. Изменила линию обороны?
За полем каждый куст пристрелян…» Замком. - глаза в пол: « Так было велено…»
«Кем? Сколько двухсотых -  убитых?» - «Шефами велено! Тема закрыта!»
Зам комбриг и сам из пришлых. (Дома любая копеечка нелишняя),
«Кто знал, что здесь такая дележка?! Что за навоз начнётся долбёжка!
Думали, по тихому, сладить. Чего нам, союзнички, теперь, один другому гадить?
Артобстрел…война - дело такое… Памятник закажем на двадцать героев...»

Комбриг: «Остатки взвода распределить!.. Кто там остался? Есть там что хоронить?..»
«Немного. Порубили пацанов в капусту…Мать его…  чтобы  им было пусто!
Схороним на месте. С отправками просто беда! Комбриг мрачен;  «Ну- да…ну… Да!»
Люди в угаре, по минному полю бегут. Останутся в поле, другие придут.
Все больше и больше на небе свинца…так, без начала и без конца…
За победою -  поражение… Броуновское, масс, движение.
А люди собой не владеют. Люди простые все больше звереют.
За преданность теперь наградят их едва ли. Они же, сами себе, путь выбирали!

Ну, а живым жить - быть, стоять не ныть!
Так стоял человек черно – белый. Был рыжий, стал седым и смелым.
Был детдомовец... ничейный  сын.Стал боец – стрелянный, злой  Пингвин.
Больше молчит, больше  неразговорчив…Душа же кричит – тонны мыслей ворочает…
И, надо жить дальше…Смерть видел. Надо жить без фальши.
Живые ампутированы эпизодически. А от взвода осталось двое «психических».
Один молчит, и смирение показывает, второй все время что-то рассказывает.
Бойцы интеллигенты – Пингвин и Гемоглобин, «гонят», без особых на то причин.

Но гнать героев из части неловко,направленны бойцы к «Божией коровке».
Это позывной бабы Мары Бирюковой, она начальник центральной столовой!